Владимир Фещенко - Лаборатория логоса. Языковой эксперимент в авангардном творчестве

Лаборатория логоса. Языковой эксперимент в авангардном творчестве
Название: Лаборатория логоса. Языковой эксперимент в авангардном творчестве
Автор:
Жанр: Языкознание
Серии: Нет данных
ISBN: Нет данных
Год: 2009
О чем книга "Лаборатория логоса. Языковой эксперимент в авангардном творчестве"

Монография посвящена вопросам языкотворчества в поэзии и прозе русского и англоязычного авангарда, а также связи с этих проблем с параллельным научным экспериментом в теоретической поэтике, лингвистике и философии языка.

Содержание данной работы представляет интерес не только для лингвистов-теоретиков и филологов, но также и для широкого круга заинтересованных читателей, для которых вопросы языкового творчества и новаторства в мышлении, словесности и искусстве не являются праздным и посторонними.

Бесплатно читать онлайн Лаборатория логоса. Языковой эксперимент в авангардном творчестве


От автора

Предлагаемая читателю книга в основной ее части восходит к диссертации «Языковой эксперимент в русской и английской поэтике 1910—30-х гг.», защищенной автором по лингвистической специальности «Теория языка». Несмотря на это последнее обстоятельство, автор смеет надеяться, что содержание данной работы представляет интерес не только для лингвистов-теоретиков, но также и для широкого круга заинтересованных читателей, для которых вопросы языкового творчества и новаторства в мышлении, словесности и искусстве не являются праздными и посторонними. Языковая деятельность сопутствует любому виду человеческого общения и творчества, даже тем видам, которые на первый взгляд не связаны с языком; поэтому, как представляется, языковая проблематика, обсуждаемая в данном исследовании, находится на пересечении многих сопряженных областей культурной жизнедеятельности.

Теоретическая база работы, кроме того, позволяет от рассмотрения исторического плана проблемы – им является эпоха так называемого исторического авангарда[1] («постсимволизма») – перебросить мост на внеисторический план, при котором авангардное творчество понимается как специфическая модель языковой креативности и культурного поведения. Авангардное мышление, авангардное сознание и авангардное поведение при таком подходе могут служить камертоном истолкования языковых и культурных феноменов разных исторических вех – в том числе нашей непосредственной современности – и различной дисциплинарной и профессиональной принадлежности.

Авангард принято противопоставлять арьергарду, классическому искусству, всему традиционному и каноническому. Однако и по сей день такие оценки по отношению к конкретным явлениям искусства и культуры остаются по большей части интуитивными, неотчетливыми и не основанными на каких-либо принципах, причем не только в «наивном» обывательском сознании, но и в научных изысканиях. Зачастую под авангардом фигурально обозначается любое новомодное течение или экстравагантная крайность в искусстве и за его пределами. При этом размываются границы между столь различными явлениями, как китч, масскульт, мода, эпатаж, с одной стороны, и авангард, экспериментальное искусство, андеграунд, нонконформизм, независимая культура (ср. с таким понятием англоязычной музыкальной культуры, как indie) – с другой. При характеристике того или иного явления как авангардного обычно обращают внимание на его формальную сторону, на то, как оно воздействует на адресата своей необычностью и броскостью. Между тем до сущностных особенностей авангардной ментальности, как правило, дело исследователей, критиков и обычной публики не доходит.

В то же время нельзя не отметить, что спорадические попытки сущностного обоснования понятия авангарда предпринимались, что любопытно, еще задолго до начала периода «исторического» авангарда. Так, во французском художественном контексте слово авангард бытовало уже с первой трети XIX века. Впервые это употребление встречается у французского общественного деятеля О. Родригеса в его эссе 1825 г. «Художник, ученый и рабочий», в котором тот призывает художников «стать в авангарде человечества», ибо «искусство обладает силой скорости и непосредственности», которая так необходима в социальных, политических и экономических реформах. Этот призыв – сознательно или бессознательно – был взят на вооружение французскими художниками-импрессионистами. И хотя серьезного значения понятию «авангард» в то время все же не придавалось, именно из среды художников и художественных критиков он перекочевал в дальнейшем в эссе американского искусствоведа К. Гринберга «Авангард и китч» 1939 г. Именно в этой работе, уже на исходе «исторического» бытования авангарда, это понятие приобрело статус термина, отграничивающего его от прочих моделей в культуре (арьергарда, китча, масскульта, классического искусства). Примерно в те же годы чешский лингвист, семиотик и философ Я. Мукаржовский в своей статье «Основные принципы авангарда» сформулировал ряд структурных особенностей и тенденций авангардного искусства, отметив в качестве его закономерности стремление к взаимопроникновению и скрещиванию разных художественных практик. В дальнейшем, в 1950—80-е гг., стали преобладать те «теории авангарда», которые делали акцент на социальных, идеологических и психоаналитических параметрах авангарда (Р. Поджоли, П. Бюргер, Ю. Кристева). И хотя предметом их интереса становилась особая авангардная ментальность и даже – в случае с Кристевой – языковая революционность, систематического обоснования природы авангардного творчества в указанных концепциях не обнаруживается.

У нас в стране попытки общекультурного осмысления авангардного наследия – преимущественно отечественного, русского – стали предприниматься только в самое последнее время. Что не удивительно, ибо значительная доля этого наследия только в 1990-е гг. была извлечена практически из небытия и введена в активный оборот. Среди авторов, систематически изучающих в настоящее время историю русского авангарда не без попыток концептуализации самого феномена, необходимо назвать таких исследователей, как Д. Сарабьянов, В. Турчин, А. Якимович, Е. Бобринская, И. Васильев, И. Сахно, И. Иванюшина, Т. Казарина, Ю. Гирин и др. Однако выходы на теоретические и концептуальные обобщения здесь достаточно окказиональны – больше видна сосредоточенность на конкретных фактах и связях исторического плана. Разумеется, не стоит умалять вклад в осмысление авангарда, вносимый проводящимися время от времени научными конференциями. Особо хотелось бы отметить три мероприятия последнего времени, на которых теоретические вопросы авангардоведения занимали не последнее место – семинар Пушкинского Дома «Русский литературный авангард – от границ явления к границам термина» в Санкт-Петербурге (материалы на данный момент готовятся к печати); круглый стол московского Никитского клуба на тему «Мир вокруг нас: авангард и традиции в единстве и противоречии» (см. издание материалов: Никитский клуб. М., 2006); а также российско-французский коллоквиум «Утрата оснований: Авангард и современное искусство», имевший место в Государственном центре современного искусства в Москве (первые два имели место в 2005 г., последнее – в 2008-м).

Лишь в трех отечественных работах самых последних лет нам видится прецедент «теоретического поворота» в авангардоведении. Во-первых, упомянем основательную работу Н. Сироткина «Проект семиотической теории авангарда» (2003, не издана), название которой говорит само за себя. В данном исследовании на материале поэзии русского и немецкого авангарда применяется учение о знаке Ч. Пирса. Во-вторых, представляет интерес новейшая книга известного поэта и культуролога С. Бирюкова «Авангард: модули и векторы» (2006), содержащая определение авангарда как «системы напряженного авторского отношения с языком». Хотя этот тезис автора выглядит несколько импрессионистичным и иллюстрируется скорее в историко-культурном аспекте, сам аргумент о внеисторичной природе авангарда доказывается достаточно убедительно. Наконец, стоит отметить совсем недавнюю (2007 г.) работу А. Чернякова «Метаязыковая рефлексия в текстах русского авангардизма 1910—20-х гг.», защищенную в качестве диссертации, в которой на солидной лингвистической основе осуществляется анализ метаязыковой рефлексии в так называемой поэтической филологии авангардизма.


С этой книгой читают
Начало XX века в искусстве и гуманитарных науках было отмечено особым интересом к языку, запустившим процесс глубокого осмысления взаимосвязи между языком и художественным творчеством. Эта рефлексия вылилась в так называемый лингвоэстетический поворот, которому и посвящена книга Владимира Фещенко. Автор рассматривает лингвоэстетику как концепцию, направленную на изучение языка искусства и, в частности, языка художественной литературы на стыке лин
В учебнике рассматривается построение отрицательных и вопросительных предложений в испанском языке на примерах и в упражнениях по переводу с русского языка на испанский, адаптированных по методике © Лингвистический Реаниматор, для закрепления полученных навыков. Рекомендуется детям от 5 лет, а также широкому кругу лиц, изучающих испанский.
Книга состоит из 12 объёмных неадаптированных упражнений на перевод с русского языка на английский, В книгу вошли упражнения на грамматические темы, которые представляют наибольшие сложности при изучении: согласование времён, условные предложения 1 – 4 типов, страдательный залог, герундий, причастия и пр. В книге примерно 2700 слов и идиом. Рекомендуется школьникам, студентам, а также широкому кругу лиц, изучающих английский.
Книга состоит из 10 объёмных неадаптированных упражнений на перевод с русского языка на английский, В книгу вошли упражнения на грамматические темы, которые представляют наибольшие сложности при изучении: согласование времён, условные предложения 1 – 4 типов, страдательный залог, герундий, причастия и пр. В книге примерно 2000 слов и идиом. Рекомендуется школьникам, студентам, а также широкому кругу лиц, изучающих английский.
В учебнике рассматриваются глаголы, выражающие долженствование в испанском языке (deber, tener que, haber que, necesitar) на примерах и упражнениях по переводу с русского языка на испанский, адаптированных по методике © Лингвистический Реаниматор, для закрепления полученных навыков. Рекомендуется детям от 5 лет, школьникам, а также широкому кругу лиц, изучающих испанский.
Вниманию читателя предлагается сборник анекдотов. Тонкий юмор, блестящее остроумие, забавные парадоксы, комические ситуации, курьезные случаи из жизни – все это здесь, в книге, которая способна доставить немало веселых минут каждому, кто возьмет ее в руки.Читайте, смейтесь и будьте уверены, что все это не про Вас!
С некоторых пор подруги Лиля и Маргарита стали детективами. Марго, очень талантливый астролог, обнаружила в себе способности с помощью гороскопа распутать самое заковыристое преступление. Незадолго до Нового года к ним за советом обратилась Илона – дама, которая занималась аэробикой в фитнес-клубе у Лили. Странные проблемы начались у нее: пропало безумно дорогое бриллиантовое колье; другие вещи ни с того ни с сего исчезают и появляются. А по особ
Герой этой книги один из тех, кому посчастливилось обладать волшебным мечом Артакон. Где бы и в какое время не проявилось на Земле это Оружие Богов, у него может быть только один хозяин. В этом, полном приключений и событий произведении описан один из многочисленных следов меча, оставленный в Х веке н.э. В это время Артакон был в руках молодого витязя по имени Чабор… Эта книга начинает серию произведений: Чабор, Посох Времени, Верю Огню, Дай мне
Сказка является продолжением космических путешествий маленькой девочки Софии. Невероятные и таинственные приключения знакомят ее с лунной девочкой. Подружатся ли они ? Будут ли вместе путешествовать? И какие необычайные события ждут их? Все это вы узнаете из сказки. Приятного прочтения.