Москва конца двадцатого века, горбачёвские времена.
Неслышно подкралась осень и раздождилась, разлилась лужами по площадям, улицам и переулкам. Холодная вода забирается за воротники одежды и борта обуви прохожих, а, гулко пролетающие мимо стальные туши машин, обдают с головы до ног липкой грязью.
«Противно, – хорошо бы уйти в тепло, уют, – не слышать больше воя ветра, сидеть в глубоком, мягком кресле где-нибудь в средневековом замке у жаркого огня камина, закутавши ноги в ворсистый шотландский плед. Мечты. Вместо замка приходиться довольствоваться пятнадцатиметровой комнатой, греться, сидя на жёстком, поскрипывающем стуле, около батареи и смотреть на мелькающий экран телевизора „Горизонт“, заменяющий каминное пламя. Вдобавок, часто тёща не даёт покоя со своей „Краткой историей жизни“». Примерно так думал новоиспечённый кандидат физико-математических наук Вася Васечкин – худой, немного ссутулившийся субъект, лет около тридцати, в мокрой нейлоновой куртке с надвинутым на лоб капюшоном и в запотевших очках, шедший пешком промозглым вечером, от станции метро «Бауманская» на приём к своему психотерапевту.
А ещё Вася думал о том, что всё, что могло случиться в его жизни, уже произошло, и, что всегда и неизменно скучно будет повторяться одно и то же: работа, жена с сыном, Томочка, тёща, а летом – дача.
Васечкин был женат, ещё со студенческих лет, на миниатюрной шатенке Вике – аспирантке-социологе, выпускнице экономического факультета МГУ. Молодые супруги заимели уже сынишку – семилетнего первоклашку Антошу, – толстенького, розового, с жёстким, золотистым ёжиком волосиков на круглой головке. Антоша был, по его же собственному выражению, «мальчик, хороший, сделан из кожи».
Семья Васечкиных занимала уже упомянутую пятнадцатиметровую комнату в довольно приличной трёхкомнатной квартире, с высоченными лепными потолками. Квартира располагалась в полностью отреставрированном красивом, кирпичном доме, построенном в стиле «Модерн» в начале двадцатого века небезызвестным польским архитектором паном Сморчковским. Дом стоял в тихом переулке неподалёку от Меньшиковой башни. Окна комнаты Васечкиных выходили во двор, на изящные белокаменные палаты семнадцатого века, – живописные в любое время года, но особенно по сказочному смотревшимися зимними вечерами на фоне демонически искрящегося в фонарном свете снега.
Кроме семьи Васечкиных квартиру населяло ещё двое жильцов. Самую большую комнату – весьма шикарно меблированную столовую, содержащую среди прочего роскошный старинный рояль (однако, со сломанной декой), – занимала младшая сестра Вики Томочка – аспирантка-первогодка географического факультета МГУ. Эта довольно томная и немножко ленивая барышня, любила при любой возможности поваляться среди груд подушек на своём импортном двуспальном канапе. В третьей, крохотной комнатушке (площадью, не превышавшей десяти квадратных метров) обитала мама Вики и Томочки, то есть Васина тёща, – Таисия Петровна. Суховатая, жилистая пенсионерка с крашеным в ядовито-рыжий цвет пучком жиденьких волосиков и полным ртом золотых зубов прошла через множество жизненных испытаний и обладала исключительной, воистину нечеловеческой энергией. Её Таисия Петровна в настоящее время употребляла на постройку кирпичной дачи на садовом участке в шесть соток, приобретённом в сотне километрах от Москвы.
По соседству, на той же лестничной клетке, в двухкомнатной квартире жили старшая дочь Таисии Петровны Рита, с мужем Ваней Мышонкиным, дочкой Светочкой, девяти лет, и пушистой, полосатой кошкой Лариской. Болтливая и подвижная Рита также, как и Вика, закончила экономический факультет МГУ и работала главным бухгалтером на оборонном предприятии – «почтовом ящике» (п/я). Ваня, её муж, – полная Ритина противоположность по характеру, – молчаливый и замкнутый уроженец северной, беломорской деревни Ухта, также экономист по образованию, занимал в том же п/я должность начальника отдела кадров.
Почти весь год Васечкин проводил в московской квартире в окружении Вики, Антоши, Томочки и Таисии Петровны. Однако летом Антошу отправляли на дачу, для того, чтобы он дышал свежим воздухом. И Вика, и Вася находились там с сыном поочерёдно.
Дачный дом с садовым участком были приобретены Васиным дедушкой Павлом Васильевичем – пенсионером весьма внушительной, стокилограммовой комплекции, ветераном Коммунистической партии, – в природно-симпатичном, тихом уголке – дачном посёлке Перепёлкино, километрах в сорока от Москвы.
Становясь старше, Васечкин всё больше любил природу, и дача являлась для него каждое лето небольшой отдушиной, позволяющей забыть хоть ненадолго раскалённую сутолоку города, смог и гарь выхлопных газов.
Действительно, как сладостно идти по-летнему, изрезанному причудливыми солнечными лучами и испускающему миллионы живительных ароматов, лесу! Или валяться с книжечкой в гамаке, закреплённом между двух мощных сосен, среди яблоневых деревьев и кустов смородины на дачном участке! Или окунуться в жаркий летний день в прохладную глубину пруда и плыть к противоположному берегу, где на изумрудном лугу пожёвывают сочную траву пятнистые коровы!
