Лиферий.
Конференц-зал.
Старейшины кланов и Голоса совета. Над круглым столом развернулась трехмерная голограмма всего континента.
– Агент Хантер, что на данный момент? – промолвил длинноволосый шатен с раскосыми глазами. Эльфийский старейшина клана отшельников.
– Всех кого смогли – эвакуировали на юго-запад материка. Нам не доступен Баркеус, все наши ученые и инженеры остались в заложниках. Побережье Золотого следа тоже попало под покрывало. Розовый прибой частично эвакуирован, но там и жителей почти не было, пара племен, – тут голос Хантера дрогнул. Он давно не был дома, почти с тех пор как заключил контракт душ с магичкой и остался работать в городе. Иногда Астария приносила последние сплетни из его родного племени. Некобой выпустил струю сизого дыма и продолжил. – Лиферий пуст, у Библиотеки остались четыре отряда, но не думаю, что нам это чем-то поможет. Властям города придется связаться с другими материками, до самой Атлантиды.
– А кто по вашему Найт власти города? – иронично вскинул брови другой черноволосый и остроухий.
– Мы… – выдал факт Хантер упавшим голосом. Теперь нет даже старика и хранителя. У города практически и не было единоличной власти – только совет, на котором и решались важные вопросы, все остальное регулировалось на месте и теми, кто лучше владел аспектом. Экономикой и обменом ценностей – гномы, культурными аспектами – эльфы, архивами – друиды, и все остальные расы от хозяйства до ремесленничества просто сосуществовали в одной большой системе. Важные решения принимались сообща старейшинами и главами в этом зале, и не голосованием, а последним словом старца или Хранителя – именно им были вверены судьбы. Но теперь все изменилось, и Найт чувствовал себя потерянным. Более того – его нервы расшатали происшествия с друзьями. Веон и Сайрус в коме, Тормента пропала, старик Кайрнех тоже, Астария ушла с племенем в горы за южный портал, Мари Клэр занята племенами лесных отшельников, пока старейшина на совете. Все, с кем Хантер пережил немало передряг – сейчас вне зоны доступа или нейтрализованы. Даже биороид инженер Разумовский остался вне досягаемости – в Баркеусе, который накрыло энергокуполом от лабиринта, и что там происходит – невозможно выяснить никакими силами. Демоны не пробились, Хранители не могут вмешаться, пока не настанет пиковый час, они только наблюдают. Вмешивался всегда только Рэй, но он теперь не Хранитель…
Остался только Кейн. Но какой толк от вампира мог быть – Найт не придумал.
По городу текут различные энергии, извиваясь и угасая, впитываясь в стены лабиринта, который вытягивает все. Над городом повисла мерцающая звездами ночь. Нет ни облаков, ни неба вовсе. Когда восходит солнце – оно катится ослепительно-обжигающим шаром и жители с ужасом ищут укрытия от смертоносного светила над лишенным атмосферного слоя городом. Хантер только догадывался, почему город все еще существует, как и сам материк и не тронут испепеляющим жаром звезды – лабиринт забирает и его энергию тоже. Солнце становится основной подпиткой всей системы, а различные энергии – как шведский стол. Свет просто не достигает поверхности, его отводит купол лабиринта и втягивает. В этом может и плюс, но только если не брать в расчет, что атмосферы этот же лабиринт и лишил.
Этот кошмар длился уже третьи сутки. И что делать – никто в зале советов не знал.
– Ладно… – Найт встал.
– Что? – заволновались остальные участники
– Вы займитесь переговорами с другими материками, а я поищу помощи у случая.
– Мы займемся, – заговорил один из Голосов, – Но на какой случай вы уповаете, агент?
– На счастливый, как всегда, – буркнул Найт и вышел из зала.
Вышагивая по ночному… или дневному, сейчас понять было сложно, по этому опустевшему городу, Хантер решил найти для начала магичку. Это же в ее таверне жил божественный дух, и ее шаловливыми ручками было пробуждено его тело. Вечно с этой девкой… В общем как подсказывала звериная интуиция Хантера – лучше с нее и начать решать этот конец света. А значит нужно объединить усилия с вампиром. Найт решил заглянуть в особняк «Шипы розы».
Добравшись пешком, он подцепил когтем болтающееся на ветру объявление. Плакат почти слетел с забора. На нем была надпись, что магией пользоваться строго запрещено. Власти города до эвакуации и во время неустанно оповещали, что никакие магические силы не должны проявлять активность, будь то стихийная магия или ментальная, руническая или фантомная. Магия сейчас могла стать искрой для фитиля от бомбы. Лабиринт чутко реагировал на малейшие проявления каких-либо энергий и тут же перенаправлял токи – первые смельчаки, что пытались взломать накрывший купол своими магически силами, оказались в том же лазарете, где сейчас находился Веон и его напарник. Они падали обесточенными, и не было возможности понять, только ли силы у них отняты или же и души тоже. Техника, основанная на системах атлантов, а значит на энергетической основе, тоже либо не работала, либо представляла опасность.
Полная тишина…
И бездна над головой.
– Эй, вурдалак, ты дома? – гаркнул Найт на весь полусумеречный особняк. Но никто не ответил. Наемник прошелся по холлу. Заглянул в комнаты первого этажа и поднялся на второй. Дверь в спальню вампира была открыта. Хантер вошел бесшумно, опасливо держа руку наготове, чтобы схватиться за табельное. Хотя в городе и не было никаких физических угроз.
Никто не нападал из космоса, никто даже из Баркеуса не нападал. Но жутковатость опустения угнетала.
В проеме, ведущем на террасу, он заметил движение и послышался негромкий голос:
– Еще чаю, сеньор?
Хантер чертыхнулся и вошел, шагая уверенно, распахнув шторы и оказавшись на террасе.
– Кейн! – гаркнул некокоп.
– Найт, – отозвался на этот грубый окрик граф совершенно равнодушно.
– Сидишь тут! Чай пьешь! – разорался агент, от чего-то моментально разозлившись. Вампир поднял на него алые глаза:
– А что? Мне нужно биться в истерике? И кому чем это поможет?
Минутное молчание и полная прострация обоих. Кейн был прав. Без определения врага и плана оставалось только бездействие. Пробить купол энергощита лабиринта нечем, защищаться фактически не от кого. Оставалось лишь смотреть на это дикое «северное сияние» над материком, распластавшееся уже от Баркеуса по самый Сумеречный. Энергии изливались радугой, уходя куда-то в центр лабиринта.
– Где Крис? – устало опустился в соседнее кресло Найт
– О? А ты ее не видишь? Я – как ни странно – тоже! – под конец фразы граф просто рыкнул.
