ПРОЛОГ
Колокольный перезвон разносился над городом, словно эхом отдаваясь со всех его концов. Голуби взмывали в небо и кружились над крышами, напуганные неслыханным до сих пор многоголосьем. Басовито гудели большие храмовые колокола, им отвечали звонкой перекличкой колокола поменьше, тонкими нотками вплетались в общий хор дверные колокольчики, дополняющие общую праздничную какофонию.
Принц женится! Единственный наследник Сайлимского престола сегодня идёт к венцу со своей избранницей!
Народ ликовал. Улицы пестрели праздничными гирляндами из шёлковых флажков, фасады домов были украшены цветами, на центральной площади и прилегающих к ней широких улицах расставлялись столы, на которые чуть позже принесут щедрое угощение: каждая хозяйка считала своим долгом и большой честью блеснуть своим кулинарным искусством в столь знаменательный день! Вино и пиво из дворцовых закромов потекут рекой.
И только мне чудилась в общем веселье нотка горечи. Едва уловимая, слышимая лишь знающему, как могло бы быть иначе. Мнилось, что колокола не поют, а плачут, скорбя о своей, одним лишь им ведомой потере.
Двери храма распахнулись, и на том конце дорожки показался Его Высочество, принц Ксармаил Ваяр Даниор аль Иртуна. Молодой, ослепительно красивый, одетый в белоснежный свадебный наряд, как и положено любому прекрасному принцу из сказки. Сказки, оказавшейся ко мне не слишком-то доброй, в которую я случайно попала всего несколько месяцев назад.
ГЛАВА 1
Отца своего я не знала, мать меня нагуляла по молодости. Говорила, он то ли певцом был, то ли артистом каким. На гастроли в наш районный центр приезжал. Между делом вскружил голову восторженной девчонке. Даже не роман закрутил, так, провёл весело ночку. Он уехал потом, а она через два месяца поняла, что тяжёлая. Перепугалась – страсть! Но от нежданного ребёночка избавиться рука не поднялась.
Точнее, хотела, ведь позор-то какой на всю деревню! Даже деньги наодалживала, чтобы к местному фельдшеру на аборт пойти, да бабка – царствие ей небесное! – отговорила. Образумила дурёху испуганную. А после уж и меня растить помогала, потому как мать родная дочь свою непутёвую из дому выгнала. Сразу как о пузе её узнала, отреклась.
Так и жили втроём, пока прабабушке Марфе пришёл срок помирать. Домик её матери моей по завещанию отошёл, а вскоре и жених нашёлся серьёзный, хозяйственный. Не побоялся себе «бабу с прицепом» взять, на молву рукой махнул. Полгода не прошло, как они свадьбу сыграли и он к нам переехал.
Так у меня появился отчим.
Суровый, но правильный. Нормальный такой деревенский мужик. Работал много, хозяйство поднял, а на выходных любил пропустить рюмочку-другую. Всё как у всех.
Потом у них с мамкой свои дети пошли, и я окончательно почувствовала себя лишней. Нет, меня не притесняли, не дразнили и не обижали. Просто чувствовалось что-то такое, неявное, будто мать меня стыдилась. А отчим нет-нет, да под пьяную лавочку напоминал ей о грехе молодости. После извинялся перед ней и передо мной, но легче от этого не становилось. Приходилось терпеть.
Деваться мне было некуда: бабка, которую я так и не узнала, – мамкина мать – померла, когда я была ещё маленькой. Подхватила какую-то хворь непонятную и сгорела меньше чем за месяц. Её оставшиеся две дочки – мамкины сёстры родные – дом продали и поделили наследство промеж собой. Ничего младшей не оставили, мол, ей дом хороший от бабы Марфы перепал, и будет. Одна потом в большой город укатила и связь с семьёй оборвала, вторая – переехала в областной центр.
Долгое время я о них не слышала вообще ничего. Мать не любила семью вспоминать. Оно и неудивительно, учитывая, как с ней обошлись. Но ненависти к ним не питала. И меня учила зло не держать. Мол, каждому рано или поздно воздастся. А кровь – не водица, придёт срок, и вспомнятся узы родственные. Пригодятся.
Мудрые слова мать мне говорила, не иначе от прабабки наслушалась. Да и характер у неё был мягкий, неперечливый. Будто в молодости вместе с глупостью и задор весь растеряла, успокоилась. Потому с отчимом жили хорошо, спокойно. Не знаю, как насчёт любви, но ссор промеж ними почти что не было. А мне вроде живи да радуйся, а всё не по душе это было.
К тому времени, как закончила школу, я мечтала только об одном: уехать из нашей деревеньки хоть куда-нибудь! Вот только ошибки матери повторять не хотела и наивностью не страдала, понаслушавшись рассказов подруг про дурочек, поверивших в сказку и уехавших искать свою судьбу в столицу, да так там и пропавших.
Нет, рисковать я не хотела, но и вариантов для себя пока не видела. С нашим уровнем обучения мечтать поступить в ВУЗ было почти нереально. А вот освоить какую-нибудь профессию или пойти в технический колледж – вполне возможный вариант. По крайней мере, это сулило мне хоть какую-то финансовую независимость от семьи.
Неожиданно пришедшее матери письмо от её старшей сестры показалось тогда подарком небес! Казалось, молитвы мои были услышаны. Хотя и не особо верила в бога, но в память о прабабушке, весьма верующем и набожном человеке, время от времени посещала церковь: свечку там поставить или просьбу высшим силам нашептать.
Тётка Марина звала меня к себе, в столицу. Обещала приютить и дать несложную работу, чтобы я впоследствии могла пойти учиться и как-то устроиться в этой жизни. Во внезапную доброту почти пятнадцать лет не общавшейся с нами родственницы я не поверила, но от этого шанса отказаться всё же не решилась. Уж не чужие же люди – родня, по первости авось не съедят, а там посмотрим.
Мать на моё решение об отъезде тоже смотрела положительно. Сама уже снова была на сносях, беременная третьим ребёнком от мужа, и лишних конфликтов в доме не хотела. Да и прокормить такую ораву становилось всё трудней, оттого-то отчим и злился.
Так что сборы были недолгими. Тем более что и деньги на билет мне прислали, как только я ответила согласием. Доехала хорошо, встретили меня прямо на вокзале, усадили в красивую машину и отвезли в большой загородный дом. А дальше сказка кончилась, и начались суровые будни.
Как оказалось, нужна я была тётке Марине, весьма удачно выскочившей замуж за столичного богача, и теперь владеющей собственным бизнесом, для ухода за тяжело больной свекровью. Мол, услуги профессиональной сиделки недёшевы, а тут, почитай, бесплатная рабочая сила под боком имеется. Можно сказать, за кров и еду работать готовая, ну и за небольшую ежемесячную доплату.
Всё это я узнала гораздо позже, уже после того, как подписала трудовой договор на два года. А поначалу радовалась, что буду жить в таком месте, да ещё получать за это деньги. Работы я не боялась, привычная к деревенской жизни, да и брезгливостью не отличалась. У меня от ухода за больным пожилым человеком с души не воротило.
