Владимир Дараган - Лондон, Кембридж, Кентербери

Трафальгарская площадь

Когда пишешь книгу о путешествии, то очень трудно соблюдать баланс между пустым стёбом, философскими раздумьями и справочником для туристов. Я придумал новый стиль: «лирический травелог». Такие загадочные слова позволяют вставлять описания моей лени, детского восторга и нежелания разглядывать карту. Какой лирик смотрит в карту! Он бродит по городам полный мыслей о великом и вечном. Его взор пытаются направить на исторические памятники, он смотрит, а мысли его витают гораздо выше – там, где серые тучи, тусклое солнце, где парят души ушедших гениев. Он разглядывает старые стены, окна и видит в них людей в старинных одеждах, пьющих что-то вредное, но вкусное.

Я тарабаню по клавишам, пытаясь в строчках изобразить из себя восторженного идиота, но это решительно пресекается МС – моей спутницей и редактором. Тогда я хитроумно описываю мою сущность между строк – это остается незамеченным.

Итак, почему Англия? Ведь нам с МС так нравятся Италия и Франция. О Франции я вообще написал три книги и был готов писать еще и еще. Все, кто читал их, знает, что нас не привлекают рестораны и магазины. На исторические памятники мы, конечно, смотрим, но взгляд наш рассеянный – от такого созерцания быстро устаешь. А если я представляю, что рядом со мной около собора в Руане перед мольбертом стоит Клод Моне, то этот собор становится прекраснее с каждой секундой. Вот к нам подошел Гюстав Флобер и начал рассказывать, как по этому собору бродила господа Бовари. Тут и Мопассан подтянулся с рассказом, что недалеко отсюда проезжал дилижанс, в котором, спасаясь от немцев, ехала Пышка.

Короче говоря, нам интересны места, где есть с кем поговорить. Тогда улицы городов или берега рек становятся не просто красивыми картинками, а наполняются жизнью. Пусть давно прошедшей, но это неважно. Мы все живем, пока нас помнят.

Так почему же Англия? А потому, что тут много с кем можно вести нескончаемые беседы. Вот дом в Лондоне, из окна которого Джером Клапка Джером смотрел на Темзу и обдумывал знаменитое путешествие трех друзей с фокстерьером Монморанси. Здесь старая церковь, куда ходил Даниель Дефо, когда писал о приключениях Робинзона Крузо. По этой улице можно прогуляться с Агатой Кристи и расспросить ее, когда она закончит повесть «Убийство в Восточном экспрессе»? А кто выглядывает из окна на втором этаже госпиталя Святой Мери? Ба, так это же Александр Флеминг горюет, что уехал в отпуск и забыл помыть чашку Петри, в которой выросла плесень, убившая бактерии

А если отъехать от Лондона? Недалеко, скажем, в Кентербери. Все там смотрят на собор. Мы тоже посмотрим, а потом пойдем на окраину города в небольшую церковь, где похоронен Томас Мор. Помните его наивную «Утопию»? Ее критиковали на занятиях по философии. А почему он похоронен в Кентербери? Ему же отрубили голову в Лондоне, и жил он там. Разберемся, обязательно разберемся. А еще заглянем в пивную «Орел» в славном городке Кембридж. Интересно, почему тут продают пиво марки «Орел-ДНК»? При чем тут дезоксирибонуклеиновая кислота? Ага, вон за тем столиком сидели Уотсон и Крик, отмечая успех в определении структуры этой важнейшей молекулы. Шум подняли невообразимый, так что владельцы пивной решили, что они тоже почти авторы замечательного открытия.

И так далее, и так далее. Вот и причина, почему мы оказались в Англии. Тут есть с кем поговорить. А теперь по порядку.

Первый раз мы оказались в Лондоне осенью 2022-го года. Прилетели мы из Парижа после трехнедельного путешествия на машине по парижским пригородам. Были мы усталые, полные впечатлений от «бесед» с Ван Гогом, Моне, Синьяком, Сислеем, Гогеном, Мопассаном, Дюма, Золя, Метерлинком, Людовиком 14-м и еще с десятками других интересных собеседников. В Англии мы оказались по семейным делам и не планировали узнавать что-то новое. Вернее, исследовать, не щадя головы и ног.

– Будем тут обычными туристами, – сказала МС. – Сходим в музеи, погуляем по городу, паркам…

Я обрадованно кивнул – это означало, что не надо ничего читать, разрабатывать маршруты и вообще напрягать голову.

– Будем в Лондоне отдыхать! – сказал я, когда самолет приземлился в аэропорту Хитроу.

Отдыхать мы решили сразу после прилета. Это означало, что на нашу съемную квартиру мы поедем на такси, а не будем таскать чемоданы по метро и автобусам. Это было красивое, но не совсем правильное решение. Дело даже не в стоимости такого путешествия, все оказалось сложнее. Лондонское такси – это красиво и уютно. Огромный салон позади водителя, по нему можно даже немного пройтись, если затекли ноги. Но вот дорога… Конечно на трассе от аэропорта шел ремонт – как без этого. Мы долго стояли в пробке, потом медленно ползли по лондонским окраинам, потом еще медленнее по центру города. Но вот проехали Гайд парк, еще один парк и машина остановилась у скромного дома на Кенсингтон стрит. Мы посмотрели на овощную лавку на первом этаже, на иранский ресторанчик, нашли дверь подъезда, отыскали спрятанный для нас ключ и поднялись в квартиру на втором этаже.

– Ух ты! – сказали мы хором. – Тут даже камин есть.

Камин был заставлен африканскими скульптурами и вдобавок охранялся огромным глиняным гиппопотамом. На стенах висели фотографии самолетов, на полках стояли книги и модели парусников. Большое окно гостиной выходило на оживленную Кенсингтон стрит, а второе было на противоположной стороне дома. Вернее, это было не окно, а дверь на открытую веранду, где стоял диван, кресла и гриль.

Улица Кенсингтон

– Живут же люди! – сказали мы. – Парк под боком, метро в пяти минутах ходьбы, под окном остановка кучи автобусов.

МС отправилась в спальню разбирать чемодан, а я сел в кресло у окна, чтобы почувствовать себя английским джентльменом, которому надо прийти в себя после путешествия и обдумать, например, международное положение. Но почувствовал я себя не джентльменом, а человеком, на которого смотрят чужие глаза. Вы, наверное, тоже ощущаете на себе посторонние взгляды, не так ли?

– Что за черт! – подумал я. – Не картины же ожили?

На одной из картин, висящих на стенах, был изображен человек с собакой, на которых осуждающе смотрел некто с фонарем. Нет, не то! В комнате никого – кто же на меня смотрит? И тут я повернулся к окну и увидел, что меня с интересом разглядывают десяток пар глаз. Это глаза принадлежали пассажирам автобуса. Наше окно было почти на уровне второго этажа этого автобуса. Так, никакой приватности в этой бывшей империи! А может тут так принято? Через несколько дней мы увидим дом со стеклянными стенами без всяких занавесок. Можно сесть на скамейку и любоваться, как протекает личная жизнь обитателей. Нет, это не для нас, выросших среди заборов и железных дверей. Я задернул занавеску, и мы отправились в магазин за продуктами.