В зале послышался гул. Доносились насмешки, выкрикивая слова издевательских выражений, академики покручивали пальцем у виска.
– Да он не в своём уме. Это безумец! Как он это сделает!?
– Не вставая со своих мест, кричали академики и профессора.
Семенов молчал. Он смотрел на своих коллег и слушал как эти люди, с которыми столько лет работал, его унижали. В этом зале академии наук присутствовали профессора, которые получили путёвки в жизнь благодаря человеку, которого они только что смешали с грязью. Да, именно здесь присутствовали его ученики. Те люди, с которыми работал и во всем им доверял. Которые в своё время с лёгкостью защищали кандидатские и получали должности в университете.
Семенов встал со своего кресла и направился к выходу. Через минуту по широкой лестнице он спускался к гардеробной академии. Опираясь на свою трость, Семенов медленно и тяжело преодолевал ступеньку за ступенькой, ведь в этом году ему исполнится восемьдесят пять лет.
В аспирантуре родного университета Семёнов начал заниматься серьёзной исследовательской работой. В основу его работ входила квантовая физика, квантовая механика.
Изучая те физические явления, которые невозможно решить и даже понять с точки зрения классической физики, он показывал ошеломляющие результаты поведения элементарных частиц. Он продолжал развивать гипотезу Планка о квантах (волновая и квантовая оптика), взаимодействие света с веществом, квантовая запутанность.
Он наслаждался жизнью, отдавая себя полностью любимой работе, своему делу, ради которого он жил и творил. Наука, это мир, который он постигал, продвигаясь маленькими шажками изучая и понимая законы, которые создала сама природа. Он мечтал заглянуть за ту грань, где начиналось другое мироздание, где физические законы работают по-другому, совсем иначе, не так как мы привыкли их понимать. Этот загадочный микромир влечёт и притягивает к себе. Чем больше мы изучаем микрочастицы, то из чего состоит сам атом, это протоны, нейтроны и ещё меньшие частицы кварки, то больше появляется загадок.
– Денис Петрович, – кто-то окрикнул Семёнова.
Преодолев последнюю ступеньку лестницы, Семёнов обернулся. Рядом с ним стояла молоденькая симпатичная девушка. Она смотрела на него большими черными глазами, на её лице светилась улыбка.
«Вот только журналистов мне не хватало», – подумал Семёнов и тут же направился к стойке гардероба.
– Подождите, пожалуйста, Денис Петрович! – Повторила вслед девушка.
Семенов остановился.
– Вы меня не узнаете? Ну как же, мы с вами летели в одном самолёте из Стокгольма, это было неделю назад. Вы ещё рассказывали мне забавную историю, которая произошла с вами в аэропорту. Моя фамилия Корел, Мария Корел, я журналист.
Семенов ещё раз окинул взглядом молодую особу.
– Да, как будто припоминаю, действительно мы с вами разговаривали в самолёте, и что из этого? Я много с кем разговаривают в пути.
– Да, да конечно это так. Но, знаете, мне бы очень хотелось задать вам несколько вопросов.
– Семёнов изменился в лице. Не дав девушке договорить до конца, он твёрдым голосом пробасил:
– Хватит на сегодня вопросов, я устал от всего и хочу домой.
– Тут по лестнице спустился академик Милованов. Он тяжело дышал. От своего избыточного веса ему приходилось страдать повышенным артериальным давлением. Это его мучало уже несколько лет, с тех пор как у Милованова был обнаружен диабет.
– Здравствуйте Машенька! Вы как всегда выглядите на все сто.
– Да ладно вам Павел Аркадьевич, вы как всегда преувеличиваете. Хотя мне пора, извините, но я должна уйти.
– Уйти? Очень жаль. – Сказал Милованов.
– Да, – улыбнулась Маша. – До свидания Павел Аркадьевич.
– Всего хорошего Машенька, – ответил Милованов.
Она повернулась к Семёнову и хотела что-то ему сказать, но передумала, сказав просто до свидания, Маша направилась прямо к выходу.
– Вот возраст, отдышаться не могу. Кончилось то время, когда мы с тобой по коридорам бегали, а Денис Петрович?
– Да Павел Аркадьевич, – ответил Семёнов. – С этим не поспоришь. Кстати, а кто такая эта симпатичная девушка Мария Корел?
– Машка!? – Посмотрев вслед девушке, сказал Милосердов.
– Да это наш прессекретарь. Ох и шустрая девчонка хочу сказать, прямо молодец. Отделом она заведует совсем недавно, но порядок какой. А что?
– Да нет, ничего. Наверное, сейчас она пошла писать статью, о моём выступлении.
– Да ладно тебе, не обижайся. А что по-твоему я должен был сказать на учёном совете? Что, поддержать тебя? Ведь ты свои работы нигде не публиковал, а вынес сразу на обсуждение.
– Да не публиковал, – ответил Семенов. – Ну, ведь ты прекрасно понимаешь, что я не мог этого сделать. Не мог.
– Ну да ладно Бог с ними с этими публикациями, ты мне скажи вот что дорогой друг, что же у тебя действительно получилось?
– У меня? Да Паша, у меня все получилось.
– Да-а-а!
Милованов изменился в лице. Он смотрел на Семенова, не отрывая глаз.
– Неужели! Подожди, ты не шутить?
– Нет, Паша, я не шучу.
– Тогда что, ты действительно можешь отправить сознание человека… – Не договорив до конца фразу, Милованов с раскрытым ртом посмотрел на собеседника.
– Да именно, – коротко ответил Семёнов.
От таких слов академик никак не мог прийти в себя. Ведь этой безумной теорией они когда-то занимались вместе. Ещё не имея научных званий и высоких должностей, молодые аспиранты когда-то мечтали о далёких путешествиях в космическом пространстве. О невероятных экспедициях к другим планетам, другим звёздным системам. Ведь там, в чёрной бездне вселенной существуют миры, где также как и на Земле могут жить и развиваться живые организмы, а может и разумные существа похожие на человека. Ведь в этой теории не существует расстояний и времени. Милованов стоял и ещё долго смотрел вслед уходящему человеку, который начал новую эпоху в науке. Может быть с этого момента заканчивается примитивное существование человечества, и начинается что-то новое. Хочется думать, что мы только на самом старте к единому разуму вселенной. И именно здесь на этом старте, не свернуть с пути и не ошибиться, разбегаясь всё быстрее и быстрее.
Семёнов вышел из своего кабинета и направился по коридору института в центральную лабораторию. Этот бесконечно длинный коридор соединял два здания. Первое из них представляло собой управление научным центром, где были расположены отдел финансов, бухгалтерия, ряд кабинетов научных сотрудников, заместителей директора и большая приёмная самого директора Семенова, который и возглавлял этот центр. Во втором здании находились исследовательские лаборатории, где были расположены уникальные и дорогие приборы. Причём установленное оборудование в основном было создано сотрудниками центра. Ведь то, что находилось в помещениях института, было известно только тем людям, которые это разрабатывали и собирали. Это было конечно не секретно, а скорее всего просто не понятно, для обычного человека. По коридорам, помещениям были проложены кабели, трубы, разных диаметров укутанные в специальную отражающую материю. Электронные хабы, коммутирующие целые связки информационных проводов, мерцали маленькими огоньками светодиодных лампочек. Все двери, ведущие в научные лаборатории были защищены электронными замками. Попасть туда могли только сотрудники имеющие особый доступ. Семёнов подошёл к одной из лабораторий, открыл дверь и вошёл внутрь. Там не было ничего не обычного. В хорошо освещенном и просторном помещении стояли высокие металлические шкафы напичканные электроникой. На лицевых панелях слабо мерцали индикаторные светодиоды. Матрицы видеоизображения с клавиатурой, ключи управления и ряд измерительных приборов, были расположены на дверцах. Шкафы стояли в несколько рядов во всю длину помещения. С первого взгляда это немного напоминало небольшую АТС. Семёнов прошёл вдоль оборудования до конца комнаты. Приложив к сканирующему устройству чип, он открыл ещё одну дверь, которая вела в следующее помещение. В самом центре большой комнаты стояли три необычных кресла. Они отличались тем, что имели особенную форму. В этих креслах человек должен был находиться в полулежачем состоянии как космонавты в космическом корабле. Эти ложементы создавали любую конфигурацию положения сидящего или лежащего человека в нем. Он мог находиться в самой удобной позе, при которой кровь циркулирует равномерно по всему организму. С установленных по всему телу микродатчиков, сигналы поступают на компьютер, который управляет устройством механики кресла. Это значит, что кресло в определённое время может приподнять голову человека, разогнуть или чуть согнуть колени, включить лёгкий массаж, расправить плечи. Перед креслом и позади него, были установлены два металлических щита. К этим щитам подведены два толстых электрических кабеля. Они проходили над полом и были подвешены на фарфоровых изоляторах. Рядом стояла тележка, на которой аккуратно установлены приборы. Измерительная, сканирующая, кислородно-дозирующая аппаратура стояла в несколько ярусов. От неё отходили пучки проводов и тонкие прозрачные трубочки. В нескольких метрах, за толстым стеклом находилась ещё одна комната. Семёнов приостановился, окинул взглядом стоящие кресла и вошёл в приоткрытую дверь следующего помещения. За длинным полукруглым столом стоял ряд мониторов. Они отображали информацию в виде графиков и цифр. А вот в самом центре находился центральный дисплей, за которым сидел человек. При появлении профессора он привстал и вежливо поздоровался.
