Схолия «In Platonis Phaedrum Scholia» Гермия Александрийского – единственный сохранившийся ранний комментарий к «Федру» Платона. Впервые текст был опубликован в 1810 году Георгом Антоном Фридрихом Астом. Классическим изданием текста, однако, стало издание Поля Куврера (Париж, 1901), впоследствии исправленное Клеменсом Цинтценом (Хильдесхайм – Нью-Йорк, 1971). Наконец, Карло М. Лукарини и Клаудио Морескини недавно пересмотрели текст и опубликовали новое критическое издание (Лейден – Бостон 2012).
Записки Гермия составляют три книги. Текст имеет форму непрерывного лемматического комментария, то есть экзегет Гермий выбирает почти все леммы в тексте «Федра», чтобы дать свое толкование. Объем экзегезы может варьироваться, даже значительно, от одного предложения до настоящих трактатов внутри комментария: Так обстоит дело, если ограничиться первой книгой Комментария, с λoγος περί των δαιμoνων [лё́гос пэри́ тон даймо́нон] или с λoγος περί μολυσμών καί καθαρμών [лё́гос пэри́ молюсмо́н ка́й катхармо́н].
Σχoλια [схо́лиа]: заметки на полях, философский комментарий, трактат или конспект лекций?
Текст Гермия передается в рукописной традиции как Εις τον Πλάτωνος Φαιδρoν Σχoλια [эйс тон пля́тонос файдро́н схо́лиа]. Что это значит? Схолии, о которых идет речь в названии, – что это такое? Ответ на этот вопрос поможет нам лучше понять природу этого текста.
Схолия рождается как примечание на полях текста, из которого можно почерпнуть дополнительную информацию, углубления, уточнения, детали. Практика добавления схолий к классическому тексту зародилась в Александрии в эпоху эллинизма как часть исследовательской деятельности Александрийского музея и библиотеки. Это были очень короткие, эрудированные примечания, не имеющие почти никакой философской ценности.
Схолии Гермия не попадают в эту категорию. Они часто бывают очень длинными и, прежде всего, носят исключительно философский характер. На самом деле, некоторые из аннотаций Гермия позже попали в сборник «Схолии к диалогам Платона» в византийский период: но здесь это именно эрудированные аннотации, очень короткие и лишенные философской ценности. С другой стороны, большая часть текстПо сути, примечания Гермия представляют собой во всех отношениях непрерывный комментарий к диалогу Платона, то есть этот текст относится к жанру ύπoμνημα [ю́по́мнэма].. И действительно, сегодня нам трудно провести правильное различие между σχoλια [схо́лиа] и ύπομνήματα [ю́по́мнэма]. в поздней античности, поскольку эти два термина вполне могут рассматриваться как синонимы: Маринос, например, называет Σχoλια εις {o} ρφέα [схо́лиа эйс о́рфэ́а] Прокла ύπομνήματα [ю́помнэ́мата], хотя они были написаны на полях комментария Сирианоса. Конечно, между схолиями и схолиями/комментариями существует очень четкое различие, поскольку в первом случае мы имеем дело с учеными примечаниями, тогда как во втором случае это экзегетические примечания философского характера. Недаром в византийские схолии попадает только то, что эрудировано в аннотациях Гермия.
Однако «Комментарий» Гермия не следует принимать за философский трактат, за σύγγραμμα/πραγματεία [сю́нграмма/прагматэ́йя]. Гермий экзегетирует отрывки из диалога и тем самым дает нам возможность погрузиться в неоплатоническую философскую систему. Тем не менее, он не написал органичного и систематического трактата по философии, как, например, платоновская теология Прокла. И здесь мы находим сильную сторону, скорее интересную, чем слабую, в тексте Гермия, потому что своими экзегезами философ предлагает, вызывает, намекает на различные теории, которые, собранные вместе и развитые, раскрывают перед нами всю неоплатоническую систему. а Гермия не войдет ни в один сборник «Схолий».
Наконец, необходимо прояснить еще один момент. Мы также не считаем, что схолии следует понимать в смысле заметок, примечаний, сделанных во время лекции. Действительно, принимая слово Σχoλια [схо́лиа] как синоним записей, сделанных во время лекции, communis opinio делает Комментарий Гермия не более чем сборником записей, сделанных Гермием во время лекции его учителя Сириана, посвященной платоновскому «Федру». Другими словами, истинным автором «Комментария» должен быть Сириан, а текст следовало воспринимать как комментарий άπο φωνής [а́по фонэ́с]. Однако, истинным автором Комментария следует считать Гермия.
Формула άπο (της) φωνής [а́по (тэс) фонэ́с] засвидетельствована между пятым и шестым веками нашей эры, в частности, как часть Александрийской школы. Учение Аммония, сына Гермия, известно сегодня благодаря комментариям άπο φωνης [а́по фонэ́с], написанным его учениками, такими как Асклепий или Иоанн Филопон. Эта же формула, однако, никогда не появляется в «Записках Гермия», так что Марсель Ришар, автор фундаментальной статьи о проблеме άπο φωνής [а́по фонэ́с], никогда не упоминает Гермия и его текст. Это свидетельство недооценивается и даже игнорируется современной критикой. Учитывая тот факт, что Дамасий низко ценит Гермия и что сам Гермий иногда упоминает вопросы, заданные Проклом или им самим мастеру Сириану, это считается достаточным, чтобы исключить авторство «Записок» из Гермия.
Прежде всего, как хорошо показали Дикки, Бернанд и Морескини, свидетельство Дамасия вовсе не беспристрастно. Дамасий был последним Диадохом афинской школы, и его учение более или менее параллельно учению Аммония, сына Гермия, в Александрии. Он никогда не отступал перед лицом христианской власти и был вынужден оставить Афины и свою школу из-за анти-языческих мер императора Юстиниана (529 год. н.э.). Аммониос же достиг соглашения с патриархом Петром Монгусом и смог продолжить преподавание в Александрии, избежав при этом христианских гонений, которые стоили жизни нескольким философам-платоникам. В то время как афинская школа всегда подчеркивала роль халдейской обрядности, как учил Ямвлих, в Александрии Гермий и Аммоний были гораздо более осторожны в этом вопросе. Более того, афинская школа никогда не получала экономической помощи от властей, в то время как в Александрии, начиная с Гермия, кафедра философии хорошо контролировалась с помощью δημοσία σίτησις [дэмоси́а си́тэсис]: самые непримиримые язычники, такие как Иерокл, были удалены и отодвинуты на второй план. Действительно, если внимательно прочитать свидетельство Дамасия о Гермии, то можно легко обнаружить несколько подсказок, подтверждающих эту реконструкцию.
