Эта свадьба не только пела и плясала. На этой свадьбе я снова понял, что такое нормальное человеческое счастье, когда в очередной раз тонул в прекрасных глазах Насти, целовал её сладкие как мёд губы и прижимал к сердцу.
Теперь она навсегда стала моей, и не было на свете силы, способной разлучить нас!
Гостей было много, мы с трудом разместили их в зале нашей (теперь уже нашей!) новой квартиры. Но, как говорится, в тесноте, да не в обиде! Да и чему ж обижаться, ведь это были самые дорогие и самые преданные люди.
Приехал Настин отец – Константин Генрихович Лаубе. Было непривычно звать его папой, но у меня получалось.
Тесть привёз нам гостинцы и подарки от ребят из моего бывшего, Рудановского, отдела милиции, которым я так недолго, но вроде довольно успешно руководил. Мой сменщик, начмил Пантелей Леонов, передавал приветы и звал к себе в отпуск.
Главный рудановский эксперт Аркадий Ильич Зимин велел кланяться молодожёнам и тоже зазывал в гости при любой оказии. Гарантировал отличную рыбалку в любое время года. Главное, чтобы я приехал.
Ребята из губрозыска: Смушко, Гибер, Полундра… от каждого я получил добрую весточку, теперь они грели мне сердце.
Эх, воспоминания, воспоминания… Даже не верится, что когда-то я тащил лямку полицейского в двадцать первом веке. Прошло-то всего ничего, а кажется, будто ничего этого не было, просто сон, и я всегда был Георгием Быстровым, когда-то лихим кавалеристом Будённого (самый прикол, что ездить на лошади я, похоже, нормально не научился), а уже потом оперативником или, в соответствии со штатным расписанием, агентом губрозыска. Ну сейчас уже инспектором спецотдела…
Я снова посмотрел на дорогих сердцу гостей и ощутил тепло на душе. Как же здорово, когда ты среди своих и каждый из тех, кто сидит сейчас за праздничным столом и громко кричит «горько», готов отдать за тебя жизнь. Ну, а я отдам свою за них!
Улыбалась раздухарившаяся Степановна. По торжественному случаю она нарядилась в праздничную «кохту», хотя до этого дня два вместе с Настей не снимала передника и не вылезала из кухни: предстояло наготовить еды на целую прорву народа. Меня к священнодействию не подпускали, даже не давали чистить картошку. Зато перетаскал из магазинов уйму продуктов, всё-таки НЭП – это НЭП, были б деньги… Ну, кое-что накопил сам, часть подкинуло начальство в виде премий, малость пришлось и подзанять. Дело житейское…
Но оно того стоило! Гости оценили по достоинству не только красоту моей ненаглядной (я с удовольствием поцеловал её в ушко), но и Настины кулинарные таланты. Оказывается, моя супруга – просто разносторонний человек. И медик экстра-класса, и повар, которого оторвут с руками все лучшие рестораны Москвы!
Настя словно прочитала мои мысли и улыбнулась той самой улыбкой, которая покорила меня раз и навсегда.
– Господи, как мне повезло, что я встретил тебя! – прошептал я ей.
– Ещё неизвестно, кому повезло больше, – лукаво подмигнула она. – Папа велел беречь тебя как зеницу ока. Говорил, что других таких больше нет.
– Кхм… – слегка опешил я. – Мне казалось, что это мужчина должен беречь и охранять женщину…
– Времена меняются, милый, – усмехнулась Настя.
– Ну… раз ты настаиваешь, спорить не стану, – покладисто протянул я. – Только сразу хочу предупредить: я – жуткий ревнивец! Чуть что не по мне – хватаюсь за револьвер.
– Не переживай, милый! У тебя не будет такого повода, – сказала Настя так, что я сразу понял – это чистейшая правда.
– И у тебя тоже. Я люблю тебя!
Ваня Бодунов, от бдительного ока которого было не скрыться, подметил наши перешёптывания и перемигивания и довольно закричал:
– Горько!
Его призыв подхватили и остальные гости, тоже начали скандировать:
– Горько! Горько!
Мы встали. Я обнял Настю и впился в её губы поцелуем. Она с готовностью откликнулась, став мягкой и податливой.
Кто-то засмеялся:
– Да сладко уже!
С огромным трудом оторвались друг от друга. Настя лучилась от счастья, улыбалась Степановна, улыбались и другие гости.
Весь наш маленький отдел во главе с Трепаловым пришёл на свадьбу, а ведь вернулись мужики из командировки буквально на днях. Дело получилось оглушительно громким, всех подробностей я пока не знал, но коллеги обещали поделиться деталями.
Про мои геройства они тоже были наслышаны, так что «подвигов» хватило на всех.
Степановна, захлопотав, кинулась на кухню. Кажется, нас ждала очередная перемена блюд.
На столах появилось горячее – умопомрачительно пахнувшая картошка с мясом. Гости заметно оживились.
Не хватало разве что Грома. Константин Генрихович не рискнул везти за «тыщу вёрст» пёселя с собой, так что тому пришлось остаться в Рудановске, но в скором будущем у нашего легендарного собакина должно вырасти пополнение из щенков, после одной удачной вязки. Глядишь, такими темпами в вопросах служебного собаководства Рудановск обскачет всю Россию и утрёт нос столичным спецам.
Увы, не пришёл Артузов, но тут тоже всё понятно: это я, разыскав Ольгу Лаврову и секретный бордель, отошёл в сторону, а у чекистов всё только закрутилось, причём не самым радужным образом. «Зиц-председатель» Зюскинд скончался в больнице, не приходя в сознание. Официально – остановка сердца, вот только уж больно странным было выражение лица у Бори Райнера, когда он сообщал мне эту новость. Учитывая те крохи информации, что удалось услышать о настоящем хозяине борделя, не удивлюсь, если важного свидетеля устранили, пока тот не открыл рот и не начал колоться. Способов, особенно у конторы, тьма тьмущая.
И с Пашей Аристократом тоже всё было не слава богу, правда, в подробности меня опять же не посвятили… Ну как же, где я, обычный мент, а где ГПУ?! Разные миры.
Зато подарок от смежников получился что надо! Шутка ли – трёхкомнатные апартаменты аж в центре Москвы, недалеко и от моего прежнего места жительства, и от работы. А главное – никакой тебе романтики коммунального жилья!
Оно, конечно, порой бывает весело, когда под одной крышей живёт уйма народа и по графику производит уборку общественных мест, но всё-таки своё жильё – это своё жильё! И пусть мебель у нас пока собрана по принципу «с каждого бора по сосенке», ничего, дело наживное. Что-то куплю, что-то закажем, будет надобность – и сам сварганю. Я табуреты не колотил со времён школьных уроков труда, а тут понадобилось смастерить парочку, так вроде и ничего, руки вспомнили. Не «чиппендейл», однако присесть можно, выдержит. Выгонят из органов к такой-то бабушке, уйду в артель мебель мастерить. Хотя это так, шутка. Ловить злодеев у меня всё же лучше получается. Каждый должен быть на своём месте. Моё – уголовный розыск. Там я как рыба в воде.
