Пушкин в переписке частенько употреблял нецензурную лексику. В рукописи «Бориса Годунова» он употребил ее, правда, всего единожды, в сцене о корчме на литовской границе. Это Варлаам дает волю своему языку в тот момент, когда стража принимает его за Гришку Отрепьева и порывается заломить ему руки.
Внимательно ознакомившись со сценой в корчме, чистая и богобоязненная немецкая душа А. Х. Бенкендорф пометил: «… вообще следовало бы смягчить, ибо «монахи слишком представлены в развратном виде. Пословица: вольному воля, спасённому рай, переделана: вольному воля, а пьяному рай. Хотя эти монахи и бежали из монастыря и хотя это обстоятельство находится у Карамзина; но кажется, самый разврат и попойка должны быть облагорожены в поэзии, особенно в отношении к званию монахов». (Сочиненiя А. С. Пушкина /Редакцiя П. А. Ефремова. Изданiе А. С. Суворина. ТомъVIII: Примѣечания, добавленiия и поправки. СПб., 1905. Стр. 408).
Блюститель общественных нравов Александр Христофорович Бенкендорф даже не ведал о том, что в сцене в корчме в своей беловой рукописи Пушкин заменил покоробившее Александра Христофоровича выражение «сукины дети» на вовсе несусветное «б..дины дети».
Пушкин, любивший крепкое, соленое словцо, не был, тем не менее, сторонником употребления ненормативной лексики ради нее самой. «Есть шутки грубые, сцены простонародные, – писал он в одном из набросков предисловия к своей трагедии. – Хорошо, если поэт может их избежать, – поэту не должно быть площадным из доброй воли, – если же нет, то ему нет нужды стараться заменять их чем-нибудь иным».
Так в чем же дело? Отчего Пушкин решил нарушить установленные правила приличия?
Выражение «б..дины дети» несут, на наш взгляд, тонкую смысловую нагрузку, понятную всем в веке XVII-м, мало понятную уже в пушкинские времена и понятную далеко не всем профессионалам века нынешнего. Но здесь мы вынуждены пойти наперекор современным правилам приличия и разъяснить кое-какие деликатные моменты относительно выражения, рассматриваемого ныне в качестве совершенно нецензурного.
Как отмечают современные исследователи, в частности, А. Л. Юрганов, значение слова «б..дь» в языке русского средневековья являет собой сложную контаминацию, структурными компонентами которой будут «ложь», «ересь», «распутная женщина».
Это слово означает в переводе с церковно-славянского ошибку, заблуждение,ересь. Чаще всего, оно употреблялось и употребляется ныне в канонах святым, посрамлявших еретиков, в Акафисте Пресвятой Богородице. Оно звучит в древних летописях и старопечатных книгах. Статус же «крепкого» это слово обрело благодаря горячей любви к нему В. К. Тредиаковского и невзлюбившей это же самое слово Императрице Анне Иоанновне.
На вечерних богослужениях можно услышать из богослужебного текста, который читает чтец выражения – Иерихонские Б..ди или Б..довый язык. Понятно, что слово «б..дь» означает неверность, лживость. «Б..довый язык» – это лживый язык. Как говорят источники, в библейские времена, жители города Иерихон славились своей лживостью.
Одним словом, в богословских трудах русских средневековых авторов, отражавших традиционные установки всего конфессионального сообщества, слово «б..дь» было синонимом слова «ложь». Но ложь в то время… была тесным образом связана с дьявольским миром и противостояла Правде Истинной, – самому Христу. Протопоп Аввакум писал: «Б..дь пишется ложь, правда от Бога, а ложь от дьявола». Таким образом, слово «б..дь» – антоним «правды». Если «правда» – это правильный путь для спасения на Страшном Суде, то «б..дь» – уклонение от совершения христианином угодной Богу, а не дьяволу, правильной воли, что вполне соотносится с этимологическим значением слова. (Юрганов А. Л. Из истории табуированной лексики. Что такое «блядь» и кто такой «блядин сын» в культуре Русского Средневековья// В книге: Одиссей. Человек в истории. М., 2000, с. 197).
И ни у кого не возникало сомнений в благочестивости того, кто эти слова произносил или употреблял их в письменной форме. А к середине XVII в. резко возрастает число упоминаний словосочетания «б..дин сын», которые стали использоваться в качестве своеобразного оружия против тех, кто не принял нововведений Никона.
Итак, Правде истинной противостоит «б..дь» (ложь), иначе говоря – Христу противостоит Дьявол, носитель тьмы, породитель «б..ди».
Возвращаясь после такого затянувшегося экскурса к сцене в корчме, отметим, что пушкинское «б..дины дети», вложенное в уста Варлаама, в очередной раз подчеркивает дьявольский, бесовский характер всего творящегося вокруг Гришки Отрепьева, являющегося в то же время и возмутителем лжи и ереси. Он тоже «б..дин сын». И притом в первую очередь.
И еще один тонкий момент: стражники служат «святоубийце» Годунову – лже-царю, царю, отстроившему свою власть на лжи, то есть, на… Ну вы понимаете. Таким образом, стражники предстают персонификациями лже-власти, и пушкинское «б..дины дети» становится как нельзя более уместным и адекватным ситуации.
Выражение же «сукины дети» явно снижает градус и низводит фразу с ее мистико-политического уровня до уровня бытового, тривиального ругательства по адресу занимающихся поборами («рэкетом») годуновских правоохранителей.
А что кричат старушки детям, отнявшим у Юродивого копеечку: «Отвяжитесь, бесенята!» Вокруг Николки тоже вьются «беси». Они – повсюду, ибо страна охвачена безумием (Помните? «Бориса (Ельцина) на царство!», «Ельцин наш президент!»). Оттого и понятны сетования Пушкина на то, что в его «Борисе» «выпущены народные сцены да матерщина французская и отечественная».
А вот увенчанная лаврами советский филолог Л. М. Лотман пишет: «Отстаньте, сукины дети! – Первоначально, в беловом автографе писарской копии с правками было: «Отстаньте, б..дины дети!» Пушкин понимал, что такие выражения вызовут возражения как нарушающая приличие грубость, но ему было очень важно включение грубого, колоритного просторечья в текст. В издании «Бориса Годунова» в 1831 г. он заменил это выражение на «отстаньте, пострелы!» Между тем источником грубого выражения является свидетельство Карамзина, помещенное в примечаниях к III тому, главе I (примечание 5). Здесь историк говорит о том, в каких выражениях летописцы «осуждали своеволие новогородцев». В некоторых рукописях еще сильнее «обычай б..диных детей». (Лотман Л. М. Историко-литературный комментарий // Пушкин А. С. Борис Годунов. – СПб.: Гуманитарное агентство «Академический Проект», 1996. – С. 302).
