Никак не могла начать писать эту книгу. Ну никак, и все тут! Постоянно откладывала на потом, думала: а вдруг это никому не будет интересно, а значит, и нужно никому не будет. Но сердце говорило обратное. И знаки, время от времени появляющиеся в моей жизни, ясно давали понять – пора начинать… Но ведь я никогда не писала книг.
А потом был еще один знак, который окончательно убедил меня, что откладывать больше нельзя. Как-то утром выхожу из подъезда, подхожу к своей машине и вижу – на лобовом стекле, под «дворником», лежит перо птицы. Смотрю на него и думаю: на голубиное не похоже, большое слишком для голубя, на перо вороны тоже – цвет не тот. Хотя понятно, что других вариантов особо и нет – либо голубь, либо ворона. Первая мысль была, что вероятно, птица застряла под «дворником», но как она туда могла попасть? Глупая мысль, ведь «дворники» в своем обычном положении, как и должно быть плотно прижаты к стеклу. Сигнализация у машины не срабатывала, следов птичьих боев на капоте и на стекле не было. Только специально можно вот так его, это перо, туда положить, а точнее подложить. Но кому и зачем это надо? Так и не поняла, как это загадочное перо, совершенно неповрежденное и аккуратно прижатое к стеклу автомобильным «дворником», смогло там оказаться.
Взяла его в руки, села в машину, сижу, смотрю на него. На доли секунды мысли перенеслись во времена, когда перо обмакивалось в чернила и наши предки писали историю. И я так отчетливо себе это представила, что и в самом деле захотелось начать писать. Но это был и очередной знак свыше, который еще раз убедил меня, что откладывать более нельзя, и после которого твердо решила – пора браться за книгу. Значит, это кому-нибудь нужно.
P.S. Имена всех персонажей изменены.
Судьба часто забрасывает меня в семьи, где не родителям нужно помогать, а детей спасать. И такой поворот событий был для меня немного неожиданным.
О том, как воспитывают детей, как и все мы, в большинстве своем, я судила по примеру родственников, друзей, знакомых. Но даже среди своего окружения я наверняка знала не все о том, как там воспитываются дети. Но того, что наблюдала, было вполне достаточно, чтобы понимать, что детей там точно спасать не надо. Любви, заботы, внимания, как, впрочем, и строгости дети в этих семьях получали достаточно, что я и могла наблюдать в процессе нашего многолетнего общения. Тем не менее мои рассуждения на предмет того, какую семью можно назвать благополучной, а какую нет, так и не привели меня к четким и однозначным выводам.
В одной семье, на первый взгляд вполне благополучной, мне пришлось пообщаться с ребенком, психика которого была крайне неуравновешенной, а его поведение делало обстановку в этой семье совершенно невыносимой. И причиной тому – неправильно выстроенные отношения родителей с ребенком. А вот другая семья, без сомнения, неблагополучная, которую знаю уже долгие годы, и в которой отец семейства довольно длительное время злоупотреблял алкоголем, доходило вплоть до белой горячки, в то время как жена его работала на трех работах, чтобы хоть как-то прокормить, одеть, обуть двоих детей. Ценой нечеловеческих усилий женщине удалось убедить мужа пройти курс лечения от алкоголизма, после чего обстановка в семье в корне изменилась. Мужчина начал работать не покладая рук, старался сделать для семьи все, что было в его силах. Да и дети у них, надо сказать, выросли замечательные – воспитанные, добрые, умные и не проблемные.
***
Семьи, в которых родители пьют, ведут аморальный образ жизни, не занимаются воспитанием своих детей, называют неблагополучными. Но и семьи, в которых царят разлад и непонимание, в которых умерли любовь и уважение, где измена и предательство, тоже не являются благополучными. Обстановка в таких семьях порой бывает абсолютно невыносимой, и дети там страдают не меньше. Но кто, как не мы, родители, должны понимать, насколько нелегко детям нести на плечах психологический груз наших бесконечных «взрослых» проблем, кто, как не мы, просто обязаны беречь такую ранимую детскую психику и стараться наконец уже быть разумнее.
В одной из семей, куда забросила меня судьба, мама детей была женщиной совершенно неуравновешенной. Если она начинала ругаться, то крик ее сразу же переходил в откровенную истерику. Она могла кричать на детей не только дома, но и на улице, в присутствии соседей и совершенно посторонних людей, абсолютно ни в чем себя не сдерживая и никак не контролируя свои эмоции. Такой же неуправляемой в плане эмоций была и ее двенадцатилетняя дочь – в школе учителя мечтали «избавиться» от девочки, а родители подруг запрещали им общаться с ней. Об этом без стеснения рассказывала сама мама, а позже мне пришлось не только наблюдать отвратительное поведение девочки по отношению к окружающим, но испытать и на себе.
И был в этой семье мальчик Миша восьми лет – к слову, замечательный ребенок, который панически боялся своей сестры и не желал оставаться с ней наедине, так как она, впадая в состояние неконтролируемого гнева, не раз предпринимала попытки душить его. Мишутка рассказывал мне, как дважды она набрасывалась на него, накрывала ему лицо подушкой, пытаясь изо всех сил удерживать ее руками. А когда силы ее были на исходе, так как он делал мучительные попытки вырваться, она садилась на подушку и, обхватив его ногами, еще сильнее начинала на нее давить. Она запугала брата до такой степени, что с моим появлением в их семье он стал ходить за мной как хвостик, хватался за меня как за спасительную соломинку, не оставаясь один ни на минуту. Девочка выплескивала на окружающих столько злобы, ненависти и зависти, что ожидать от нее можно было все, что угодно.
Мальчик ложился спать только в моем присутствии, так как сестра, находясь в своей комнате, умудрялась издавать какие-то невообразимые звуки, которые пугали брата и доводили его до истерики. Она могла заранее спрятаться под его кроватью, чтобы «завыть волком» именно в тот момент, когда он начинал засыпать. Зная все эти ее «приемы», я вытаскивала девчонку из-под кровати брата, каждый раз давая понять, что подобные поступки не делают ее умнее. Мама детей, к сожалению, относилась ко всему этому … да, в общем-то, никак.
