В Житомире, по улице «Льва Толстого 15» стоит пятиэтажный дом на восемь подъездов. Этот дом называли еще «хрущевкой».
В подвале одного из подъездов, две кошки привели котят. Собственно здесь, одна из них, Белка-белая гладкошерстная кошка, рожала вот уже третий год подряд. А в этом году, непонятно откуда, у нее появилась новая соседка-рябая, мохнатая кошка, еще молодая, видимо рожавшая в первый раз. Не все жители этого подъезда, которые ратовали за чистоту подъезда, были рады появлению еще одной кошки в этом подвале.
«Но раз она уже родила и Белка была не против, -себе на удивление думали они-Тогда пусть уже здесь и выкармливает. Не выгонять же ее с маленькими детьми на улицу?!».
Здесь, на крыльце у подъезда, стояла одна единственная лавочка на весь дом и на этой лавочке частенько собирались бабки из этого и из соседних подъездов, что бы «пощекотать уши». И не смотря на свое негодование на наличие котов, эти самые коты всегда были обьектом всеобщего внимания и любви. Всегда, кто то что то приносил им поесть. У маленького подвального окошка всегда стояли две-три миски: одна обязательно с водой, а остальные обычно набиты какой то разнообразной едой. Из-за того, что коты не успевали доедать, то что им приносили, сюда слетались мухи, что очень не нравилось старосте подъезда, Алексею Степанычу, который жил на четвертом этаже.
Он был уже на пенсии, но кроме этого продолжал каким то образом зарабатывать в области медицины. Не смотря на свой возраст, он выглядел довольно живо. Худой, стройный, всегда аккуратно одет и всегда при каких то делах.
– Если понадобится что то по линии медицины, то обращайся. А так просто-не надо!» -сказал он однажды Егору-новому соседу, который недавно купил в этом подъезде квартиру.
«Странный тип.-подумал тогда Егор.-Сидишь на лавочке, никого не трогаешь, к тебе подходит сосед, ни здрасте, ни досвидания, ни познакомиться, а сразу в лоб предлагает свои услуги. Чудеса!» Разумеется после этого случая у Егора вообще отпало желание иметь с этим товарищем какое либо дело.
Еще Алексей Степаныч отвечал за подвальное помещение этого подъезда. Ему почему то не нравилась эта, как он называл, «кошарня». Всегда упрекал кого то в том, что носят сюда еду-мол, коты здесь живут, шляются под ногами, здесь-же и подыхают, и еще мухи покоя не дают. С ним никто и не спорил. Как к человеку уважаемому и способному помочь чем-нибудь по линии медицины, старушки этого подъезда относились к нему с почтением и обычно поддакивали его возражениям, осуждая тех, кто кормит тут котов, хотя сами охотно приносили им что то, что б никто не видел. И как только он уйдет, их мнение между собой становилось противоположным тому, с чем они соглашались еще пять минут назад с этим «извергом» -как они его называли за глаза.
Однако, была одна женщина, которая часто спорила с Алексеем Степанычем по поводу котов и сама за ними ухаживала. Когда получалось-убирала за котами на улице. Она и внутри подвала наводила бы порядок, но подвал обычно был закрыт на ключ, а ключ у Алексея Степаныча. Друг друга они недолюбливали. И ей самой не в радость было идти к своему врагу и просить у него ключ, что бы поубирать. Поэтому все ограничивалось уборкой на улице у подвального окошка.
Молодая кошка, как и Белка, привела тоже четверых котят, таких же мохнатых как и она сама.
Обитатели этого дома обычно каждый год разбирали почти всех котят. Кто то к себе возьмет котенка, кто то на дачу, кто то кому то подарит….Вобщем к середине осени из всех котят либо никого уже не оставалось на улице, либо оставался какой то один нездоровый и некрасивый кот. Но и тот, когда подрастал, выздоравливал и обретал свою молодую кошачью красоту, после чего куда то исчезал. Лишь несколько раз в году, что бы что то поесть, можно было увидеть того красавца, который прошлым летом маленьким еще на ладан дышал-но выздоровел, и слава богу.
Сейчас уж недели две, как котята родились. Обе кошки привели с разницой в два дня. Котята Белки были дружелюбны к людям, поэтому не боялись подходить к рукам. Мохнатые же были немного диковаты и всегда мигом влетали в окошко подвала, что бы спрятаться от прохожих. Зато по вечерам и до поздней ночи им было уже все равно, есть там кто то или нет, и на цветочной клумбе, которая была на против их окошка, уже бесились все, кому не лень.
Этот подвал и клумба были как раз под квартирой Егора и он частенько любил обедать у окна, что бы во время трапезы понаблюдать как между собой играют коты. Иногда из окна что то даст им вкусненькое. Однако особое внимание он уделял маленькой кошечке, с черным хвостом, ушами и лапками. Своим окрасом она напоминала сиамскую породу, с голубыми глазами. Этот котенок сразу понравился Егору, но он отложил время его забирать к себе, поскольку котята родились совсем недавно и только повыползали на улицу изучать мир.
И как ему попадалось, между прочим, побеседовать с местными жителями, он считал своим долгом предупредить, что этого котенка он оставляет себе.
– И хорошо. Тут еще Ивановна с первого подъезда, тоже хочет двоих забрать.-ответила как то соседка, на предложение Егора.-Может, даст бог заберут всех, хоть зимой за них переживать не надо будет.
– А вы чего сейчас не забираете? -спросила она.
– Они еще слишком маленькие, что бы отнимать их у матери. Только набираются опыта…
– Да.. да.. Ивановна тоже сказала, что лучше пусть они пока побудут возле матери. Рано еще забирать.-согласилась она.
– Ну а вы как? Будете забирать кого то? -поинтересовался Егор.
– Ой, у меня и без котов проблем достаточно.-отмахнулась она.-Хочется конечно, но это ж ответственность какая! Как за собственное дитя. А тут сама не знаешь, как концы с концами свести.
– Ну да.. Ну да..-ответил Егор о чем то задумавшись.
– Ну хорошо, -сказал он улыбаясь-Всего вам доброго!
После чего развернулся и ушел.
Шло время и котята подрастали, становились живее, игривей и Егору казалось, что скоро своего котенка можно будет забирать к себе. Котенок был из диковатых и поначалу он шарахался людей и убегал, но со временем он привыкал и уже увидев кого то, отбегал на безопастное расстояние и там просто сидел и наблюдал, однако никому не даваясь в руки. И тем не мение он чуствовал, что в этих руках или что то съедобное, если там что то было; либо в этих руках что то интересное, если руки были пусты. Но к рукам Егора котенок иногда шел, как ни к кому другому. Егор однажды использовал маленькую хитрость и ему удалось приручить его к рукам с помощью валериянки.
Был поздний августовский вечер. Егор только пришел домой с работы и у в хода в подъезд он обнаружил в тамбуре этого котенка. Егор присел не заходя в тамбур и позвал его к себе, опуская руку к долу. Котенок выбежал из тамбура на улицу, в другую от Егора сторону и сел на безопасном расстоянии, глядя на Егора.
