Вам доводилось встречать в жизни людей, не способных ужиться друг с другом, причем таких, которые сосуществуют в постоянном конфликте и, тем не менее, друг без друга не могут обходиться, – доводилось? Доводилось, наверняка. Это могла быть какая-то супружеская пара, словно вышедшая из анекдота, или близкие родственники – мать с сыном, сестра с братом и т. п., – а может, коллеги по работе, начальник с подчиненным или даже просто друзья-приятели, с незапамятных времен привыкшие проводить вместе свободное время. Последний случай, конечно, удивляет посторонних свидетелей даже более других и заставляет призадуматься. Действительно, иной раз диву даешься: ну, что мешает двум людям, – в принципе чужим, ничем серьезным между собой не связанным, – которые, кажется, друг друга на дух не выносят, разойтись по сторонам и в дальнейшем больше не пересекаться? И сразу же избавиться от множества хронических обид и стрессов, связанных с несносной персоной своего злейшего «друга»!
А нет, оказывается, именно такое простейшее, казалось бы, решение является и самым трудным для обеих заинтересованных сторон. На этот случай существует поговорка: «Вместе тесно, а врозь скучно». А коли и поговорка такая имеется, причем старая, доставшаяся нам от пращуров, значит, данное явление характерно не только для новейшей истории, иначе говоря, оно имело место и в самые стародавние времена. И точно так же удивляло наблюдавших его людей, как и нас с вами. И порождало всякие прибаутки, вроде сказки про сварливую жену, в которой эта женщина с чересчур высоким социальным интеллектом, как политкорректно называют сегодня психологи подобных представителей рода людского, утонула в речке, а ее безутешный супруг попросил односельчан искать тело своей мучительницы не ниже, а выше по течению того места, где приключилось несчастье. Мол, жена при жизни всегда поступала наперекор всему и всем, так и после смерти, скорей всего, устремилась против течения. (А ведь этой русской сказочке, по меньшей мере, семь-восемь веков!)
Впрочем, не стану обсуждать во Введении эту достаточно серьезную тему: вопрос поставлен – в надлежащее время будет и ответ. Замечу лишь, что привязки такого рода возникают значительно чаще, чем нам представляется. Можно даже сказать, что в многотрудной жизни почти что всякого человека имеются привязки данного типа, быть может, не столь явные… Но не менее для нас вредные.
Как вы понимаете, конфликты с окружающими, которыми изобилует жизнь любого человека разумного, даже самого миролюбивого по натуре (ведь мы сами либо инициируем их, либо провоцируем), разнятся по многим параметрам: по интенсивности, по длительности, по модальности и содержанию (от мировоззренческого диспута до базарной склоки) и т. д. и т. п. В большинстве случаев после очередной стычки с кем-либо мы чувствуем себя неважно: раздраженными, подавленными, обессиленными… Однако каждый, вероятно, замечал, что иной раз какой-то конфликт не ухудшал, а, напротив, стимулировал его состояние: улучшал настроение и самочувствие, добавлял бодрости и сил. У одних людей такое случается достаточно часто, у других – крайне редко. Почему?
Или самый насущный для нас вопрос из данного смыслового ряда: почему наши оппоненты в спорах, как правило, не могут понять самых элементарных, казалось бы, вещей? Почему они нас не слышат?
Должен сказать, что проблемой человеческих взаимоотношений, в которых важнейшее, если не ведущее место занимают именно конфликты, явные или скрытые (последние, пусть в латентном состоянии, имеют место вообще в любых наших контактах с себе подобными), издавна занимается не только психология, но и многочисленные духовные школы и традиции, которые сегодня принято называть мистическими. Между тем, именно они-то, мистические традиции, за многие века и даже тысячелетия своего развития сумели сделать множество открытий в данной области, чрезвычайно для нас интересных.
Не случайно западная медицина сегодня все чаще обращается к тем или иным приемам и методам так называемого нетрадиционного целительства (наверно, правильнее было бы считать традиционными именно их), извлеченного из недр этих самых традиций. В свою очередь медицинская наука, а еще чаще смежные с нею области научного поиска то и дело «открывают» что-то такое, что досконально описано в каких-то мистических источниках уже очень давно, – разве что, в других выражениях. Сегодня на Западе среднестатистического человека вряд ли удивишь акупунктурными методами лечения целого ряда заболеваний; у дипломированных специалистов, его практикующих, появился даже европеизированный термин – «рефлексотерапия». Между тем, когда мы берем саму теоретическую базу, на которой он основан, и переносим ее, предположим, на какие-то области психологии (а это база превосходно с ними стыкуется и, кстати, многое в них проясняет), то моментально наталкиваемся на совершенно нелогичные, на мой взгляд, возражения высоколобых столпов западной науки: дескать, это – мистика, которая ничем не подтверждена. А как же, спрашивается, многолетнее, причем весьма успешное использование этой «не подтвержденной мистики» при иглоукалывании, магнитной терапии, су-джок терапии, во всевозможных восточных оздоровительных системах, уже отстоявших свое позиции и на Западе, и т. д. и т. п.?
Вернусь, впрочем, к основной теме. Как нетрудно догадаться, сегодня существует несколько подходов к ней. Во-первых, подход психологический, подход западный, в основе которого – теория высшей нервной деятельности академика Павлова. Тут тоже имеется немало течений и школ, из которых я выбрал для этой книги одну из наиболее современных и, на мой взгляд, перспективных. Это – нейро-лингвистическое программирование (НЛП), современное течение практической психологии, в основе которого – метод замечательного американского гипнолога и психотерапевта Милтона Эриксона, развитый его ближайшими учениками и последователями.
Но для глубокого понимания процессов, происходящих в нашей психике во время взаимодействия с окружающими и, в частности, во время конфликтов с ними, нам никак не обойтись без энергетической модели человека разумного, принятой в восточных традициях. Поскольку этих традиций достаточно много, мы не можем говорить о какой-то единой восточной энергомодели, – все они, эти модели, несколько разнятся от течения к течению, от школы к школе. Существует, однако, два принципиальных подхода к энергосистеме человека разумного, которые условно можно назвать китайским и индийским.
