I
Шум океана заглушал собой любые звуки, которые могла издать природа в этот момент.
Объект, напоминавший издали часть тела человека, постепенно причаливал к берегу. Спина, с выпирающими на ней позвонками, выглядит бледной, изящной и хрупкой. Волосы длинные и темные размашистыми змеями плавают на поверхности воды. Лицо скрыто под плотным слоем синей и водянистой массы, которая, если хорошенько вглядеться, манит своей черной дикой глубиной.
Мощные волны вытолкнули бессознательное тело на черный песок и то застыло в неестественной позе. Длинное белое платье оголяло спину, которая при свете ярких солнечных лучей теперь светилась и переливалось, будто белый металл. А руки и ноги вовсе походили на протезы, которые нарочно пришили к основному телу, из-за чего складывалось впечатление искусственности.
Мир после людей. Так теперь называется реальность, в которой впервые открыло свои глаза чудесное творение человечества – Дэва.
Поначалу ей трудно было сфокусироваться на чем-то одном. Черный сырой песок, похожий на уголь, не желал рассматриваться вблизи. Зрение откровенно подводило, то приближая крупинки до макроскопических размеров, то размывая и отдаляя так, что все перед глазами походило на темное нечитаемое полотно.
Почувствовав свое тело, Дэва медленно перекатилась на спину, прожигая взглядом голубое небо с надвигающимся штормом. Проплывающие тучи перетягивали на себя взгляд, но казались далекими и почти недостижимыми. Ветви деревьев, что попадали в поле зрения лежащего создания, колыхались и мельтешили сбоку, игриво маня своей зеленой свежестью и красотой.
Поддаваясь их зову, она аккуратно поднялась на ноги, которые без труда удержали неумелое создание в вертикальном положении. Как годовалый человеческий ребенок, Дэва делает первый шажок и понимает, что совершенно не ощущает ногами песок и волны. Она просто знала, что обычно что-то ощущают в такие моменты. Когда впервые изучают мир, когда впервые смотрят на далекий бескрайний океан, когда слышат звуки, которые никогда прежде не слышал.
Но единственное, что она чувствовала – легкое недоумение и огромную пустоту, что поселилась глубоко внутри ее естества, и, наверное, находилось там всегда.
«А всегда – это как давно?» – Первый мысленный вопрос, заданный самой себе, слегка дезориентировал.
Желание получить на него ответ было ново, как и вся ситуация в целом. Но вот только задать сам вопрос было некому. В ближайшем радиусе не ощущалось ни души. И что-то подсказывало ей, что на этой планете еще не скоро встретится существо, что помогло бы ей понять то немногое, что она успела увидеть. Возможно, что она научится всему сама, как раз к тому моменту, когда появятся люди….
– Люди. – Дэва не услышала, откуда исходил этот звук, а потому заозиралась по сторонам в поисках его источника.
Хотелось спросить «кто здесь?», но она не умела и не понимала, как должна это сделать. Вместо этого она целеустремленно направилась подальше от океана, к деревьям, желая найти виновника звука. Зеленые мощные деревья с каждым шагом становились все ближе и выше, нежели казалось на первый взгляд. Трава, неожиданно начинавшаяся у входа в растительную чащу, доставала до уровня груди и плеч, из-за чего механические ноги путались и застревали в листве. Пара падений, которые даже не чувствовались, и создание поняло, что оно окончательно заблуждало в однотонном зеленом мире.
Сидя в одиночестве, посреди леса, где нет никого, Дэва посмотрела вверх. Кроны деревьев тянулись ввысь, при каждом дуновении ветра шепча друг-другу сплетни о новоприбывшем существе. Темные влажноватые волосы трепетались от легких порывов стихии, и норовили попасть в глаза, которые и без того все еще плохо фокусировались на объектах, предпочитая самостоятельно приближать и отдалять картинку. Она задумчиво уставилась на цветы, которые срывало от бушующей природы. Те имели приятное разнообразие окрасов: от белого до ярко-оранжевого. Один бутон сорвало очередным порывом, и цветок взмыл в небо, пролетая рядом с созданием и улетая прочь, в небеса. Туда, где последний луч попал в глаз Дэве, скрываясь вскоре за плотным слоем туч.
От яркой вспышки Дэва зажмурилась, и перед глазами всплыли совершенно непонятные и бессмысленные картины: небо, много людей, какой-то мальчишка срывает цветы и дарит их девчушке, что застенчиво их принимает. Изображение вспышкой света меняется и вместо людей эти цветы опыляют пчелы, а после мимо подобных растений проходят животные. Много людей и животных разных видов и эпох взаимодействуют с растением. Все это пролетает настолько быстро, что кажется непереносимым для сознания Дэвы.
Она открывает глаза и видит все тот же изумрудный лес.
– Одна, – тихо произносит создание, и сама вздрагивает от голоса и осознания, что он принадлежит ей.
Она движется вперед. Механика ее тела бесперебойно работает, не причиняя почти никаких неудобств. Разве что иногда тяжело пробираться сквозь заслоны травы и цветов, коими украшен весь лес. Но даже так она идет. Вот только куда она сама еще не знает. Лишь бы найти ответы на вопросы, которых с каждым пройденным метром становится все больше и больше. Информация в виде изображений и понятий, которыми пополняется ее внутренний словарный запас, слишком много. Они прогружаются внутри ее естества за считанные секунды. Мысли обретают структуру. Становится понятное многое. Особенно к тому моменту, когда она видит вдалеке очертания зданий, и чувствует запах надвигающейся грозы.
«Укрыться. Надо укрыться». – Лес заканчивается неожиданно резко, будто тот срубили на корню именно в этом месте.
А дальше идет бескрайние дома, некогда принадлежащие земным существам – людям.
«Странные существа», – думает Дэва, исследуя ближайшие обломки странных дряблых конструкций.
Информация о них прогружается без проблем, и приходит понятие, что это ничто иное, как средство наземного передвижения для людей – автомобили.
Их много. Бесчисленное количество подобных транспортных средств говорит о том, что люди предпочитали именно это средство для передвижения. Но зачем? Дэва не понимала, зачем им это было нужно, когда были ноги. Прелестное средство, которым успешно пользовались животные наземного мира. Кроме тех, что предпочитали ползать или летать.
«Возможно, они уставали? Или это причиняло боль?» – рассуждала она, резко останавливаясь возле разбитого стекла, в котором отражалась человеческая девушка.
Дэва вздрогнула, подалась назад, и не рассчитав упала, не сводя глаз с женской особи в зеркале, которая точно так же как и она неуклюже плюхнулась на пятую точку, с замиранием гладя на себя саму. Осторожно, чтобы не спугнуть, Дэва помахала отражению, и молодая женщина с темными растрепанными прядями, помахала в ответ. Ее механическая сверкающая металлом рука отличалась от гладкости человеческой кожи. А ее глаза странно двигались внутри зрачка, особенно на тех моментах, когда она старалась приблизить изображение.
