{Кабинет начальника Тайной канцелярии}
Трудно ли убить короля Турана?
Не деспотичного, разумного, склонного к справедливости, лишённого имперских амбиций и достаточно искренне радеющего за свою землю правителя богатой страны с совсем не бедствующим народом, любимого этим народом. Человека сдержанного и осторожного, умело выбравшего себе ближайших соратников, окружённого надёжной, хорошей и преданной охраной.
Все знания, весь опыт, вся история современных и прежних государств, которую начальник Тайной канцелярии Ильнар Тавьер знал лучше иных профессоров, — всё говорило о маловероятности подобного события. Но исключительность случившейся трагедии служила слабым утешением тому, кто только что крупно сел в лужу.
Оказалось, убить короля очень просто. Достаточно небольшой магомеханической игрушки, подложенной в малый, «дорожный» трон.
Королевское тело, опустившись на привычное место, сжало крохотную пружину, и — пух! — нет больше короля. А любимый народом праздник, день Солнечного Горна, день летнего солнцестояния и главного бога Кузнеца, стал днём скорби и траура.
Королеву спас наследник. Младенец испачкал пелёнки в самый неподходящий момент. Именно тогда, когда его мать с ним на руках должна была вслед за супругом подняться в королевскую ложу и после короткой речи правителя предъявить народу его надежду. Не очень-то достойно будет выглядеть оная надежда, когда от неё дурно пахнет, а физиономия красная и сморщенная от крика…
Было решено, что Олира с кормилицей задержатся в небольшой комнатке за ложей, чтобы устранить досадную неприятность, и малыша представят уже после открытия праздника.
Так наследник показал себя очень дальновидным и везучим человеком. Потому что король, закончив короткую речь — Ераший не любил долго болтать, — опустился на трон.
Жертвами взрыва, помимо правителя, стали секретарь, охранник и слуга, принёсший напитки и еду. Жертв среди ударившихся в панику зрителей, собравшихся на огромном стадионе ради пышного представления и показательных состязаний молодых магов, удалось избежать. Тут уже на отлично сработала стража и маги охраны, и это немного успокаивало совесть Тавьера: всё же не так бесполезна Тайная канцелярия, и разгонять её целиком пока не стоит.
У короля, конечно, была защита — лучшая магическая защита, какую могли создать придворные маги. Поэтому он умер не сразу, дал целителям возможность побороться за него и пережить несколько страшных минут — необходимость после смерти правителя сообщить о своей неудаче жуткому, безжалостному главе Тайной канцелярии.
Но Тавьер не винил целителей. Лишь кивком поблагодарил за то, что они хотя бы попытались, и отпустил. Какой смысл обвинять тех, кто не сумел в своём искусстве сравняться с богами, если Ильнар точно знал, кто в этом виноват?
Он сам. Его люди проверяли ложу, его люди осматривали стадион, его люди отвечали за безопасность — а значит, именно он всё это допустил и повинен в том, что страну уже почти сутки лихорадит. И боги знают, сколько ещё понадобится времени и усилий, чтобы навести порядок!
Да плевать, что никто, кроме короля, не имел права садиться на трон, за это можно было лишиться головы, а недостаточно сильное нажатие не детонировало взрывчатку. Плевать, что магии в бомбе содержалось меньше, чем в самом кресле, и ни один человек просто не мог обнаружить её, не зная совершенно точно, что и где искать. Плевать, что обширная сеть осведомителей не донесла даже слухов о готовящемся покушении.
Безопасность короны — работа Тайной канцелярии, которая с треском провалилась. И меньшее, что мог Ильнар сейчас сделать для искупления собственной вины, это поймать преступника. И любой ценой сохранить подаренную богами надежду. Потому что даже думать о том, что было бы, погибни наследник тоже, Тавьер почти боялся.
Вчерашний день, начавшийся из-за подготовки праздника ещё до рассвета, никак не желал заканчиваться и отпускать Ильнара. Бессонная ночь туманила разум, навевала тоску и мрачные мысли о будущем. Главным образом, о том, что до следующей ночи ещё нужно дожить, и о том, что поспать, скорее всего, тоже не получится.
— Может, ты прекратишь маячить у окна и изображать идеальную мишень? — Насмешливый голос за спиной вывел Тавьера из глубокой задумчивости. — Нет, я понимаю, в сложившихся обстоятельствах это очень заманчиво — плюнуть на всё и удрать на свидание с Могильщиком. Но я ведь не поленюсь некроманта найти и испортить тебе счастливое посмертие!
— Направь своё остроумие в общественно полезное русло, — отозвался Ильнар, не оборачиваясь. Последний раз глубоко затянулся, выбросил окурок и, выпустив дым ноздрями, принялся в самом деле закрывать окно. Не из боязни покушения, кому он нужен, а просто из нелюбви к сквознякам.
Обернулся и, примостившись на подоконник, окинул взглядом свой кабинет и находящихся в нём людей. Пятеро, не считая Тавьера, усталых насторожённых мужчин разного возраста и насмерть перепуганная, бледная аж в зелень девчонка, судорожно прижимающая к груди объёмный белый свёрток.
Нет, не так. Четыре министра, два самых сильных боевых мага страны, королева и принц. Гордость и надежда Турана. Единственная надежда.
И с ходу даже не получалось определиться, чего больше хочется при взгляде на них: грязно материться или убивать.
— Итак, сары моей души, ситуацию понимают все, так что не будем отвлекаться на эмоции и употреблять в присутствии коронованной особы слова, не предусмотренные протоколом. Надоело, и так всю ночь этим занимались. Хотелось бы знать, какие меры уже предприняты и как обстановка сейчас.
— Гвардия поднята по тревоге, усилены патрули, введён комендантский час, в городе в целом спокойно, — отчитался Валар Тангор.
Выглядел главнокомандующий... не очень. Солидный возраст, богатая биография, полное отсутствие магических способностей, нелюбовь к целителям, и в сумме получается худощавый хрупкий старик. С ясным умом, цепким холодным взглядом, по-прежнему прямой спиной и — немощным телом, которое с трудом перемещалось без посторонней помощи. Начинать заботиться о собственной сохранности надо было лет сорок назад, а уже наступившую старость ни один целитель не прогонит. Уйти бы Тангору на покой, дожить остаток дней где-нибудь в тихой деревне на природе... Он, собственно, и собирался это сделать, даже в отставку подал. Только принять её не успели.
Ильнар вдруг не к месту вспомнил, что они с Валаром ровесники, и понял, что чувствует себя примерно так же, как главнокомандующий выглядит.
— Это он называет «в целом»! — прокомментировал тот же разговорчивый помощник. — Тишина как на кладбище, и всё в белых траурных полотнищах. Тут, скорее, вопрос, что у нас на периферии происходит!
