Глава 4
***
Он был мертв давно, умер около недели назад. Труп будто достали из патологоанатомического сейфа. Гной с желтизной, бледность, разлагающаяся плоть. Тело окоченело и истекало слизью. Водитель злополучной «Волги» сидел на кресле с запрокинутой головой. Его ноги не касались педалей, а руки не держали руль.
Палыч с силой захлопнул крышку капота. Уазик не заводился. Майор выругался, оперся ладонями о капот и повернулся к выходу из тоннеля. Там, с небольшой возвышенности у обочины, спускался Сергей.
- Связи нет! – сообщил сержант и покрутил в руках свой смартфон. – Что там с нашей машиной?
- Не заводится. Как знал, что не стоит связываться с этой «Волгой», - майор стукнул по капоту уазика, выпуская пар, чтобы не сорваться.
- Ладно уже, что есть, что есть...
Палыч перехватил взгляд Сергея: сержант смотрел на светло-серый разбившийся автомобиль.
- Может тело перевозили? - предположил Сергей с некоторым сомнением в голосе.
Майор не стал отвечать. В машине больше никого не было.
- На органы, например? Хотя он слишком давний для этого… - Сергей поперхнулся, закашлялся. - Странно получается, - прошептал он.
Хриплый кашель длился несколько утомительных секунд, сотрясая легкие сержанта. Сергей выплюнул на асфальт коричнево-зеленый комок слизи размером с перепелиное яйцо, если не больше. Нос майора тут же почувствовал тот самый запах, уже знакомый, даже вонь, а еще кислый привкус и тошнотворность.
- С тобой все в порядке?
- Порядок вроде, – Сергей тщательно вытер рукавом рот и уставился на Палыча.
Его глаза покраснели и слезились, как будто он целый день провел у монитора. Веки опухли, судя по всему, приступы кашля причиняли сержанту боль. Он взял из машины автоматы. Один повесил на плечо, а второй протянул Палычу. Майор также перекинул лямку ремня автомата через плечо и вытащил из кармана фонарик.
- Давай опечатаем все, как следует, и надо валить, - предложил майор. - Думаю...
Майор не успел договорить, как приступ кашля Сергея повторился. Сержант уперся ладонями в колени, протяжно, на надрыв закашлялся. Потом, когда приступ кончился, долгое время стоял согнувшись, приходя в себя, мотая головой. На губе повисла слюна.
- Похоже, хорошо я траванулся, а Палыч! Чуть наизнанку меня не вывернуло, а внутри все так и бурлит, – просипел он.
Майор подошёл к «Волге». Включил фонарик, осветил салон. Сергей подошел следом, остановился возле капота и присел на корточки. С минуту, Палыч изучал труп. Наконец, он выпрямился. Фонарик предательски задрожал в руке.
- Подойди, – майор, не отрывая взгляд от трупа, поманил сержанта рукой. – Иди сюда.
Сергей с трудом поднялся. Казалось, что по всему тоннелю эхом разноситься его тяжелое, хриплое и одновременно булькающее дыхание. Палыч протянул фонарик сержанту, указал пальцем внутрь салона и отстранился. В тот момент, когда Сергей брал фонарь в руку, желтый луч скользнул по лицу майора. Это продолжалось не более доли секунды, но этого хватило, чтобы прочитать в глазах Палыча тревогу, что крайне нетипично для всегда спокойного майора. Блекло-желтый луч фонаря скользнул в салон и выхватил из темноты рукав пиджака мертвого водителя. Сергей осветил лицо мертвеца и с трудом удержал в руках фонарик.
- Господи… – сержант перекрестился и, отвернувшись, закашлялся с новой силой.
Луч света фонарика в руках сержанта небрежно заскользил по стене тоннеля. Он выкашлялся, вытер рот, закивал.
- Надо валить отсюда, Юрий Палыч!
Палыч сделал несколько глубоких вдохов, пытаясь успокоиться. Перед глазами стояла картинка, которую выхватил из темноты салона луч фонаря. Мужчина, сидевший за рулем «Волги» гнил быстрее, чем таяло мороженное на солнце.
«Он разлагается», - пронеслось в голове Палыча.
То, что когда-то было водителем «Волги», сейчас напоминало огромный ошметок навоза. Майор подавил желание вывернуться наизнанку.
- Вот, у меня все готово.
Голос Сергея вырвал Палыча из оцепенения. Сержант с усердием разматывал еще ни разу не использованный рулон желтой ленты.
- Да, ты прав, надо опечатать тут все, - согласился майор.
… Сержант сделал несколько шагов и почувствовал, как вновь начинает кружиться голова. Виной этому распространившийся в тоннеле запах гнилой капусты. Палыч заверял, что он не чувствует этого запаха. А вот Сергей чувствовал, очень отчетливо ощущал запах ноздрями. Среди высоких отвесных стен гулял ветер, но запах, несмотря на это, с каждой минутой становился все сильнее.
Он услышал звук отрывающейся ленты – сзади Палыч оклеивал оставшейся у него лентой тоннельный выезд.
«НЕ ВХОДИТЬ! ОПАСНАЯ ЗОНА!»
Через какое-то мгновение майор закончил работу, и Сергей услышал удаляющиеся шаги. Сержант нехотя проводил Палыча взглядом, уперся о бетонную стену тоннеля и вытащил из целлофанового пакета новый рулон. Рука Сергея обхватила рулон и уже готова была приступить к выполнению своей части работы, но вдруг замерла: сержант почувствовал, как на кисть капнуло между средним и безымянным пальцами. Ярко-красные разводы появились на коже.
Кровь.
Сергей ощупал лицо: кровь шла изо рта. Он вытащил платок и аккуратно промокнул губы. Что-то внутри него булькнуло, и наружу из самой глубины тела вырвался кашель. По-прежнему кружилась голова. Сергей закрыл глаза и попытался сосредоточиться.
- Заклеить вход и уйти отсюда, - прошептал сержант…
***
Висевший на ремне через плечо, автомат бился о бедро Палыча. Ночь приближалась к своему экватору, но в воздухе ощущалась духота минувшего дня. Палыч и Сергей вдыхали пары раскаленного летнего воздуха, широко раскрыв рты. Испариной покрылись их лица. Сергей часто оступался, и его уводило к обочине, но он восстанавливал равновесие и шел дальше, рассматривая расстелившийся в полночи горизонт. В глаза бросалась его бледность. Лицо, покрытое крупными каплями пота, блестело, приняв блекло-серый оттенок. Майор интересовался его самочувствием, но Сергей заверял, что с ним все в порядке. Однако, предчувствие майора говорило об обратном. Сергей выглядел отвратительно, что бы он ни говорил.
Первые капли дождя разрядили воздух и позволили расслабиться по настоящему. Они опечатали место происшествия и теперь должны вызвать коллег-криминалистов и следователей. Единственно возможным вариантом сейчас представлялось найти возвышенность и попытаться связаться с диспетчером, чтобы, наконец, сообщить о происшедшем. А если нет (об этом, конечно, совсем не хотелось думать), то придется идти пешком до ближайшей станицы или села. Потом, днем, вместе с патологоанатомом и следователем, они вернутся в этот чертовый тоннель к «Волге»... Палыча передернуло об одной только мысли о пережитом. И все равно, что место происшествия брошено. Сейчас в голову совершенно не приходила мысль, что перегородив тоннель, они перекрыли движение.
