В чулане было темно и душно. Через маленькое зарешеченное окно
виднелась узкая полоска неба. Для маленькой Лауры она была единственным
источником света и надежды.
— Пожалуйста… — шепнула девочка, сдерживая слезы и крепко
сжимая кулачки.
Плакать нельзя. Ни в коем случае. Стоило представить строгое
лицо матери, как выступившие в уголках глаз слезинки тут же высохли.
«Будущая королева Сильвестрии не должна плакать».
«Страна сумрачных лесов нуждается в сильной правительнице».
«Могущество не даруется нерешительным и жалким».
Вспомнив слова родительницы, Лаура бросила ненавидящий взгляд
на свои руки. Натянула алые перчатки выше, спрятав под ними острые локотки.
Могущество…
Лаура слышала это слово слишком часто для своих лет. Настолько
часто, что возненавидела. Все свое могущество, всю магическую силу малышка готова
была отдать за исполнение заветной мечты.
— Пожалуйста, — повторила она, сама не зная, к кому
обращается. Светлые боги не услышат, а темным на нее плевать. — Пусть хоть
кто-нибудь…
Худеньким плечиком толкнула дверь, но та даже не дрогнула.
Запертая снаружи, Лаура снова стала пленницей темного нутра кладовки. За что?
Почему? Что стало причиной нового наказания, девочка так и не поняла. Знала одно:
что-то в ее поведении вызвало гнев королевы.
«Немедленно отправляйся в чулан и сиди там, пока не разрешу
выйти!» — звучали в голове слова жестокого приказа.
Мать заметила, как ласково она смотрела на котенка? Или дело
в плохо выученном заклинании? Может быть, она, Лаура, снова была слишком
почтительна с прислугой? Позволила ласковое слово в адрес неугодного?
О причинах наказания можно только догадываться.
Ярко вспыхнувшее пятно света за окном отвлекло от размышлений.
Лаура всмотрелась в темнеющее небо и различила падающую звезду. Оранжево-алая,
она оставляла после себя длинный пылающий хвост. Неужели сама Стелла, богиня
неба, услышала молитву?
— Пожалуйста, — торопливо повторила Лаура. Желание нужно
загадать быстро, пока не исчез горящий хвост. — Прошу, пусть хоть кто-нибудь
полюбит меня!..
Ульяна не представляла, что все закончится вот так. На
больничной койке после сложнейшей операции и предшествующей ей аварии. Сломаны
три ребра. Раздроблен таз. Даже если выживет, никогда не сможет стать матерью.
Никогда…
Слова врача прозвучали как приговор.
После сознание Ульяны отключилось. Последнее, что она
запомнила — это хвост кометы, пролетающей мимо больничного окна. Яркая вспышка,
а после темнота. Ульяна даже желание загадать не успела.
Или успела?
Огромного труда стоило вырваться из цепких лап забытья и
разлепить веки. Все тело будто налилось свинцом, а мир перед глазами кружился,
вспыхивал разными красками, точно цветные пятна в калейдоскопе. Сфокусироваться
и рассмотреть хоть что-то было непросто.
Выходит, еще жива?
Ульяну не обрадовало это открытие. Снова закрыв глаза, она
пробормотала нечто нечленораздельное. Как будто на чужом языке и не своим
голосом.
— Моя королева?.. — услышала изумленный мужской возглас.
Повернула голову и попыталась рассмотреть говорившего. Странный
сон. Откуда в нем взялся этот блондин в длинной тунике и кожаных штанах, плотно
облегающих мускулистые ноги? Голубоглазый, нос с аристократичной горбинкой,
высокие скулы и необычайно пухлые для мужчины губы. Сейчас не лучшее время для
подобных фантазий, не в ее состоянии — Ульяна это отчетливо понимала.
— Кто ты? — спросила уже более отчетливо.
И снова на непривычном языке. Грубом, резком, прерывистом.
Вырывающиеся из горла звуки напоминали воронье карканье. Но самое удивительное
состояло в том, что Ульяна понимала этот язык. Разговаривала на нем свободно,
как будто привычно.
— Не узнаешь? — Блондин выпрямился во весь могучий рост и
натянуто улыбнулся. — Я Дементий, твой
муж, о несущая смерть!..
Последние слова он произнес с некоторым благоговением и
страхом.
Несущая смерть? Ульяна не могла взять в толк, почему ее так
назвали. Единственная, кому принесла смерть, так это она сама. Выбирая между
тем, чтобы сбить выбежавшего на проезжую часть мальчишку или врезаться в столб,
предпочла последнее. Один поворот руля, как колеса фортуны.
Наверное, еще не отошла анестезия.
Ульяна грешила именно на это. Объяснить внезапное появление
незнакомца она не могла ничем другим. Еще и имя такое, отдаленно знакомое. Был
в ее жизни один Дмитрий. Был, да сплыл, вернее, ушел к лучшей подруге, позабыв
брачные обеты. Наверное, это и к лучшему. Если бы не развелась вовремя, не
избавилась от мужа-альфонса, долгое время сидевшего на шее тяжким грузом,
никогда не открыла свое охранное агентство. К тридцати годам не стала бы успешной
бизнесвумен.
Впрочем, какая сейчас разница?
Агентство останется, а вот надежды на создание семьи нет
никакой. А она так мечтала о любящем муже, детях. Наверное, поэтому в бреду ей
пригрезился этот блондин.
А еще — девочка…
Ульяна вспомнила вдруг худенькое лицо малышки с огромными
черными глазами и удивительными волосами глубокого синего оттенка. Оно всплыло
в сознании так неожиданно, точно взрыв фейерверка.
Кто это?
Почему картинка такая яркая, будто наваждение? Воспоминание,
которого не может быть. Ульяна никогда не видела эту девочку прежде, но
испытывала к ней непреодолимую привязанность. Как к собственному ребенку,
которого никогда не было.
И быть не может…
Ульяна дернулась, и в этот момент поняла, что встать не
сможет. Дело не в слабости и не в том, что нижняя половина тела должна сейчас
находиться в гипсе. Ульяна была прикована к постели. Не кожаными ремнями, не
веревками, а огромными якорными цепями, несколько раз обвитыми вокруг ног,
бедер, талии и даже шеи.
— Какого светлого?! — выкрикнула Ульяна необычайно сильным,
властным голосом. И почему-то не удивилась, что «светлый» было произнесено как
ругательство. — Освободи меня, немедленно!
Дементий, назвавшийся мужем, побледнел.
— Моя королева… — прошептал обреченно. — Ты должна прийти в
себя после взрыва, иначе из-за резкого прилива магии случится страшное!..
Из всего, что он сказал, Ульяна поняла и приняла только
«взрыв». Это было просто и понятно. Взрыв она помнила хорошо. Как и удар о
столб, и дикую боль, разрывающую на части.
Замок? Королева? Магия, да еще и неуспокоенная?..
Нет, о таком Ульяна не слышала.
— Не пори чушь, Дима! — потребовала зло. — Освободи сейчас,
пока я спокойна, или…
Ульяна сама не поняла, что произошло, но ее лицо вдруг
исказилось гримасой злобного презрения. Мимические мышцы словно вспомнили это
привычное для них выражение.
Дементий как будто и не заметил, что его назвали чужим
именем. Попятился к двери, выставив вперед ладони и демонстрируя полную
покорность.
