© Анастасия Степанова, 2024
ISBN 978-5-0064-6079-9
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Королева ночью не спит.
В детстве мама принцессе читала сказки
Про чудищ, живущих в лесу.
«Закрывай, дорогая, глазки.
Я от чудищ тебя спасу».
Когда принцесса была еще маленькой, мама часто читала ей сказки, которые девочка уже знала наизусть. Вечерами, когда тени сгущались, и последний свет дневного солнца исчезал за горизонтом, мама садилась в кровати дочери и рассказывала ей истории. Эти истории были настоящим волшебством, которое уносило девочку в мир грёз.
Каждая ночь становилось маленьким путешествием в мир фантазий, где голос мамы звучал как магическая музыка, а слова защищали ее от любых страхов и переживаний. Сказки о чудищах, скрывающихся в лесу, были ее любимыми, хотя и немного и пугающими. Они были полны загадок и тайны, но мама всегда знала, как сделать их приятными и безопасными. Эти истории мама рассказывала не только для развлечения, они были уроком, что мир не такой безопасный, ким кажется на первый взгляд. Но даже несмотря на это, в этом мире есть кто-то, кто всегда рядом, готовый защитить от любой опасности.
Перед сном в голове маленькой принцессы возникал густо и величественный лес, в котором скрывались чудовища, но эти чудовища были лишь частью сказки. Когда вечерняя тьма стала густой, и на улице начали шевелиться ветки деревьев, принцесса закрыла глазки. В ее воображении лес превращался в волшебное место, где чудища были не страшными монстрами, а просто удивительными существами.
Мама нежно гладила принцессу по голове и шептала, что она спасёт её от чудищ. Эти слова создавали невидимую броню, и принцесса чувствовала себя в безопасности. Закрывая глаза, она верила, что в любом месте, где её может застать ночь, мама всегда будет рядом. В каждой шорохе и в каждом шуме ветра она находила успокоение.
Так, каждую ночь, когда сказка подходила к концу, принцесса погружалась в сон.
Ночью королева не спит.
Страх сковал и ей не до сна.
Ночью дверь зловеще скрепит,
И словно гипнозом манит луна.
Темнота окутала старинный замок, словно тяжелое, густое покрывало. Ветра почти не было, за окнами с готическими арками тянулась бесконечная ночь, разрываемая лишь холодным, бледным светом луны. Он лился сквозь витражи, играя на стенах зловещими отблесками, превращая обычные предметы в таинственные силуэты. Каменные стены замка, дышали мраком, а коридоры были погружены в тяжелое, давящее на виски молчание.
Королева сидела в своей спальне, наблюдая за тем, как тяжелые бархатные портьеры свисают со стен, но даже они не могли скрыть пронизывающий холод, который наполнял комнату. Огромное ложе всё еще оставалось не расправленным, ведь уснуть этой ночью королева не могла. Ее глаза были широко открыты, а худые бледные руки дрожали, пальцы, что есть сил, сжимали края кресел, обитых багровой бархатной тканью.
Королева медленно подошла к окну, будто ведомая какой-то таинственной силой. Тонкие, хрупкие пальцы сжали холодный подоконник, и она устремила взгляд зеленых глаз в ночное небо. Луна возвышалась над старинным замком, такая огромная и зловещая, окутанная легким туманом. Ее холодный свет проник в комнату, заливая пол и стены призрачным сиянием. Лунные лучи ложились на светлые волосы и плечи королевы, делая ее силуэт таким необычайным и загадочным.
Вдалеке слышался тихий вой ветра, пробивающийся сквозь густой лес, окружающий замок. Ветви деревьев шуршали, словно шептались между собой. Где-то далеко хрустнула ветка, и королева вздрогнула, мгновенно почувствовав приступ страха.
Внезапно в коридоре послышался тихий, протяжный скрип двери. Звук был слегка слышен, но в полной тишине он прозвучал, как гром. Королева напряглась, чувствуя, как по спине пробежал холодный озноб.
Тихо слёзы льет королева,
«О боги, где же сейчас король?
Прямо идёт, иль свернул он налево?»
Королеву гложет скорбная боль.
Королева, всё ещё очарованная светом луны, сидела у окна, и из ее глаз медленно катились слезы. Слезы были холодными, как ночь за окном, они стекали по бледным щекам, падая на подоконник с почти неуловимым звуком. Она сжимала в руках амулет, оставленный ей её супругом перед его уходом.
– О, Боги, где же он сейчас? – Шептала она, дрожа толи от страха, толи от проникающего сквозь окно ветра. – Не сбился ли он со своего пути? Нет ли перед ним преград?
Мысли терзали ее, словно острые кинжалы. Она не знала, что с ним, где он сейчас и жив ли вообще. В голове постоянно кружились образы короля, блуждающего в ночной темноте и окруженного дикими зверьми. Её воображение рисовало самые страшные картины: что, если он упал, раненый, и никто не придёт ему на помощь? А может быть, он заблудился и не может найти пути домой?
Королеву охватывала невыносимая скорбь. Она не могла понять, что страшнее – ожидать его возвращения или осознания того, что он и вовсе может не вернуться. Эта неопределённость разрывала её изнутри, лишая сил и надежд. Находясь в этой удушающей неизвестности, каждый скрип, каждый шорох казался ей предвестником чего-то ужасного. Она сжимала в руках край своего платья, чувствуя, как горькие слезы, одна за другой, катились по щекам.
Вдруг он упал и не может подняться?
А если его поджидает беда?
Может устал он в бессилии скитаться?
Вернётся ли он в родные края?
Королева не могла отогнать от себя страшные мысли, которые, как назойливые тени, непрерывно преследовали её сознание. Она вглядывалась в темноту, но в ночи не было ответов на её вопросы, лишь бесконечная череда догадок и тревожных образов, возникающих перед глазами.
– Вдруг он упал и не может подняться? – едва слышно прошептала она, охваченная волнением.
В её воображении сразу возник образ: король, её любимый, сильный и гордый, лежит на холодной земле, истощённый и раненный. Его доспехи покрыты грязью и кровью, меч выпал из его руки, а лошадь, возможно, сбежала, оставив его одного. Королева представляла, как он, пытаясь подняться, из последних сил борется с болью, но тело отказывается подчиняться. Сердце сжималось от мысли, что он может сейчас лежать беспомощный, одинокий, где-то на заброшенной тропе, умирающий в этой ночной тишине.
