Леонид Юзефович - Мемуар. Стихи и переводы. 1965–2023

Название:	Мемуар. Стихи и переводы. 1965–2023
Автор:	Леонид Юзефович
Жанры:	Публицистика \| Стихи и поэзия
Серии:	Нет данных
ISBN:	Нет данных
Год:	2024

О чем книга "Мемуар. Стихи и переводы. 1965–2023"

Леонид Юзефович – писатель, историк, лауреат премий «Большая книга», «Национальный бестселлер» и «Ясная Поляна». Автор документальных романов-биографий «Самодержец пустыни» о бароне Унгерне и «Зимняя дорога» о белом генерале Анатолии Пепеляеве и красном командире Иване Строде, романов «Казароза» и «Журавли и карлики», сборника рассказов «Маяк на Хийумаа» и повести «Поход на Бар-Хото», в которой он вновь обращается к монгольской тематике.

В новую книгу «Мемуар» вошли избранные стихи Леонида Юзефовича, написанные с 1965-го по 2023 год, и автобиографическое эссе о любви к поэзии, которую он пронёс через всю жизнь.

Бесплатно читать онлайн Мемуар. Стихи и переводы. 1965–2023

В оформлении книги использованы фотографии Евгения Петрушанского

(переплёт, форзац, нахзац (разворот))

и Игоря Мухина (нахзац (полосная)).

Ландшафты

Обеденный перерыв[1]

Съесть пару мятых пирожков, запить

томатным соком,

Сесть, изучая этот день по чёрточкам заноз,

Курить, смотреть, как вьётся дым

под потолком высоким —

А рядом, как часы, стучат костяшки домино.

На электрических часах устало

стрелка дрогнет,

Ещё минута – и течёт

расплавленный звонок.

Оставят парни домино, свои оправят робы,

И встану я за мой рябой,

мой фрезерный станок.

Забью тяжёлым молотком тупую заготовку,

Так, что прокладка зазвенит

в промасленных тисах,

И вдруг пойму, что этот день,

как я, прямой и тонкий,

Переломился пополам не только на часах.

1965

После смены

Течёт толпа из хмурых проходных,

На всех углах двоится и троится,

И вот уже остались мы одни,

И вот уже вокруг чужие лица.

Там, позади, людской поток течёт,

И полы у плащей взметает ветер,

А здесь уже мы все наперечёт

И, может быть, одни на целом свете.

Напрасная ль дорога нам легла,

Раз так легко нам в мире растворяться,

Прощаться возле каждого угла

И на холодных улицах теряться?

1965

В подземелье. Псково-Печерский монастырь

Отец-наместник дал мне разрешенье

Сойти во тьму, ведь мы с ним —

земляки.[2]

Свеча в руке, кончаются ступени

И каплет талый воск на башмаки.

Над нами флюгера на башнях стонут,

А здесь во мраке тлеют образа.

Со мной идёт загадочный эстонец,

Его непроницаемы глаза.

И нас ведёт загадочный священник,

Его глаза сухи, утомлены.

Я у него готов просить прощенья,

Хотя не знаю за собой вины.

А тишь такая, что зрачки морозит.

Но вот в простенке задрожит свеча —

Закладывают склеп. Как капли оземь,

Всё глуше, глуше кирпичи стучат.

А ведь сегодня утром мне казалось,

Что чудеса должны быть высоки, —

И вот в песке подземном увязают

Закапанные воском башмаки,

И холод этих стен в разгаре лета

Рассеивает всю мою тоску.

Так дай мне Бог шагать по белу свету,

Как я иду по чёрному песку.

1967

«Нам объяснял экскурсовод…»

Нам объяснял экскурсовод,

В какой реке какая рыба,

В какой тюрьме какая дыба,

В какой земле какой народ,

Какая где растёт трава,

Где мертвецов в земле хоронят,

Где на добычу стай вороньих

Их вешают на дерева.

Мне было чувствовать дано,

Как весело прошло по жилам

И голову мою вскружило

Всезнанья сладкое вино.

Теперь я понял, что нигде

Не могут люди жить без хлеба,

Что дождь на землю сходит с неба,

А рыба плавает в воде.

1970-е

Селенга

На песке у медленной воды

Влагой наливаются следы —

Это в полукружье каблука

Селенга́, зелёная река.

У неё – шестнадцать рукавов,

Вдоль неё – пятнадцать островов.

Как щетина жёсткая, трава

Густо покрывает острова.

Дно реки – страницу из песка,

Покрывают строки дневника.

Образуют в тёмной глубине

Надписи, неведомые мне,

Бычий череп или шар ядра,

Гривенник и дужка от ведра.

Селенга, зелёная река,

Вспомнит молодого казака,

Вынесет на берег для меня

Пряжку от казачьего ремня

С барабаном, саблей и орлом,

Чищенную мелом и сукном.

А теперь у медного орла

Зеленью подёрнуты крыла,

Как трава по этим островам,

Как вода по этим рукавам.

1970-е

Баллада

Был ты, хан Зундуй, великий хан,

Табуны твои сотрясали степь,

А теперь у тебя четыре шатра,

На четыре шатра – одна кошма.

Где лежит кошма, там сидит жена.

Было сорок жён, а теперь одна.

Лишь она одна в очаге твоём

Бережёт огонь и сидит у ног.

Не ушла, как все, за чужим седлом

Ни травой под снег, ни водой в песок.

Был ты, хан Зундуй, великий хан,

Твой бунчук сиял, как в ночи огонь.

Где стоял бунчук, свищет тарбаган,

Табуны твои стали ветром с гор.

У тебя мечей: один меч тупой,

Один ржавый меч,

с третьим – в землю лечь,

А четвёртый меч твой последний раб

Привязал к бедру, убежав вчера.

У тебя коней: один конь хромой,

Один конь больной,

один конь – дурной,

А четвёртый конь мог служить добром,

Да живёт стрела под его ребром.

У тебя друзей: один друг немой,

Один друг слепой,

один друг – скупой,

А четвёртый друг не поднимет рук,

Его кружит дух, как гончарный круг.

А врагов твоих дотемна считать,

До зари потом и до звёзд опять,

И ещё останется сто врагов,

Чтоб прогнать тебя по семи кругам,

А сто первой – та, что глядит в огонь

Твоего последнего очага.

Чья ладонь дрожит на твоей щеке,

Да душа лежит – не в твоей руке.

1970-е

Наводнение

В конце июня расцвели жарки.

К концу июня выгорели травы.

Патруль идёт по берегу реки —

Я у воды и два солдата справа.

Надувшаяся к ночи Селенга,

Тугая, словно брюхо барабана,

Несётся, не вмещаясь в берега,

От скал Хангая до Хамар-Дабана.

Откуда столько бешеной воды?

Ни одного дождя за три недели.

Стоит жара, лесных пожаров дым

Ложится чёрной крошкой на постели,

Но оттого смутилась Селенга

И все её притоки одурели,

Что вечные в горах сошли снега,

И скалы от потёков побурели.

Не таяли они с начала дней,

Сияли с разделенья тьмы и света.

Вершины гор уже угля черней —

Невиданное наступает лето.

И движутся, пронзая чёрный лес,

И сверху озаряя ельник мелкий,

На циферблате меркнущих небес

Прожекторов чудовищные стрелки.

1970-е

Бурхан

Думал я о бурятском боге —

Как он тих, незлобив и благ

Восседает в своём чертоге

О восьми золотых углах,

Как он смотрит на землю эту,

Потонувшую в ранней тьме,

Позволяя вечному свету

По монашеской течь курме,

И с руки, от бронзы помятой,

Направляя его в ночи,

Чтоб в окне, проложенном ватой,

Я увидел его лучи

Сквозь своё, склонённое к раме

И двоящееся в полумгле

С четырьмя пустыми глазами

Отраженье в грязном стекле.

Как страницы великой книги,

За окном шелестят пески.

Тяжело ты, лунное иго, —

Свет, сошедший с его руки.

Там, над садом в четыре сотки,

Прилетевший с соседней сопки

Возле бога кружит октябрь

С белым пухом в жёлтых когтях.

1980-е

Ветеран

Военный городок на берегу.

Железные ворота. Проходная.

Горячий ветер лижет Селенгу.

Жара – дневная, музыка – ночная.

Песок и ветер хлещут по глазам,

Но со слезой яснее вспомнишь – узкий

Небесный серп над крышами казарм

Под утро, в ожидании погрузки.

В посёлке с ночи сняты патрули.

Комэски в штабе склеивают карты.

Над полосой светлеющей земли

Развёрнуты песчаные штандарты.

Они летят над самой Селенгой,

Воды касаясь пыльными кистями,

Где узкий берег выгнулся дугой,

Как верховой со срочными вестями.

В тугих чехлах укрыт знаменный шёлк.

Молчит труба. Под утро, к эшелону,

На станцию кавалерийский полк

Вытягивает тёмную колонну,

Чтобы теперь в столовке полковой

С плакатом про героев Халхин-Гола

Следующая страница

С этой книгой читают

Поход на Бар-Хото

Леонид Юзефович

Леонид Юзефович – писатель, историк, лауреат премий «Большая книга» и «Национальный бестселлер». В новой книге «Поход на Бар-Хото» он обращается к своей излюбленной восточной тематике; это вымышленная история с вымышленными героями – но в реальных декорациях.В воспоминаниях русского офицера, капитана Солодовникова, служившего военным советником в монгольской армии в 1912–1914 годах, когда монголы отстаивали свою независимость от Китая, переплелис

Читать

Костюм Арлекина

Леонид Юзефович

Время действия – конец прошлого века. Место – Санкт-Петербург. Начальник сыскной полиции Иван Дмитриевич Путилин расследует убийство высокопоставленного дипломата – австрийского военного агента. Неудача расследования может грозить крупным международным конфликтом. Подозрение падает на нескольких человек, в том числе на любовницу дипломата и ее обманутого мужа. В конечном итоге убийство будет раскрыто с совершенно неожиданной стороны, а послужной

Читать

Самодержец пустыни. Барон Р.Ф.Унгерн-Штернберг и мир, в котором он жил

Леонид Юзефович

«Самодержец пустыни» – книга о жизни Романа Федоровича Унгерн-Штернберга (1886–1921), эстляндского барона, белого генерала и монгольского хана, о судьбах людей, с ним связанных, о Гражданской войне на востоке России. Это новое, существенно переработанное и дополненное издание с уникальным подбором фотографий.«Мрачное обаяние Унгерна не сводится только к “обаянию зла”. Одним из первых в ХХ столетии Унгерн прошел тот древний путь, на котором странс

Читать

Зимняя дорога. Генерал А. Н. Пепеляев и анархист И. Я. Строд в Якутии. 1922–1923

Леонид Юзефович

Леонид Юзефович – известный писатель, историк, автор романов “Казароза”, “Журавли и карлики”, сборника рассказов “Маяк на Хийумаа” и др., биографии барона Унгерна “Самодержец пустыни”, а также сценария фильма “Гибель империи”.“Зимняя дорога” – захватывающий рассказ о малоизвестном эпизоде Гражданской войны в России: героическом походе Сибирской добровольческой дружины из Владивостока в Якутию в 1922–1923 годах. Книга основана на архивных источник

Читать

По ходу жизни. Статьи, рецензии, заметки 2018—2019

Роман Сенчин

«По ходу жизни» – продолжение своего рода хроники литературной и общественно-политической жизни России, которую Роман Сенчин ведет с начала нулевых. Узлами этой хроники стали сборники «Рассыпанная мозаика», «Не стать насекомым», «Тёплый год ледникового периода», «По пути в Лету» и «Всё личное». В книгу «По ходу жизни» вошли статьи, рецензии и заметки, написанные на протяжении 2018—2019 годов.

Читать

Конец эпохи доктора Нока

Вячеслав Гусев

В этой небольшой книжечке в краткой сатирической форме описывается эволюция института борьбы с болезнями, начиная от эпохи Гиппократа и до наших дней. Предупреждение: рекомендовано исключительно разумным читателям. На обложке картина автора книги "Пандемия".

Читать

Трилогия вдохновений

Елизавета Рожковская

Стихотворения о поиске своего жизненного пути, предназначения, тема морального выбора, взросления.

Читать

Золотая рыбка в кармане, или Главный секрет новорусского капитализма

Александр Пумпянский

Эта книга – истории современности. Про что они? Про рейдеров и олигархов. Про политику и спецоперации. Про тандемы и гибриды. И даже про водку и лодку. Они про наш отечественный капитализм не по Форбсу и наш отечественный социализм не по Марксу. Про корону и вирус российской империи. Книга документальная. Автор был главным редактором московского журнала «Новое время» 15 бурных, возможно самых интересных и, безусловно, решающих лет в новейшей исто

Читать

Железная пасть

Alikis Kuznetsova

Печальная история молодого города, родившегося не в самом удачном месте. Перспективный город, провалившийся в прожорливую пасть железорудного карьера.

Читать

Профитроли

Светлана Находка

Наше сознание крайне избаловано огромным массивом информации. Мы жаждем особенное – острую перчинку, глоток горного воздуха и прямо здесь, сейчас – средь невыносимой суеты шумных проспектов города. Мы хотим удивляться, наполняться и тонуть в изысканном, чувственном осмыслении. И это есть в поэзии автора. Пройти мимо – значит потерять. Потерять – значит не пережить. Миг. Настроение. Запах утренних роз. Необычные стихи и новые открытия ищущей души…

Читать

Птица и череп

Светлана Соллей

Шин Анвин прибывает на соревнования, приз в которых слава и возможность разделить силу с одним из четырех Духов стихии. Он надеется победить, ведь и у него есть свой туз в рукаве. Здесь он встречает самоуверенную, но легкомысленную девушку по имени Лана, и, пытаясь её защитить, переходит дорогу одному из тех самых опасных и могущественных Духов.Лане помощь не нужна.А вот Шину очень бы пригодилась… впрочем, почему-то ему кажется, что все вокруг зн

Читать

Тоже Sapiens

Сергей Коин

Правила безопасности межпланетных перелётов:–не обманывайте бортовой компьютер с искусственным интеллектом;–не берите на борт инопланетные агрессивные формы жизни;–не провоцируйте конфликты внутри экипажа;–не надейтесь на хороший исход.Они нарушили даже последнее.

Читать