“ Камикадзе, камикадзе, вечность ради одного дня.
Камикадзе, камикадзе, моё небо любит меня.
Камикадзе, камикадзе, дальше мне с тобою нельзя.
Камикадзе, камикадзе, ничего не бойся, ничего не бойся, ничего не бойся!”
Я оторвала голову от подушки и посмотрела на часы. Половина шестого, вот блин, удалось поспать всего три часа. Ох, уж эта Олька, вечно со своей музыкой покоя не даёт. Я вскочила с кровати и направилась в зал.
– Оля, у тебя есть хотя бы капля совести? Мне же в ночную смену идти.
– Чего тебе нужно? – Оля невозмутимо поставила банку с пивом на стол и скорчила недовольную гримасу на своём покрытым вызывающим макияжем лице девушки-подростка.
– Ты издеваешься? Твоя музыка орёт так, словно пулемёт строчит. Мне днём хотя бы отоспаться-то нужно. Я ведь работаю на фабрике, а не в ночном клубе.
Оля щёлкнула пультом телевизора и, допив пиво, молча удалилась в комнату. Опять грязь развела! Вон повсюду шелуха от семечек, окурки в пепельнице, очистки от вяленой рыбы. Ну, что за человек? Палец о палец никогда не ударит, работать не хочет, постоянно водится с какими-то подругами неформального вида и такими же парнями. Уселись плотно на шее у папы, она и её мамаша, которая тоже любительница красивой жизни и шумных застолий. Я взяла веник и подмела шелуху от семечек. Открыв холодильник, обнаружила в нём лишь маленький кусочек сыра и упаковку с молоком. Опять на ужин ничего нет, придётся в магазин топать за покупками. А в кошельке последние двести рублей.
– Мяу, мяу, – послышалось рядом и что-то тёплое и пушистое прикоснулось к моей ноге.
А вот и кошка Нюшка, беременная к томуже. Кушать хочет.
– Нюшечка моя. Ты голодная, знаю.
Я взяла кошку на руки и погладила её по серо-полосатой шерсти. Нюшка заурчала и посмотрела на меня с вызовом, мол, ты же знаешь, в положении я, и теперь ем уже не только за себя, а и за деток. Только есть-то нечего. Кошка попала ко мне случайно. Помню в курилке на работе один из наших бригадиров нашёл совсем крохотного и маленького котёночка, у которого ещё даже не были открыты глазки и принёс в цех. Я моментально отставила работу и помчалась в столовую, чтобы взять молока. Шурка, которая работала рядом со мной, отправилась в медпункт, чтобы раздобыть пипетку. Вскоре я держала в ладони маленький комочек и поила из пипеточки котёнка. Мне стало безумно жаль несчатное животное и я приняла решение забрать котика себе.
– Сейчас я пойду в магазин и куплю тебе твою любимую кильку в томате, которую ты так любишь.
Я чмокнула кошечку и прогладив по шёрстке, выпустила из рук.
Натянув порядком старенькие потёртые джинсы, которые ношу уже третий год, я направилась в ближайший открывшийся недавно супермаркет.
***
– Папа, ты уже дома? – увидела я в коридоре растоптанные папины мокасины.
– Да, Катенька. Только пришёл. Проголодался, а ни на плите, ни в холодильнике ничего нет.
– Сейчас я, папуля, что-нибудь приготовлю. Вот только овощи нашинкую. На мясо, к сожалению, денег не хватило, – разочарованно вздохнула я.
– Через три дня зарплата у меня, дай Бог, чтобы выплатили, что обещали.
– А у нас на фабрике задерживают второй месяц уже зарплату, но пахать заставляют за пятерых.
– Сейчас, дочка, такие времена настали, что нигде не сладко. Поэтому выбирать не приходится, – грустно кивнул папа головой. – А где Оля?
– Когда я уходила за покупками, она была ещё дома. Оля, как всегда, не дала мне отдохнуть, как следует, и я вынуждена была от грохота музыки проснуться. А мне ещё всю ночь у станков стоять.
– Согласен с тобой, Катерина. У моей падчерицы и её матери очень сложные характеры. Сам виноват, женился, не подумав, и вот результат.
Мой папа Александр Гаврилович овдовел, когда мне было семь лет отроду. Моя мама умерла от лейкоза, рака крови. Отец воспитывал меня сам, работая на кораблестроительном заводе слесарем. Иногда я ездила к бабушке – маминой маме в деревню, но когда мне исполнилось тринадцать лет, бабушки не стало. А папина мама проживала очень далеко в другом городе. Я видела её всего пару раз в своей жизни. Отцу экономически было тяжело меня растить одну, и поэтому после окончания школы я приняла решение окончить курсы вязальщиц чулочно-носочных изделий при местном ПТУ, чтобы потом приступить к работе и самостоятельно начать зарабатывать на жизнь. Как-то раз я пришла с работы и увидела, что у нас в гостях женщина приятной внешности, блондинка с неплохой фигурой, одетая в цветное облегающее платье. Они с папой дружелюбно пили на кухне чай вприкуску со свежими пряниками.
– Познакомься, Елена, это моя дочь Катя! – папа представил меня женщине.
– Катерина, – сказала я.
– Присаживайся с нами чаёк пить, – папа придвинул табуретку.
Я присела за стол, женщина любезно улыбалась. Из разговора мне стало известно, что Елена совсем недавно работает кладовщицей в цеху, где и мой отец перед тем как попал под сокращение. Женщина была иногородней и жила в малосемейке с дочерью по имени Оля, которая на два года моложе меня. Вскоре отец заявил, что намерен жениться на Елене и забрать её с дочкой жить к нам. Я ничего не имела против и даже попыталась подружиться с Олей, шестнадцатилетней девочкой с трудным переходновозрастным характером, которую кроме «таблета» фактически ничего в жизни не интересовало.
– Оля, кем ты хочешь стать? – как-то спросила я её за обедом.
– Никем, – ответила она мне и, отставив в сторону пустую тарелку, отвернулась к окну, нацепив наушники от таблета, стала слушать скачанную из интернета музыку.
Вот уже, пигалица! И как с ней найти общий язык? Мамаша её тоже по хозяйству ничего не делала, ничего не готовила, постоянно сидела на диетах и жрала рисовые крекеры и салатики. Отцу, как правило, готовила я. Вот и сейчас я резала овощи на постный овощной супчик. В коридоре лязгнул замок входной двери, раздался цокот каблуков. Вскоре в кухню вошла Елена с укладкой и прокрашенными у корней волосами. На ней было новое платье пёстрой расцветки. В ладони с наращенными ноготками она держала упаковку конфет «Рафаелло».
– Добрый вечер, – бросила она.
– Привет, Леночка! Какая ты сегодня красивая! – папа хотел было поцеловать жену в щеку, но она увернулась.
– А где Олечка? – поинтересовалась мачеха.
– Катя говорит, час назад была дома, а где сейчас, неизвестно, – пояснил папа. – Ты кушать будешь? Сейчас Катя супчику сварит овощного.
– Спасибо, я не голодна, я перекусила в ресторане с подругой, – бросила Елена и, прихватив «Рафаелло», удалилась в спальню.
Интересное дело, однако, ест в ресторанах, расфуфыренная, в новой одежде. И откуда деньги на все эти блага? Ведь на зарплату кладовщицы особо не станешь шиковать. Да ещё и жадина в придачу, вон конфеты принесла, хоть бы одну предложила? Всё для своей дочечки прячет. Меня вообще за человека не считает. На душе было противно и обидно.
