Рей очень часто видела этот сон. Море, мягко накатывающее на берег. Багряное от закатного солнца небо. Галдящие далеко-далеко птицы. Высокие скалы, темными громадами встающие совсем рядом. Черные клыки башенок замка, будто выросшего на одной из скал. И они с мамой, беспечно бредущие по берегу у самой кромки воды.
Всякий раз в этом сне Рей охватывало острое чувство беспокойства, но она не могла вспомнить причин этому чувству. Она видела мамину улыбку, алые блики в ее густых светлых локонах, ощущала вкус соли и чего-то терпкого и на душе Рей было удивительно спокойно. Хотелось идти так бесконечно.
— Нужно возвращаться, малышка, — шептала мама и продолжала улыбаться. — Нас ждет папа.
Всякий раз эти слова доносились до Рей, как сквозь подушку.
Уходить не хотелось. Рей цеплялась за прохладную и такую родную ладонь, заглядывала в лицо мамы и беззвучно молила. И мама слышала эти мольбы — они продолжали идти.
Небо становилось все темнее, начинал задувать сильный ветер, принося с собой все больше тревоги и страха. А потом, когда тьма спускалась окончательно, откуда-то сверху налетал ужасный монстр — черная крылатая тень с горящими алыми глазами. Всякий раз Рей так пугалась, что начинала кричать и падала на мокрый песок. Оглохнув от ужаса, она ничего не слышала и не осознавала, но, когда черный крылатый монстр тянул свои кривые когти к маме, Рей вскакивала и бросалась вперед, желая закрыть родного человека. И монстр останавливался, огромные когти исчезали.
— Не смей трогать мою маму! — перепуганной мышкой кричала Рей. — Ты не можешь забрать ее.
— Она не нужна мне, — склонившись к Рей, отвечал скрытый тьмой монстр и обдавал девочку огненным дыханием. Она видела пламя в глазах и летящие во все стороны алые искры. — Мне нужна ты.
— Сейчас?
— Однажды, — отвечал монстр, а потом одним махом возносился в небо, чтобы скрыться среди черных туч.
— Мама, — звала Рей, обернувшись, но мамы на песке уже не было.
***
Сегодня Рей вновь проснулась с возгласом на губах и застонала, увидев над собой знакомый потолок.
— Вновь этот сон, — прошептала девушка, стирая испарину с лица. — Снова он.
Пусть этот сон Рей видела хотя бы раз в неделю последние десять или двенадцать лет, девушка никак не могла понять, что именно ей снится. Было ли все на самом деле? Или же ее сон просто рожден ее воображением? Одно Рей знала точно — не ужасный монстр унес ее маму, а тяжелая болезнь.
Рей поднялась и набросила на плечи теплую шаль. Она жила в крохотной угловой комнатке в маленьком ветхом домике вместе с тетей и кузиной Сьюзен вот уже больше десяти лет. С тех самых пор как отец привез Рей в этот город и оставил на попечении у своей сестры, понадеявшись, что та сможет лучше позаботиться о девочке, пока он занят поиском работы и нового дома.
Прежде маленькая семья Рей жила в крохотном приморском городке, но потом отец потерял работу, а мама заболела. Маленький счастливый мир Рей развалился за считанные недели. Она плохо помнила то время, оно казалось ей темным и ужасным.
Но с тетей Рей жить было еще хуже. Первое время, пока отец еще присылал какие-то деньги, тетя и кузина обращались с девочкой не так уж и плохо, но потом, когда отец куда-то пропал, родственницы ополчились на малышку. Они не могли ее выгнать, ведь все соседи знали, что в семье живет еще одна девочка. Но родственницам было жалко для Рей и куска хлеба, а потому малышке с самых ранних лет пришлось отрабатывать каждый потраченный на нее пенни и жить в крошечной комнатке, больше похожей на чулан с окном.
Пол был ужасно холодным, крохотное окошко сплошь затянуло ледяными узорами, но Рей заставила себя улыбнуться, чтобы прогнать тьму из сна прочь.
Подойдя к окну, девушка подышала на стекло и протопила пальцем один из узоров, чтобы осмотреть широкую улочку внизу.
— Выпало еще больше снега, — подивилась Рей и улыбнулась.
Ей нравилась зима. Нравилось гулять под падающими с неба снежинками. И нравились особые, очень зимние ароматы, которые появлялись на их улочке лишь зимой — во время праздника все хозяйки вынимали свои запасы сушеных ягод и пекли удивительные пирожки с корицей и всевозможными начинками.
— Рей! Вставай! Принеси мне чаю! — услышала девушка крик Сьюзен. — Быстрее!
Девушка вздохнула и обернулась. Кузины не было рядом. Та все еще лежала в своей постели, укутавшись по самый подбородок в теплое одеяло, но ее громкий голос был способен проникнуть через все преграды.
— Иду, — улыбнулась Рей. Она не злилась на кузину, даже была ей чуть благодарна, ведь девушке предстояло одеться и отправиться из выстуженной маленькой комнатки на кухню к теплу очага.
***
— Рей?! — позвала кузина. — Рей? Ты здесь?
Девушка отступила на шаг, позволяя расстоянию между собой Сьюзен, влекомой толпой вниз по улице, все увеличиваться и увеличиваться. Рей знала, что вскоре сестра обо всем позабудет и окунется в праздничные развлечения. И вспомнит о Рей лишь дома.
— Тем лучше, — пробормотала девушка, отступая к стене ближайшего здания.
Мимо текли реки гуляющих граждан. В честь праздника даже самые небогатые жители облачились во что-нибудь яркое. У кого-то были красные варежки, у кого-то — полосатый шарфик, кто-то щеголял шапкой с веселым оранжевым помпоном. Девочки вплели в свои косички цветные ленты, а мальчики выкрасили носы алой краской. Каждый хотел привлечь в город солнце, чтобы зима поскорее отступила и передала бразды правления весне.
Тут и там попадались всадники на лошадях. Даже упряжь была украшена лентами. Животные нервно вздрагивали, крутили мордами и шумно выдыхали облачка пара.
Рей поднесла к лицу ладони в варежках, согревая заледеневшие щеки, полюбовалась на хороводы крупных мохнатых снежинок, что оседали на крыши, головы, плечи прохожих и на раскисшую от множества ног снежную кашу на тротуаре. Из-за ярких флажков и фонариков снежинки казались красными, зелеными и желтыми.
— Еще одна зима…
Рей много раз повторяла себе, что нужно отучиваться беседовать с собой, но вот опять начала.
«Ну да ладно… Это уже не важно».
Убедившись, что Сьюзен не вернулась, чтобы разыскать ее, Рей плотнее стянула на груди полы потрепанной шерстяной накидки и поспешила обратно на вершину холма.
Сегодня был первый из трех дней празднества. Сьюзен не вернется домой до самого вечера, наверное. И тетя не будет ждать их обеих. У Рей полно времени.
Девушка поднималась все выше и выше, пока не добралась до старой крепости. Когда-то, еще когда город умещался в старых стенах, здесь нес службу гарнизон стражи, но после стены кое-где снесли, город выплеснулся за их границы, а от прежних укреплений осталась только старая крепость-замок на холме.
В детстве Рей часто приходила сюда, взбиралась по ступенькам крепостной стены на небольшую площадку — все, что осталось от стен — и глядела вниз, на остатки крепостного вала, на город. За годы вокруг развалин все настолько заросло, что только Рей знала, как добраться до ступенек, но в последние годы все реже и реже поднималась наверх.
