Город Зеркал, и его зазеркалье
Глава 0
Узкий черный галстук вяло затянулся на пожелтевшей от времени рубашке. Сверху сел пиджак, что был на пол размера меньше, и Павел уставился в зеркало. Такое же замытое и неухоженное, как и его квартира-студия в двадцать квадратных метров. Дисплей зеркала погасил новостную сводку, и молодой парень увидел то, как он сейчас выглядит.
– Это просто жесть… – поморщился юноша, отчетливо понимая, что любой дурак догадается: он приперся на собеседование в костюме с выпускного. Паша сел на не заправленную кровать, лениво стряхнул с нее домашние вещи и лег. Прямо в пиджаке.
Он совершил все приготовления перед выходом. Вот только выходить не хочется. Вибрация часов на руке заставила одернуться, в надежде на то, что собеседование отменили и можно не приходить.
Нет. Мать звонит.
– Да, мам?
– Паш, ну как там, собеседование твое?
Павел переключил звонок с часов на телефон и вновь уселся на краю кровати.
– Мам, ну у нас же часовые пояса! Рано! – попытался улыбнуться он, но не получилось.
Не получилось потому, что спустя шесть лет учебы в одном из самых лучших вузов, он так и не получил заветного предложения о хорошей инженерной специальности. Шесть лет… Вместо этого, руководитель практики договорился о собеседовании на должность помощника механика.
– Паш, ты же знаешь, что работу не найти. Особенно у нас, дома. Постарайся там, ладно? Мы с отцом переживаем за тебя.
– Да, мам, все нормально…
– Не вешай нос! Все будет хорошо! А, кстати! – вдруг опомнилась женщина на другом конце планеты. – Что за должность?
– Ой, мам! – юноша демонстративно посмотрел на часы, пытаясь быть максимально правдоподобным. – Мне пора! Я через час тебя наберу, скажу, что да как!
– А? А, ну ладно…
– Да, давай! Люблю, целую. Батьку привет!
Ну вот и как он должен сказать матери, что единственно на что он годен – быть помощником грязного механика в сервисе, которых и так пруд пруди. Это при условии, что парень пройдет собеседование.
Обидно… быть аутсайдером. Особенно, после кучи вложенных усилий.
Зеркало почувствовало, что перед ним никого нет и вновь вывело доску объявлений и новостей. Тусклые строчки иногда сменялись яркой рекламой прохладительных напитков, на которую устройство тратило все свои насыщенные цвета. А потом снова новости. И дата. Первое августа две тысячи семьдесят шестого года.
Ровно неделя прошла с выпускной церемонии, и все одногруппники Павла засоряли общий чат новостями про удачные собеседования, которые они проходили пачками. По несколько штук в неделю. А Паша ждал одно единственное. Единственное, на что он годен. Крутить гайки. Не быть инженером, проводя сложные расчеты, проверяя данные за сложными программами, в связке с ИИ, а просто крутить гайки, заливая себя время от времени жидкостью от энергобатарей электромобилей.
– Сука… – парень опустил голову ровно в тот момент, когда за окном пролетела стая дронов, проецируя на дым от сухого льда очередной анонс какого-то идиотского сериала.
Надевая свои кроссовки, парень мечтал наступить в них в самую глубокую лужу, чтобы разочарованно развернуться и пойти обратно в свою съемную квартиру, менять обувь и штаны. Чтобы уж точно опоздать на собеседование на столь убогую должность. Но Павел знал, что в этом городе лужу он не найдет. Дома бы нашел, но не здесь. За окном, покрытым тонким слоем пыли, возвышался до небес город, столь желанный для людей с периферии.
Город горел огнями по ночам, освещая комнату, а днем, стягивал на себя смог и дым с промзоны, чтобы бережно отфильтровать их и выплюнуть наружу уже чистым воздухом. Даже днем яркие тексты и красивые картинки рисовали в смоге трехмерные изображения. В день кино тут крутили безмолвные фильмы, а самые богатые компании устраивали анонсы своих товаров. Немые анонсы. Паша в первые годы любовался этим, с пятидесятого этажа своего многоквартирного небоскреба, а вскоре перестал замечать. Сейчас, он видел лишь запыленное шестью годами жизни окно.
И даже так. Луж в этом городе не было. В городе было все будущее, которое только можно было найти. Для всех и сразу.
Замок входной двери щелкнул и пропищал, выдавая на всплывшей из ниоткуда голограмме счетчик дней до блокировки доступа.
– Да оплачу я! Оплачу! – выругался молодой человек и поправил на себе галстук. – Не оплачу, так съеду!
Дверной замок погасил экран и затих.
Лифт собрал по пути вниз целую толпу народа, не позволяя вальяжно облокотиться на стенку. Утренняя суета душила и пугала, особенно в связке с делом, которое так не хотелось делать. Но это было просто необходимо. Пусть так, но старания родителей, которые оплачивали учебу, залезая в огромные кредиты ради своего непутевого сына, должны окупиться.
– Механик, да? – безмолвно выругался парень и открыл карту на своем телефоне. Люди начали выползать из кабины лифта, освобождая пространство для размышлений, и Павел очнулся лишь тогда, когда ощутил на себе возмущенные взгляды других людей, готовящихся зайти следом, чтобы подняться на вершину небоскреба.
Небоскреба… Нет. Это так, ерунда. Пятьдесят этажей для города – пустяк. Центр возвышался над горизонтом на все двести этажей. Там не открывались окна из-за разряженного воздуха, зато какой же там был вид… Павел однажды водил однокурсницу на свидание, и, невзирая на безумные ценники в ресторане, он вдоволь налюбовался видом с одной из самых высоких башен. С подружкой не сложилось, ровно, как и с деньгами на следующий месяц, но для приезжего этот вид был ключевым. Он дал юнцу надежду, что однажды и он сможет так же высоко забраться. Сесть над городом в кресле ведущего инженера компании по производству роботов или электромобилей.
Но пока что, выбор был между возвращением в родное захолустье и работой механиком. Ладно хоть на полную ставку.
Дефицит кадров бил по людям так сильно, что многие предпочитали отдать жизнь работе, лишь бы не оказаться без денег. Отдать жизнь – в прямом смысле.
Нет больше ни таксистов, ни водителей автобусов. Последних уже давно заменили автопилоты, контролирующие трафик повсеместно. Продавцов в магазинах тоже нет, все делают сетевые консультанты, а оплатил ты или нет, дело каждого. Ты волен сам отдавать себе отчет, надеясь, что показатели твоего городского аккаунта не упадут ниже семи баллов. Так следили за социальной активностью.
Самосознательность росла, ряды полиции редели.
Рынок отбросил все лишнее, провел естественный отбор. Спектр разнообразных профессий становился меньше. Меньше становилось и рабочих мест. Именно поэтому Паша не мог отказаться от предложенной вакансии. Если где-то был нужен человек, то он там точно был нужен. Именно человек.
