Уважаемые читатели, представляю вашему вниманию автобиографическую повесть, написанную по моим воспоминаниям и близких мне людей.
Для легкости восприятия повествование веду в основном от первого лица, периодически насыщая текст диалогами из воспоминаний.
Период, описанный в книге, охватывает три поколения моей семьи и даже затрагивает немного жизнь героев настоящего времени, уже четвертого поколения.
Не могу сказать, что жизнь действующих лиц в книге представляет собой героизм и ваше высокое признание, но одно могу утверждать с уверенностью: все люди, описанные в моей книге, со своими судьбами являются следствием лишь одной-единственной судьбы человека, о котором я и хотела вам рассказать.
«Зачем эта книга?» – спросите вы.
Отвечу: она всецело посвящена моей матери – главной героине повести. Матери-одиночке, вырастившей и воспитавшей четырех детей на своих хрупких женских плечах.
Эта книга, по сути, и есть посвящение ей и дань глубокой благодарности за ее жизненный путь.
В книге я постаралась описать, что случайностей в жизни не бывает, есть разные тропинки, но все они ведут к одному пути твоей судьбы.
Очень наглядно показано, насколько события и поступки влияют на нашу жизнь и как от этого меняется дальнейшая судьба героев.
Все имена и события являются достоверными и не подвергались искажению для художественного смысла.
В заключение хочу сказать, что моя автобиографическая повесть и вынесенные уроки жизни смогут кому-то помочь в похожих жизненных обстоятельствах не допускать моих ошибок и быть более решительными в действиях и поступках, не пускать все на самотек, а быть самим вершителями своих судеб…
Шел 1941 год. Вся страна была потрясена известием по советскому радио о начале войны.
Со всех уголков страны продолжалась мобилизация на фронт.
Семья Чевардовых проживала в колхозе «Котоврас» небольшой области Поволжья.
Как и в прочих колхозах, в те времена жизнь шла своим чередом, с уже устоявшимися и вполне устойчивыми правилами советской власти.
Семья была из шести человек: отец – глава семейства – Григорий, его жена Матрена, будучи в положении на третьем месяце беременности, трое детишек и бабушка. Жили они, как и все рядовые колхозники, ничем не отличаясь от других, в колхозном домишке, похожем на барак, и старательно работали и растили детей.
Казалось, ничего не предвещало беды, если бы не война…
Получив повестку о сборах на фронт, Григорий тут же засобирался в дорогу, скрывая очевидное беспокойство за семью и детей. Матрена была сильно возмущена происходящим и каждую минуту все спрашивала его:
– Как так? Как же мы будем без тебя? Кормилец наш, родненький!
– Так надо, – отвечал Григорий и продолжал собирать мешок в дорогу.
Сборы были недолгими, он старался не встречаться глазами с женой, чтобы не выдать беспокойство, и уже через пару часов все собрались у конторы колхоза, чтобы отправиться в путь.
Матрена плакала среди прочих провожающих и подолгу не выпускала из рук то одного, то другого ребенка, стараясь хоть как-то показать мужу, насколько они уязвимы без него и как сильно дорожат им и будут неустанно ждать его, сколько понадобится.
Григорий вместе с другими односельчанами старался держаться гордо, по-мужски, даже на малую долю сознания не понимая, что ждет его в будущем. Им всем позволили проститься с родными, и велено было грузиться на открытые грузовики и срочно отъезжать.
Жены, матери, дети и старики еще долго стояли в толпе провожатых и махали вслед, вытирая непрестанно льющиеся слезы.
– Расходитесь! Расходитесь уже! Всем по домам! Нечего тут стоять, – скомандовал директор колхоза, провожая толпу.
– Надолго все это, батюшка? – спрашивали старухи, не торопясь уйти.
– На сколько понадобится! Родину надо защищать! И врагов выгнать с нашей земли! Ждите!
– Ох, господи, помоги, убереги наших ребят, – причитали старушки и тихонько стали расходиться по домам.
Вернулась Матрена домой вся заплаканная и, стараясь успокоить детишек, направилась их накормить чем-нибудь. Хлеб был напечен еще со вчерашней ночи, сварив яйца с картошкой, она быстро накрыла на стол и накормила домочадцев. В голове крутилась мысль: хоть бы он вернулся живым, целым и невредимым. Детям пыталась показать спокойствие и старалась сделать вид, что все нормально. Уложив детей спать, сама прилегла в пустую постель и втихую заплакала, уткнувшись в подушку, чтоб никто не услышал ее душевный крик. Матрена понимала, что ни в коем случае детям это видеть не нужно, и постепенно успокоившись, сделав несколько глубоких вздохов, она заснула.
Утром, рано проснувшись, она принялась за домашние хлопоты, надеясь на более-менее благополучный день. Пока дети еще спали, Матрена молилась очень скрытно, тайком, как и многие в колхозе, шепотом проговаривая молитву и добавляя в нее новые слова о сохранении души и тела мужа.
С этого утра начались будни без Григория. Поначалу довольно непривычно и тяжко, но дети не давали долго об этом думать, хозяйство и работа в колхозе выматывали до последних сил. И Матрене удавалось только ночью, ложась спать, тихонько плакать и молиться о его возвращении.
Начались тяжелые будни. Всех женщин вынудили выйти на работу в колхоз с лозунгами: «ВСЕ для ФРОНТА! Все для победы!»
Советской власти не было дела, как живут колхозники, чем питаются и как растят детей.
Все поголовно должны были работать в колхозе, и тех, кто не мог или не хотел, жестоко преследовали и всячески загоняли в общую бесплатную систему труда.
Ежедневный тяжелый физический труд сильно изнурял женщин, но, как и все остальные, Матрена беспрекословно работала в колхозе, надеясь, что скоро муж вернется с войны.
Как им удавалось выживать в те времена, только богу известно. Время шло…
Проводив мужа на фронт, Матрена осталась совсем без средств к существованию, находясь в положении четвертым ребенком, с тремя малыми детьми и старой матерью на руках.
Проводив всех здоровых мужчин на фронт, жизнь в колхозе стали налаживать в особом порядке, привлекая на труд всех оставшихся дома женщин, стариков и подрастающих детей.
С каждым днем становилось все труднее, и голод давал о себе знать все ощутимее. Строгость местной власти настолько ужесточилась, что стали сажать в тюрьму даже за горсть зерна, спрятанного в кармане.
Приходилось собирать траву для салатов, картофельные шкурки с чужих помоек, опилки подмешивались в муку, и все шло на еду. После рождения младшего сынишки Матрене позволили ровно месяц посидеть дома с малышом, но не более, сразу вызвали на работу.
И началась снова трудовая стезя. Трудно было всем в тот период, и только надежда на скорое окончание войны позволяла терпеть всю тяжесть жизни. Детишки были под приглядом бабушки, которая изо всех своих сил старалась помогать во всем.
