Недели за две до начала учёбы меня одолели сомнения на тему того, как вести себя с Марусей. Сделать вид, будто не было этих ежедневных переписок? Как-то странно. Ходить сладкой парочкой, как Вергилия с Матвеем? Невозможно! А с кем сидеть? Я хотел и дальше сидеть с Никитой. А что после уроков? Каждый день провожать? Она, конечно, недалеко от школы живёт – так тем более сама дойдёт! А на выходных? От слова «свидание» у меня сводило скулы. А если опять всплывёт главная тема нашей поездки в дом отдыха?! Что ж такое? Как со всем этим быть? Хоть переходи в другую школу и пиши оттуда сообщения – на самом деле, идеальный вариант.
25-го августа Маруся сообщила, что вернулась в город, а я ответил, что мы приедем только 31-го. Хотя родители собирались переезжать 30-го. Но когда я понял, что 1-е сентября выпадает на пятницу, за которой последуют те самые выходные, в которые, как ни крути, логично пригласить Марусю на то самое, я начал уговаривать их остаться на даче до 3-го. Насел я крепко. Мама, как ни старалась, не смогла раскусить секрет моей неуёмной любви к даче, но прогноз погоды сыграл мне на руку, и она уступила. Я немного выдохнул и поспешил «обрадовать» Марусю, свалив всё на не убранный вовремя урожай.
4-го сентября я пришёл в школу раньше всех, чтоб Маруся сама решала, как со мной здороваться и так далее. Попросил Никитку тоже прийти пораньше. Якобы чтоб успеть пообщаться. И вот мы сидели вдвоём «на галёрке» в пустом классе и общались: Никитка, зевая, рассказывал о лагере, в котором побывал летом, а я безуспешно пытался сосредоточиться на его рассказе и невпопад качал головой.
– Ну а ты как? – поинтересовался Никита.
– Да как? – пожал я плечами. – Дача и дача. Витечка в августе уехал – совсем скучно стало.
– Так скучно, что ты 1-е сентября продинамил? – подловил меня Никита.
– Ну там надо было маме помочь… – промямлил я.
Никита прищурился.
– Помочь маме?
К счастью, в класс как раз вошли Клещики – с короткими стрижками вместо хвостов. Я поднялся их поприветствовать.
– Вот это сюрприз! – сказал я, глядя на их стрижки.
Клещики явно не радовались.
– Вас что, заставили? – посочувствовал я.
– Ноги нашей не будет в этом вшивом лагере, – пробурчал Сенька.
– Вам идёт, – утешил я. – Да и отрастут.
– А ты чего, накачался, что ли? – сурово спросил Венька.
– Да не особо, – скромно ответил я, счастливый от его вопроса.
На самом деле, папа подарил мне на ДР гантели и штангу, так что я прибавил себе пару килограмм мышечной массы.
– А в пятницу где был? – поинтересовался Сенька.
Мне ужасно надоело врать про помощь с уборкой урожая, который и состоял-то из грядки морковки да десяти свёкл, и лишь загадочно махнул рукой.
И в этот момент в класс вошла она – загорелая, с распущенными волосами ниже плеч, в летнем платье в цветочек. Маруся лучезарно мне улыбнулась, а я, как идиот, лишь хлопал глазами.
– Привет, – поздоровался я в общем хоре.
Поняв, что я не устремляюсь к ней, Маруся села за парту и достала телефон.
– А в остальном как лагерь? – попытался я вернуть непринуждённую беседу, Клещики тоже отмахнулись.
Пришла Танька, молча нам кивнула и села к Марусе. Пожаловали и Вергилия с Матвеем. Вергилия на радостях подбежала меня обнять, не обращая внимания на хихиканье Клещиков.
Даня не опоздал, мы крепко пожали руки.
А потом был классный час, Игорь Иванович что-то рассказывал, а я смотрел на Марусину спину, и сердце моё таяло.
Но со звонком она вдруг исчезла из класса, а я остался. И так мне стало одиноко, что я отправился на поиски. Но мы где-то разминулись, и на следующей литературе я снова любовался спиной в цветочек. Так и прошли все уроки. И на английском я метался между горячим желанием пообщаться и пока ещё реальной возможностью вернуть всё в прежний, комфортный режим, о котором я так мечтал в конце августа.
– And what about your summer holidays, Mr. Koulikov?
Стрекозе оказалась не чужда самоирония, и время от времени она обращалась ко мне таким образом (и только ко мне).
– I was working hard, – ответил я ни с того ни с сего.
Стрекоза округлила огромные глаза, не зная, верить мне или нет. Но я сделал такое серьёзное лицо, что она поверила.
– Where, I wonder?
Я не знал, как будет «огород», и сказал «in the garden».
– Amazing, – восхитилась Стрекоза.
(С тех пор она при всяком подходящем случае величает меня Mr. Hard Worker).
Со звонком я впал в полный ступор, вытащил телефон и уставился в вотсап, в котором, естественно, не было ни одного нового сообщения.
Маруся ушла, не попрощавшись, и мы с Никиткой потопали следом.
– А ты что, со Скворцовой завязал? – не сдержал любопытства Никита.
– В каком смысле? – прикинулся я веником.
– Во всех!
– Всё в порядке, как обычно.
– Как обычно? – переспросил Никита.
– Именно, – подтвердил я.
– Ну хорошо. Мне казалось, вы как-то… гм… продвинулись.
– Ты что, думал, мы будем как Матвей с Вергилией? – И я натужно рассмеялся.
– Ну да, – пожал плечами Никита.
– Ты ошибся.
– Ну и славно, – заключил Никита без особой радости, а даже как-то обречённо.
– А вы с Танькой летом не общались? – перевёл я стрелки.
– С чего бы? – Никита даже не возмутился.
Я не стал докапываться – это было б нечестно. И мы закрыли обе темы.
Домой я возвращался с ноющим сердцем: правильно ли я поступил? Маруся расстроилась или, наоборот, рада, что я не стал ничего афишировать? «Ладно, дальше – как пойдёт», – решил я для себя.
Но день ото дня определённости не прибавлялось. Маруся стала много общаться с Танькой и на переменах не скучала. А так как в школу мы пока ходили без сменки, то и в раздевалке не пересекались. Чтоб чересчур не отдаляться, я время от времени подкатывал к ней с невинными вопросами и, само собой, не наедине. Например, садился рядом на скамейку перед физрой и посмеивался над ещё более располневшим Бочкой. То есть общались вроде нормально, но ощущение недоговорённости сохранялось.
Скрываться приходилось от Вергилии – я знал, что получу нагоняй при первом удобном случае.
– Я не поняла, что у вас происходит? – настигла она меня как-то после уроков – похоже, специально подкараулила.
– Ничего. Всё как обычно, – ответил я.
– Как обычно?
– Именно.
«Дежавю», – подумал я.
– То есть вы оба свободны? – прищурилась Вергилия.
– В каком смысле?
– Не прикидывайся идиотом.
– Как скажешь. А почему ты спрашиваешь?
– Потому что ты ничего не замечаешь, а за Марусей ухаживает Кирилл из Б класса.
– Прям-таки ухаживает? – не поверил я.
