Глава первая, где читатель узнаёт, что арестант арестанту рознь и не все Советы одинаково полезны
Я бежала по лугу, нелепо размахивая руками, словно собиралась вот-вот взлететь. Этот сон с достойным лучшего применения постоянством снился мне третий день подряд. Я даже стала узнавать его, осознавая, что это именно сон, и в финале, как обычно, ждут наполненный жидкой грязью овраг и не самое приятное пробуждение.
Но сегодня всё было по-другому. Я бежала, ритмично вскидывая руки, а громкого плюха всё не было. Лишь когда где-то подо мной вдруг промелькнула грязно-коричневая лента знакомого оврага, догадалась оглядеться. Золотое сияние стихии по плечи окутало мои руки, образовав самые настоящие крылья.
Заложив крутой вираж, я взвизгнула от восторга: «Лечу!»
Внизу мелькали верхушки деревьев и голубые пятна озёр, на горизонте синела горная гряда, увенчанная снежными шапками. Меня почему-то неотвратимо потянуло туда. Но едва я заложила очередной вираж, прямо из воздуха соткалась огромная черная как ночь птица. На фоне яркого неба она казалась рваной раной, сквозь которую проглядывает бездна. Она летела тяжело, словно преодолевая какое-то сопротивление. С огромных крыльев с каждым взмахом срывались чёрные капли-перья, истаивая на лету. Но тварь упрямо двигалась в мою сторону.
«Она же сейчас в меня врежется!» – запоздало испугалась я, почувствовав холод, когда тень от чёрных крыльев коснулась моего лица. Вскрикнула, пытаясь увернуться, и... И проснулась.
Надо мной вместо неба снова нависал расшитый золотом балдахин, тело обнимала мягкая перина. В приоткрытое окно заглядывал тёплый лёгкий ветерок, игриво надувая лёгкие полупрозрачные гардины. Порождённый им сквознячок и разбудил меня.
– Фу ты... Всего лишь сквозняк... – пробормотала я, машинально проводя ладонью по лицу, словно пытаясь стереть то отталкивающее касание из сна. – Приснится же такое...
Но, несмотря на неприятный финал, сон не оставил после себя ни разбитости, ни испорченного настроения. Напротив, впервые с тех пор, как я прошла инициацию Истока и стала полноценной Ключницей, мне не хотелось срочно лечь, едва поднявшись.
«Ну наконец-то», – хмыкнула я, сразу сообразив, что это значит. Последствия истощения, которое я заработала, сражаясь с непонятной коричневой змеёй в источнике, всё-таки отступили.
Не утруждаясь поиском домашних туфель, я босиком дошлёпала до окна и, откинув гардину, распахнула раму пошире. Лицо огладили ласковые солнечные лучи. Жмурясь, я прислушалась к себе: никаких отголосков давешней слабости.
– Сон в руку. Бегала, бегала и наконец взлетела...
Горничная обнаружилась сразу за дверью. Она дремала на маленьком пуфике, но при моём появлении моментально вскочила на ноги:
– Доброе утро, архимаг Алумай! Прикажете подать завтрак?
– «Леди Алумай» мне больше нравится, – поморщилась я.
Эта фраза произносилась по сто раз на дню. И прислуга вроде слушалась, но в императорском дворце было столько слуг, что нет-нет, да громкое звание в очередной раз вгоняло меня в краску. Ну, не чувствовала я себя архимагом. Даже сейчас, пройдя инициацию и ощущая всю мощь стихии, признавшей меня своей Ключницей. Не осознавала, и всё! В моём понимании архимаг – это кто-то старый, с бородой и обязательно выживший из ума. И то, что ни один из архимагов-Ключников под это определение не подходил, даже тронутый, по моему мнению, Труб, нисколько не помогало.
– Леди Алумай... – напомнила о своём присутствии горничная.
– А? Завтрак? – спохватилась я. – Нет, сначала ванна, а потом завтрак.
Три четверти часа спустя я, посвежевшая и довольная жизнью, уже сидела в кресле и высматривала на богато накрытом столе что-нибудь не слишком жирное.
Разумеется, идиллия не могла длиться долго. Едва я присмотрела корзиночки с пикантным творожным кремом и морепродуктами, как в дверь постучали. Молча махнула рукой маячившей в поле зрения горничной – открывай, мол. На пороге появился расфуфыренный распорядитель, своей пафосно-кислой физиономией мигом испортивший мне аппетит. Вот уж кто начисто игнорировал мои просьбы по поводу обращения «архимаг».
– Архимаг Алумай, мне доверено узнать, сможете ли вы отнять от своих высоконаучных размышлений долю времени и посетить Высший совет Магии!
У меня аж челюсть свело, будто на языке вдруг оказалась добрая ложка лимонного сока. Чувства собственной важности этого человека хватило бы на десяток Ключников и ещё на парочку императоров в довесок.
– Что за Совет? – нейтрально поинтересовалась я. Объяснять что-то такому типу было бесполезно: проверено.
– Высший совет Магии, – ответил распорядитель таким тоном, словно вопрос его оскорбил.
Честное слово, зубы скрипнули сами собой.
– Где состоится? Кто участвует?
– Высший совет Магии всегда созывает кто-нибудь из Ключников. Участвовать тоже имеют право только они, – провозгласил дядька со священным ужасом, словно я предложила позвать на этот самый Совет парочку нищих с улицы.
– Хорошо, – вздохнула я, сообразив, что никакой полезной информации не добьюсь. – Когда?
– Я готов немедленно проводить вашу светлость, – поклонился распорядитель. – Готов также подождать окончания вашего завтрака.
С долей сожаления взглянув на соблазнительные корзиночки, я поднялась. Всё равно под взглядом противного дядьки большая часть удовольствия испарится в никуда.
– Позавтракаю чуть позже, – ответила я на вопросительный взгляд служанки.
Та понятливо кивнула и принялась накрывать блюда зачарованными крышками. Мимоходом порадовавшись, что ничто не успеет заветреться или скиснуть за время моего отсутствия, я направилась к распорядителю. Но вместо того, чтобы порадоваться моей покладистости, тот недвусмысленно скривился:
– Леди архимаг не желает переодеться? Высший совет Магии – событие незаурядное. Он собирается даже не каждый год.
Я поморщилась, но послушно свернула к двери во внутренние покои. Из головы ещё не успели выветриться нюансы инициации, когда без помощи зачарованной ритуальной мантии я имела все шансы провалиться в небытие куда раньше, чем мне бы хотелось.
Чисто визуально широкое и бесформенное одеяние, щедро расшитое золотом, мне никогда не нравилось. Настроение с отметки «так себе» перескочило на «не очень».
– Ладно, – проворчала я себе под нос, надевая на голову Корону Стихий. – Как там Труб говорит? Долг превыше всего...
К распорядителю я вышла при полном параде.
– Позвольте выразить вам своё восхищение, архимаг Алумай, – поклонился он, явно приняв моё плохо скрытое недовольство за приличествующую высокой должности солидность.
– Позволяю, – буркнула я. – Выражайте.
Противный дядька слегка растерялся, получив ответ на риторический вопрос. Наверное, благодаря этому он не доставал меня по дороге безумно важными и такими же ненужными россказнями о залах и коридорах, через которые мы проходили.
