Его приезд мог бы стать большой удачей, если бы не стал еще большим разочарованием. Но о том чуть позже.
Снег давно закончился, а над шумными улицами Эдинбурга все еще нависала неуютная серость. Люди куда-то спешили: одни в одну сторону, другие в другую. Третьи громко предлагали товар, разложив его на длинных дощатых прилавках. Грязные дети настойчиво попрошайничали.
Все жили своими заботами. И мистер Лоу не стал исключением. Сразу, как только он вышел из поезда, пересек широкую улицу и направился к дому Аддерли, где его ждали со вчерашнего вечера.
Особняк находился недалеко от главной торговой площади, а потому добраться до него не составило труда. Даже не пришлось использовать для этого карету. Хотя мистер Лоу не особенно любил прогулки по людным местам. Он больше предпочитал тишину и одиночество.
Часто он гулял в своем саду за высоким забором, прячущем его от любопытных посторонних глаз. Изредка выходил за его пределы, чтобы отправиться в лес послушать, как поют птицы и почувствовать аромат диких трав под шелестящими раскидистыми деревьями.
Сейчас же ему хотелось одного – поскорее вернуться в тихий Сент-Андрус и забыть тех, с кем он даже еще не знаком. Однако дело было настолько важным, что требовало его присутствия здесь.
На пороге его встретила смуглая девушка лет двадцати. Дешевое серое платье в тон нынешнему небу и белый передник ясно указывали на ее место в этом доме. По всей видимости, дела у Аддерли шли неплохо, раз они могли позволить себе содержать прислугу. Впрочем, кроме этой девушки другой прислуги здесь не было.
– Господь всемогущий, – взмолилась подбежавшая полная женщина, – мистер Лоу, мы ждали вас вчера вечером. Не случилось ли чего дурного в дороге? – розовощекая хозяйка провела гостя в дом.
Мужчина снял шляпу и сюртук и отдал служанке вместе с тростью. Он молча прошелся по просторной гостиной с современной мебелью, обшитой светлой материей, потирая руки, чтобы немного согреться.
– Мне жаль, что я заставил вас волноваться, миссис Аддерли. Будьте уверены, все в порядке. По некоторым причинам, не зависящим от меня, пришлось задержаться. Надеюсь, мою комнату еще не занял кто-либо другой?
– О, ну, что вы! Конечно же, нет, – миссис Аддерли не переставала расплываться в улыбке и демонстрировать любезность, – эй! Поди сюда! – приказала она, и встретившая мистера Лоу служанка тотчас оказалась возле них, – проводи гостя в его комнату. Должно быть, он желает немного отдохнуть с дороги, прежде чем отужинать с нами, – хозяйка дома говорила так, будто заигрывала с ним, несмотря на то, что была раза в два старше.
– В котором часу ужин? – поинтересовался Лоу, поправляя манжеты.
– В половине восьмого, мистер Лоу, – продолжала кокетливо улыбаться миссис Аддерли, – в половине восьмого, – повторила она.
Мужчина с серьезным лицом проследовал за горничной, поднялся на второй этаж и оказался в приготовленной для него комнате, просторной, с высокими потолками, широкой кроватью и большими окнами в тяжелых занавесках.
Кровать, застеленная светлым покрывалом, стояла в середине комнаты, упираясь изголовьем в одну из стен.
– Я поменяю простыни, – тихо произнесла горничная, – они были постелены вчера. Должно быть, пропитались сыростью. Принесу свежие.
– Оставьте, – приказал мистер Лоу, – мне нравятся эти, – он слегка улыбнулся, когда понял, что напугал девушку своей резкостью.
Горничная склонила голову, поправила фартук, присела в книксене и быстро направилась к выходу, чтобы не докучать гостю.
– В понедельник родился, во вторник крестился… – начал мужчина.
Горничная замедлила шаг и остановилась у двери.
– В среду женился, в четверг занемог… – продолжила она и повернулась к мистеру Лоу, – Джон!
– Кьяра! – мужчина широко улыбнулся и ослабил шейный платок.
– Боже мой! Джон! – девушка бросилась в его объятья, но тотчас отпрянула.
– Как же я не узнала тебя?! – она коснулась его плеч, словно все еще не веря, что перед ней стоит тот самый Джонни, мальчик с кучерявой головой в коричневых шортах на подтяжках и запятнанной вишневым джемом сорочке, – ты так изменился. Только глаза… Господи, эти глаза, – она провела рукой по его ресницам, – они все те же.
– А ты ничуть не изменилась, Кьяра. Все такая же невнимательная, – он снова улыбнулся.
– Как же я рада тебя видеть.
– Как давно ты здесь? – мужчина сел на кровать.
– Лет семь или восемь, – девушка пожала плечами, – да я и не помню уже. Зачем мне считать?
Джон махнул головой, приглашая Кьяру присесть напротив. И та села на стоящий рядом с кроватью стул. Ее улыбка не сходила с лица, которое сияло счастьем. Сколько лет она не видела его!
– А миссис Аддерли… – начала девушка.
– Нет, – прервал ее мужчина, – она не знает, что я тот самый Джонатан. И ты ей не скажешь. Обещаешь? Иначе она выставит меня за дверь, узнав, что бедный и нищий мальчик Джонатан посмел прийти в ее дом, пусть и нынешнее его положение значительно улучшилось. Сначала мне бы хотелось разобраться в бумагах и привести дела в порядок.
Кьяра кивнула.
– Конечно. Я не скажу ей ничего. И все же… Впрочем, не мое дело. Все ждали твоего приезда. Дела с лавкой идут не очень. Доходы падают, – девушка, увидев вздернутые брови гостя, тут же стала оправдываться, – я случайно это услышала. Я не подслушивала. Правда. Просто проходила по коридору и…
– Не стоит, Кьяра, – Джон накрыл ладонью ее руку, – не оправдывайся. Только не передо мной.
– Как ты… Как ты смог так… Твой отец… Он ведь…
– Бродяга? – Джон улыбнулся и убрал руку с ладони горничной, – однажды он спас жизнь одному господину. Богатому господину. Тот был стар и одинок. Хоть и имел двух сыновей. А еще он был добр и приютил нас, дав кров, хлеб и работу. Но вскоре он занемог. И перед кончиной завещал все свое имущество нам.
– А как же его семья?
– О, милая Кьяра, порой чужие люди становятся много ближе, – Джон Лоу прошелся по комнате, разглядывая ее стены, кровать и шкаф, и остановился у окна.
– Я так скучала по тебе. Думала, ты умер. Джон, как же я счастлива, что вновь вижу тебя и слышу твой голос! – девушка встала со стула и подошла к мистеру Лоу.
Она взяла его за руки и вместе они закружились в танце, напевая любимые детские песенки, которые когда-то давно пели, сидя на опушке густого леса, куда им было запрещено ходить, но они все равно ходили, стащив перед тем пару корочек черствого хлеба из кухни.
К половине восьмого вечера Джон Лоу спустился вниз в своем лучшем костюме, чтобы отужинать с немногочисленным семейством Аддерли.
– О, наш дорогой гость, – широко улыбалась миссис Аддерли, пытаясь угодить мужчине, – как отдохнули? Вам понравилась комната?
– Да, благодарю, – Джон сел за стол, – комната чудесная.
