Пять лет назад
– Я знаю, что делаю, вот увидишь!
– Ну, хорошо, – с сомнением ответила Соня. А потом махнула рукой и улыбнулась, – Давай попробуем!
Протоптанная дорожка парка петляла между деревьев, чьи кроны напоминали огромные клубы искрящейся сахарной ваты . В воздухе стоял жгучий запах мороза и звонкое чириканье стаек воробьев, которые сверившись по своим внутренним природным календарям, спешили сообщить друг другу о приближении скорой весны.
Федор схватил Соню на руки и закружил было, но потерял равновесие и они, смеясь, полетели в пушистый сугроб. Колючий снег мигом забился под шарфы, в рукава и, кажется, даже в ботинки. Словно рой очень маленьких, но крайне назойливых пчел, которые спешили небольно ужалить иголкой, чтобы следом мгновенно исчезнуть, обратившись в капельки воды.
Соня подхватила слетевшие перчатки и попыталась встать, но Федор мягко потянул ее обратно. Оставив сопротивление, она растянулась рядом, повернув голову к любимому:
– Что ж ты такое вытворяешь, а?
– Хочу – творю, хочу – вытворяю! – заявил Федор и прищурился, взглянув в ослепительно синее небо.
– Ишь как заговорил! Всего минуту назад пообещал настоящий искусственный разум сделать, а лежит уже руки в боки, как будто дело в шляпе! Долго лежать будем, безумный гений?
– Пока ты тоже кое-что не пообещаешь! – ответил Федор, быстро пошарил в кармане и поднял над головой кулак.
– Что пообещать? – спросила Соня, не отрывая глаз от сжатой ладони Федора.
– Что будешь моей женой!
Федор разомкнул пальцы и в февральском полуденном солнце засияла еще одна маленькая снежинка, камушком приютившаяся на тонком серебрянном кольце.
– Обещаю… – прошептала Соня.
Три года назад
Осень в этом году совсем потерялась по дороге в их маленький городок. В столице уже неделю как бушевали грозы, снабжая ленты новостей шокирующими кадрами и заумными словесами всяческих погодных аналитиков. Петербург привычно топило. Даже в Сочи температура била рекорды и студила носы любителям бархатных сезонов.
Но во дворе пятиэтажки, где жили Федор и Соня, лучистое солнце мягко перебирало пряную листву, ветер ласково поглаживал волосы, а задорная детвора с ликующими криками вовсю гоняла в легких ветровках. Быть может, осень слишком увлеклась замысловатыми развлечениями мегаполисов и курортов, да и попросту позабыла, что в небольших областных городах тоже существует жизнь? Не такая бурная и кипучая, но очень важная для их обитателей.
– Как тебе имя Кирилл? – спросил Федор, не отрывая глаз от мальчугана, с азартом зарывающегося в гору листвы, собранную едва ли час назад стариком-дворником.
– Ну такое, нормальное, – ответила Соня, лениво скролля соцести в телефоне, – Не помню среди знакомых плохих Кириллов, поэтому нормальное.
Раздался отрывистый взвизг. С качелей в траву свалилась соседская дочь, на миг замерев на распутье: расплакаться или нет? Ситуацию спасла дворовая кошка. Явившись в своем мохнатом великолепии, она легко взлетела на лавочку и свернулась под теплым солнцем. Девочка приняла решение, отряхнула курточку и отправилась чесать мохнатые бока. К великому удовольствию всех присутствующих, включая животное.
Федор улыбнулся этой маленькой драме со счастливым концом и вернулся к расспросам жены:
– А если Кира? Есть негативные примеры подруг?
– Хм, – Соня оторвалась от экрана и с подозрением покосилась на мужа, – Вообще не знаю никого по имени Кира. А чего это ты?
– Да так…
Соня убрала телефон в карман куртки, прокашлялась и, сложив руки на груди, повернулась к супругу:
– Знаю я твои “да так”. Слушай, давай сперва гнездо попросторнее совьем, а уж потом яйца высиживать будем?
– Давай…
– И, кстати, птенцы получаются лучше, если родители их гнездуются в столичном регионе. Слыхал про такое открытие орнитологов?
– На северо-западе воздух чище, – парировал Федор, – И жизнь спокойнее.
Соня вздохнула как можно громче, достала мобильник и уткнулась в фотографии московских подруг, стараясь наклонять телефон так, чтобы муж краем глаза видел гламурный контент. Замелькали фото и видео из модных ресторанов, с пляжей дорогих отелей и прочие пестрые глянцевые образы, сливающиеся в субстанцию под названием “успешный успех”.
Федор не поддался. С невероятным любопытством он вдруг резко заинтересовался воробьями на дереве через дорогу. Те щебетали без устали, напоминая коллег на совещаниях, ныряли в прозрачный теплый воздух, улетая прочь, и возвращались с тонкими веточками, которые умело сплетали между собой. Без классных фоток в соцсетях, без модных должностей, без крутых зарплат и совсем не в Москве, они ловко и споро вили гнезда на покрытой алеющими ягодами рябинке. Для них все было просто и понятно.
Полгода назад
– Федя, ты в своем уме?! Зачем ты… – Соня сбилась, со свистом втянула воздух и уточнила, – Точнее не зачем, а почему?!
