Туманное лондонское утро. Молодой сокол-сапсан вылетел на охоту. Ближе всего от его гнезда в королевском парке в центре Лондона был знаменитый Сент-Джеймсcкий дворец. Там, на крыше дворца гнездились голуби, его привычная добыча. Когда-то здесь находилась вторая столичная резиденция Генриха VIII, здесь же жила его дочь – Мария Тюдор, а сегодня здесь находилась резиденция Принца Уэльского, но соколу все это было безразлично, голубей он не увидел. На главном фасаде дворца часы показывали 9, следовало поторопиться, проверить, возможно голуби рядом, на Кинг-стрит. Но там, перед главным офисом аукционного дома «Кристис», толпились люди. Этого сокол не любил, так пищи не найдешь. Он отметился на черном цилиндре солидного господина и улетел в парк.
Солнце все никак не могло пробиться сквозь густой холодный туман, виднелся только расплывчатый желтый диск. Но вот наконец одинокий солнечный луч прорвался и отразился в стекле афиши «Предаукционная выставка эксклюзивных ювелирных украшений (российская коллекция). С экспонатами можно ознакомиться с 10:00 до 16:00» и упал на влажный асфальт.
Эта выставка вызвала большой интерес – в России тех лет знали толк в ювелирных украшениях. Пройдя в зал, можно было присмотреть себе нечто уникальное, а затем на торгах стать счастливым обладателем раритета, конечно если не перебьют цену. Недостатка в потенциальных покупателях не было, аукционный зал наполнился прекрасно одетыми мужчинами и женщинами с таким количеством ювелирных украшений, что они могли бы конкурировать с самой выставкой.
Мимо витрин проходит элегантная пара, останавливаясь, чтобы детальнее разглядеть экспонаты.
– Дорогая, я обещаю…
– Я это уже слышала, но Филипп, мне не нужно звезд с неба, я скромнее. Меня вполне устроит та бриллиантовая диадема.
– Но дорогая…
– Я знаю. Просто нужно меньше проигрывать на скачках…
И они прошли дальше.
Вдруг по залу пролетел какой-то шорох…
– Возможно приедет королева!
Дамы машинально стали поправлять и без того безупречные наряды и критически оглядывать своих спутников…
Чуть в стороне внимательно рассматривают украшения два представителя Москвы, одетые в абсолютно одинаковые костюмы. Это Сергей и Борис, оба классического славянского типа, и если бы один из них не был лысоват, а другой несколько полноват, то их можно было бы перепутать, как близнецов. Приобретать что-либо для себя они не собирались, да и такой возможности у них просто не могло быть. В их задачу входило приобретение ряда лотов для возврата в СССР, да и то лишь при условии, если покупку можно будет объявить национальным достоянием страны, наконец вернувшимся на Родину.
Внимание Бориса привлекла необычная, странная женщина. Своим небогатым видом она явно выбивалась из общего ряда и обратила на себя его внимание. Но и сейчас, ни пожилой возраст, ни наряд, безвозвратно вышедший из моды, не могли скрыть следы ее былой красоты.
– Сергей, посмотри на это загипнотизированное чучело. Что ей вообще здесь нужно?
– Да ты лучше посмотри вон на ту красотку! Смотри, она мне улыбается!
– Это потому, что она из МИ-6. Брось это, погоришь. Обрати все же внимание на ту старуху. Это интереснее и безопаснее. Она ни на что иное не смотрит, ее ничего не интересует, кроме всего одного лота – браслета из изумрудов с брильянтами. Кругом так много интересного… Конечно, вещица того стоит, но интерес только к одной вещи все-таки явление нечастое и странное. Скорее всего в этом есть нечто личное…
– А ты спроси у нее.
– Как?
– Боря, ты какой-то закомплексованный. Учись!
Сергей подошел к женщине, несколько мгновений постоял рядом и обратился к ней:
– Мадам, я Сергей Фролов, представитель Москвы на аукционе. Я вижу, Вы эксперт в украшениях и прекрасно в них разбираетесь. Я, к большому сожалению, нет. А это Борис Петряков, мой коллега.
– Коллега по незнанию?
– Мадам, знающих мало.
– А как же вас послали на аукцион?
– Была мечта побывать в Лондоне, вот она и сбылась.
– Мадам… – вступает в разговор Борис, – но та перебивает его.
– Зовите меня Ольгой.
– ОК! Мадам Ольга, на мой взгляд все экспонаты интересны, но тот, на который Вы смотрите, браслет с прекрасными уральскими изумрудами, особенно хорош.
– Теперь я вижу, что вы, молодой человек, на самом деле не слишком разбираетесь в изумрудах. Это изумруды совсем не уральские.
– Как Вы это увидели?
– И Вы бы увидели, если бы разбирались. Этот браслет привез в свое время бухарский эмир в подарок моему дяде Мусе Нагиеву для его жены, а изумруды там родезийские, самые ценные.
– Но как тогда они сюда попали?
– О, это длинная история. Все началось в Тбилиси в 1907 году….
26 июня 1907 года.
В Тифлисе стоял чудесный июньский день, лето уже вступило в свои права, солнце пока не успело раскалить воздух, дома и улицы Тифлиса, наполнив город пустынным зноем. Но в таверне «Тилипучури» на площади Эриванского1 и в жару, и в холод всегда была приятная атмосфера. Стены из твердого грузинского известняка зимой удерживали тепло, а летом дарили гостям прохладу.
В глубине таверны группа молодых грузин за столом, заставленным бутылками с вином, удивительно красиво поют старинную песню «Шен хар венахи» – «Ты, лоза виноградная, только зацветшая, ветвь нежная, в Эдеме расцветшая…» Слова вроде о лозе, но они иносказательны, это обращение к прекрасной женщине…
А прекрасная женщина рядом. Это та самая Ольга, только на 60 лет моложе. Она сидит в центре таверны и кормит собачку. На пение она не реагирует, возможно, не понимает слов или скрытого смысла… А может просто делает вид, что не понимает.
У входа за столиком другая группа молодых людей. Они оживленно беседуют, но несколько напряжены, да и на шестерых у них всего одна бутылка вина.
