ПРОЛОГ
В янтарных солнечных лучах замерли перед троном повелителя Дивьего царства три статных горделивых красавицы. Огненные косы с алыми и зелеными лентами, венцы с рубинами да жемчугами, лучистые глаза да тонкие черты, нежные улыбки на ягодных губах… Но царь Яромир, сидя на своем троне, смотрел скучающим пустым взглядом, и казалось ему — невесты эти распрекрасные похожи на всех остальных, которых бояре ему уже показывали. Красивые девки, кто ж спорить будет, да вот все на одно лицо — худущие, смурные, даже улыбки их — и те вымученные, лживые. А может, ну ее, эту женитьбу? Жил без царицы и еще проживет!
Золотились узоры на шелковых платьях невест, гусляры что-то тихо бренчали у стены, бояре уже шептались недовольно — мол, царь опять никого не выберет. Но Яромиру было все равно. И такая тоска глухая его взяла — что вот есть же и богатство, и власть, и жену он может самую прекрасную выбрать, и колдуны у него в услужении сильные, и есть в сокровищницах дивные вещицы из заморских стран, а счастья нет. И нет даже желания это счастье где-то искать.
Скучно. Тошно. Охота и та надоела. Войну, что ли, начать? Тут как раз в Тьмутаракани шах себе новое войско собирает, не то из мертвяков, не то из упырей, кто их неверных-то разберет? Вдруг они первыми на границы с Дивьим царством пойдут? Нужно бы воинов в степи послать, городки укрепить…
— Государь батюшка, не вели казнить, вели слово молвить! — бахнулся тут на колени кто-то из бояр, и Яромир недовольно скривился. — Ежели не нравятся тебе невесты, мы других найдем, все земли обойдем, а привезем ко дворцу красавиц!
— Обойдусь без красавиц, — мрачно сказал царь и махнул рукой — уведите, мол, невест.
Девки поклонились в пояс, да и отправились к своим мамкам-нянькам, бояре тоже засуетились, решив, что сход завершен. Только колдун Морок вперед выскочил, тряся козлиной бородкой. Плешивый, худущий, что скелетина, рябой весь, был он наружностью не слишком приятен, зато силою обладал великой и умел добывать колдовские вещицы. Прошлой весной где-то достал летающий ковер да прялку, которая могла золотую нить прясть, а пару зим тому — гусли чародейские.
— Царь-батюшка, есть у меня диковинка одна, — поклонился колдун. В своей черной хламиде был он похож на огромного растрепанного ворона, что живет на погосте. Никаких украшений Морок не носил — лишь рубиновый амулет на тонкой серебряной цепочке кроваво алел на его груди.
— Все вон! — гаркнул царь, и бояре еще быстрее поспешили из хоромин, не желая видеть гнев Яромира. — А ты, Морок, показывай свою диковинку. Кто знает, может, и взвеселит она меня…
— Взвеселит, царь-батюшка, ой взвеселит! — заулыбался колдун, хотя обычно ходил мрачнее тучи. Подскочил к трону, встал за спиной государя, дождался, пока музыканты, слуги и бояре уйдут, и только потом прямо из воздуха достал большое блюдо с наливным яблочком.
— Что же ты тут, шутки шутить вздумал? — разъярился царь, едва не разбив блюдо, но колдун успел увернуться и отпрыгнуть. — Да я тебя за это на кол посажу!
— Погодите, царь-батюшка! Сейчас все расскажу да покажу! — зачастил колдун, прижимая к себе драгоценную вещицу. — Это не простое блюдо, оно волшебное! Яблочко по нему катится, да и показывает дива дивные, края дальние… Вот, поглядите…
И Морок протянул блюдо, пустив по нему яблоко. Оно покатилось по краю, и вот будто открылось окошко в иной мир. Сначала изумленный царь увидел город больно странный — с длинными избами, похожими на голые стволы деревьев, с повозками без лошадей и людьми полуголыми… потом — огненную реку, а возле нее Змея Горыныча… а после… Царь застыл камнем, увидев девушку с темной косой и глазами зелеными — как лесная трава, как изумруды… Она сидела у окошка в простой избе и перебирала метелки вереска да листья земляники. Обернулась всполошенно, будто поняла, что за ней кто-то наблюдает. Улыбка ее погасла, в огромных глазах появилась тревога.
— Да это же Калинка! — выдохнул царь, схватив блюдо и потянув на себя. — Морок, ты погляди только — Калинка! Она, живая! И все такая же юная, будто не прошло десять зим!..
— Царь-батюшка, не может это быть царевна Калина. Погибла она, нет ее в подлунном мире… — дрожащим голосом сказал колдун, с ужасом глядя на мрачнеющего царя.
Морок пожалел, что добыл зеркало. Царь не так давно перестал вспоминать свою погибшую в морской пучине невесту — корабль их попал в бурю, и никто не спасся, кроме самого Яромира. Выкинуло его волнами на пустынный берег, едва добрался до своего царства, лишений немало познал… да вот с тех пор и обуяла его черная тоска. Все не мог забыть царевну да глаза ее зеленые.
И вот надо же такому! Дрянное блюдечко решило показать девку, похожую на Калину!
— Если нет ее, то это кто? — ткнул царь в девушку пальцем, на котором блеснул перстень с крупным изумрудом. Побагровел от злости, глаза дикие стали, гневные. — Значит так, Морок, даю тебе сроку — две луны. Привези девку! Из-под земли достань, но привези ее в мой дворец!..
Морок попятился, испуганно таращась на царя — вот так взвеселил повелителя! И где теперь эту девку искать-то?..
ГЛАВА 1
Яшка махнул черным пушистым хвостом и прыгнул в раму пустого зеркала, заполненную сизым дымом. Лунная дорожка междумирья засветилась под мягкими кошачьими лапами, вспыхнули яркие звезды над головой, пополз впереди туман тонкими белыми змейками — будто указывая путь. Кот бежал вперед, и глаза его с узкими зрачками мерцали почти как звезды. Во взгляде горело предвкушение и ожидание встречи… На шее кота сияла золотая цепочка с кольцом. Крупный изумруд сверкал острыми гранями, ловил далекий свет.
Дорожка то и дело разветвлялась, узкие лучи убегали в иные миры, но кот даже без подсказок волшебных туманных змеек не заблудился бы. Он ходил в чародейский лес уже тьму-тьмущую раз, вот только жаль, так и не остался. Но он всегда с нетерпением ждал встречи с девой, живущей в мире вечного лета — чародейкой Марьей.
Яшка мяукнул, его глаза, зеленые с желтыми прожилками, сверкнули, и вот он увидел нужный переход. Осколок яркого летнего мира, где всегда тепло и спокойно, где среди дикой чащи стоит деревянная избушка… Осколок сказочного мира, в котором Яшка всегда хотел жить. Сразу повеяло ароматом трав и лесных цветов, сладостью земляники и клевера… свежестью озерной воды.
Кот легко прыгнул в открывшееся во мраке окошко, и чернота междумирья исчезла. Ярко светило солнце, пронзая кроны дубов и сосен янтарными лучами-стрелами, трава приятно щекотала кошачьи лапы, а где-то вдалеке звенела птичья трель и слышался стрекот цикад. Кот выгнулся, потянулся, пошевелил длинными усами и закрутился волчком — и вот через мгновение на опушке уже стоял высокий и статный парень, чернявый да смуглый, в яркой зеленой рубашке, короткой черной жилетке и таких же штанах. Широкий пояс с ножнами для стилета, высокие сапоги, шляпа на кудрявой голове…
