«Еврейский народ дал миру Иисуса Христа из Назарета и отдельно народам России – Халяву.
Первоначально Халява обозначала кринку молока и кусок хлеба, выставленные за порог еврейского дома. Любой голодный мог бесплатно их взять. По истечению времени первоначальный смысл Халявы, как подаяния, пропал во тьме веков.
В России сладкое слово Халява прижилось, поменяло смысл и укоренилось в жизни россиянина до уровня голубой мечты – родиться с Халявой во рту, прожить с ней долгую счастливую жизнь и помереть с нею, родимою.
Какая она современная Халява? Твёрдая? Квадратная? Параллелепипедом? Пастообразная? Жидкая? Может быть перпендикулярная?
Халява многогранна и многообразна! У неё есть первородная отличительная черта – она бесплатна.
Неожиданное наследство – Халява. Передали сдачу в магазине – Халява. Нашёл кошелёк – Халява. Пришёл голодным, накормили – Халява. Пришёл раздетым, одели – Халява.
В России кроме рабочих, крестьян, интеллигенции, сформировался ещё один класс – Халявщики. Подельщики бесплатного.
Представителей нижнего слоя класса Халявщиков желающие могут увидеть на любой продовольственной выставке. Участники выставки для популяризации своего товара, бренда, устраивают в течение 2–3 дней работы, постоянно действующие дегустационные столы. Посетители выставочных павильонов могут бесплатно попробовать тот или иной продукт.
С момента открытия выставки и до её закрытия, стаи Халявщиков снуют от стенда к стенду и пробуют с глубокомысленным видом всё, что доступно для их ручонок: хлеб 50 сортов, семечки, водку, подсолнечное масло, халву, селёдку, марципаны, чипсы, конфеты, муку и так далее по списку всего ассортимента выставки. Не важно, что пробовать, главное – на халяву.
Бомжи, день и ночь, перебирающие на помойках мусор, вылавливают из него всё, что можно превратить в деньги. Они не Халявщики. Они зарабатывают свой тяжкий кусок хлеба.
У Халявщиков аллергия на любой труд. За бесплатным сыром они лезут даже в мышеловку.
Чиновники совершили открытие всех времён и народов. Они изобрели для личного пользования Синекуру.
Товарищ Ожегов в своём словаре толкует это слово, как «Хорошо оплачиваемая должность, не требующая большого труда».
Именно поэтому элита халявщиков не бродит по выставкам. Крохи бесплатной дегустации не в её стиле и вкусе. Чиновники сидят по кабинетам, каждый на своей Синекуре и на халяву гребут большие деньги из народного кармана.
Россия проиграла необъявленную войну с племенем Чиновников. Они из незаметных «серых мышек» в сатиновых нарукавниках вымахали в Золотую Орду, под игом которой, задыхается российский народ.
Главный чиновник страны вынужден признать, что лишним чиновникам – халявщикам выплачивается дань в 42 миллиарда рублей. Прибавьте к этой сумме откаты, взятки и ещё N-е количество невыявленных лишних чиновников. Смело можно говорить, что чиновничья Халява, дань Золотой Орде, оценивается в 200 миллиардов!
Эдакая прорва денег, пущенная на создание материальной базы внешкольного, школьного разностороннего воспитания детей, окупилась бы сторицей, когда выросшие дети займут свои рабочие места у станков, на капитанском мостике, у штурвала комбайна, в кабине самолёта, у руля страны.
Летом 2010 года Россию охватил большой пожар, выгорали десятки сёл и деревень. На их месте споро начали строить новые – коттеджи, с дорогами, коммуникациями. Любо дорого посмотреть! В пору пожалеть, что не выгорела остальная Россия.
Очистить страну от чиновничьей Халявы может только Большой Административный Пожар, после которого быть чиновником в России в любой должности должно быть реально опасно для жизни. Как разведчику в тылу врага. Шаг в сторону – расстрел! Из хозяина жизни чиновник должен занять своё законное место – слуги народа!
Юрий Петрович Лужайкин полновластный хозяин большого Города. Он мэр со всеми обязательными по чину прибамбасами. Без них чиновник и не человек совсем. Так – НИКТО и звать НИКАК. Например, запусти Юрия Петровича без прибамбасов в общественную баню, как простого слесаря. Форменный конфуз произойдёт! Каким, таким образом, целого мэра большого Города среди прочих голых выделить? Не ставить же ему для отличия на правую полужопицу красную печатку, а его подчинённым клеркам на левую полужопицу синюю и помельче.
Конечно, не ахти какой оригинальный, но всё же выход из патового положения. Так можно было бы всех чиновников проштемпелевать и переписать, чтобы знать численное их поголовье, и сколько корма им на год запасать. Но, беда, наши чиновники по общественным баням не шастают. Толи они опасаются испачкаться об любимый электорат, или боятся, что тазиками зашибут и кипятком окатят в знак горячей благодарности за их неустанную заботу о повышении благосостояния собственного народа, на службе у которого и состоят. Поэтому-то чиновничье семя ещё с допетровских времён окружило себя любимых системой прибамбасов. Глядя на них, мужики с бабами не путаются, да и меж самих чиновников порядок и чиноуважение согласно набору прибамбасов.
Юрий Петрович был не только мэром большого Города, но в первую очередь он был чиновником. Потомственным чиновником. В генеалогическом древе семейства Лужайкиных-Боссель-Ляпустинских первым чиновником рода был думный дьяк Ванька Босяк. Он ещё при царе Петре Алексеевиче поскрипывал гусиным пёрышком, готовя справочки, влияя на мнение своего начальника. С него и пошла династическая линия чиновников семейства Лужайкиных, чем Юрий Петрович в душе тайно гордился. Шутка ли, его прямой предок, столоначальник тайного приказа Фома Гордеич Босяк-Ляпустинский служил ещё при Екатерине, затем сын его единородный начальствовал над тем же столом, сменил его внук Алексей Алексеевич.
Человеку пустому все чиновники безлики, бедны, как церковные мыши. Это товарищ Гоголь со своей «Шинелью» ввёл народ в заблужденье. Юрий Петрович знал, что чиновничье племя состоит сплошь из народа умного, твёрдого и упрямого. За свои кровные прибамбасы порвёт в клочья хошь царя, хошь президента.
К примеру, Пётр I, царь-император всея Руси, был нравом, ох как крутоват! Самолично рвал боярам не только бороды, но и бошки собственноручно сносил. Не мог победить чиновников Первопрестольной. Не хватило силушки. Плюнул в сердцах на Москву и всех московских чинодралов и построил себе новую столицу, и с новыми людьми начал переустраивать Россию.
В 1917 году матросики-большевики сдуру турнули чиновников со своих мест, как чуждый элемент, паразитирующий на потном теле пролетариата, и сразу намертво встала государственная машина. Полное отсутствие масла в голове у матросни и кухарок, не позволило им встать у штурвала государственного корабля.
