Когда-то давно этот город был обычным мегаполисом. Один из десятков. Но время шло, численность населения увеличивалась, начинали появляться все новые пригороды, которые со временем разрастались, соединяясь с городской чертой, размывая границы. Жилые дома становились компактней и выше, пытаясь сэкономить каждый миллиметр свободного пространства. В жертву приносились парки и скверы, лужайки и частные участки. Строились новые дороги, транспортные развязки и автостоянки. Число машин росло пропорционально людскому потоку населения. Все это продолжалось до тех пор, пока нефть не стала заканчиваться, как и терпение граждан. Нефтяные бароны поняли, что больше не смогут быть монополистами на рынке топливных ресурсов. Тут и началась сильнейшая технологическая перемена, скачек вверх. В прямом и переносном смыслах этого слова.
Новые виды транспорта запустили в массовое производство. Обычному среднестатистическому горожанину стала доступна возможность купить летающий электрокар. Пусть даже в кредит и за большие деньги, но люди покупали новые технологии охотно.
И вот, не успели оглянуться, как бывший мегаполис стал уже больше походить не на город, а на отдельную страну, которая постоянно растет, не желая останавливаться. Подминая под себя ближайшие поселения, как огромный растущий зверь, пожирающий все, до чего могли дотянуться его когтистые лапы. Громадное количество совершенно разных людей постоянно прибывали из разных уголков планеты. Смешивались расы и религии, политические и мировые взгляды на мир, языки, имена. Нарушались и забывались каноны и правила, искажались и преобразовывались традиции, хранящиеся веками. Смывались все границы общества.
Власть медленно, но верно захватывала огромные корпорации. Пропасть между слоями населения росла гипертрофированными скачками. Город стал обрастать дополнительными ярусами, ведущими вверх к облакам. Искусственные улицы, площадки, переходы между кварталами, мосты строили все выше. Там, за пределами смога, еще было видно солнце по утрам, еще можно было дышать полной грудью, несмотря на то, что воздух немного разряжен. Там, среди облаков, выселись дворцы сильных мира сего. Директора и начальники корпораций, их многочисленные родственники. Семья мэра. Сам он был всего лишь декоративной функцией для города, не решая практически ничего. Дань уважения полузабытому прошлому.
На ярусах ниже находились просто зажиточные граждане, элитные заведения, клубы, бары, дорогие бутики. На средних ярусах жили и работали горожане среднего класса: рабочие, инженеры, учителя, строители, обслуживающий персонал города. Нижние ярусы, так называемый старый город. Тут сохранились исторические постройки, памятники архитектуры, или, если выразиться по-другому, – развалины, трущобы и руины бывшего прогресса. Все это было оставлено на откуп низшим слоям населения, которых по тем или иным причинам не принимало верхнее общество.
Было холодно и сыро. Все тело словно одеревенело. Я лежал с закрытыми глазами и не мог пошевелиться. А запашок вокруг, мягко говоря, абсолютно не радовал. Такие ароматы бывают только в тех местах, про которые городские службы уборки вспоминают нечасто, либо вообще никогда не вспоминают. Смрадный воздух будто бы загустел и нехотя, тягуче заполнял легкие при каждом медленном вдохе. Еще ощущение руки, шарящей в правом кармане моей куртки.
– Да не бойся ты, он точно труп! Смотри, не дышит. Мы двадцать минут тут проторчали, а он даже не пошевелился, – послышался хриплый мальчишеский голос.
– Говорю тебе, он дышит, я точно видел!!! – второй детский голос дрожал.
– Ну, даже если и так, то ему явно не до тебя. Просто поторопись и пошли, Клара нас уже наверняка заждалась.
Копошения в кармане стали более наглыми. Мальчик явно нервничал из-за того, что ничего не может обнаружить. Я собрал все силы, открыл глаза и попытался перехватить детскую ладошку, но рука двигалась плохо, а изо рта вырвался хриплый стон.
– Ааа, это зомби, он живой, я же говорил, что он живой!!! – послышались быстрые удаляющиеся шаги по кирпичной кладке. К этому моменту я смог открыть глаза полностью и увидел спины двух убегающих подростков, скрывшихся за углом здания.
Медленно встал, оперся рукой о стену. Перед глазами поплыли разноцветные круги. Сильно мутило, спина была мокрая. Похоже, я валялся прямо в луже…. Посередине помойки… Длинная узкая улочка, заполненная металлическими большими контейнерами. Кирпичные стены домов, уходящие вверх в непроглядный темно-сизый туман. Зеленая плесень и мох вгрызались в кирпичную кладку.
И что это я тут делаю, интересно? На крошечную попытку начать думать и вспоминать организм отреагировал резкой болью в висках и помутнением сознания. Схватившись за голову, я начал медленно оседать по стене вниз, в свою уже почти родную лужу подозрительного зеленоватого оттенка.
– Тяжелая выдалась у тебя ночка, парень, как я посмотрю, – старческий скрипучий голос и клацающий звук шагов по мостовой заставили меня вздрогнуть.
– Ну-ка, пойдем со мной, – сильная рука обхватила меня поперек туловища и потянула за собой. С трудом соображая, я покорно стал перебирать ногами, сосредоточившись лишь на том, чтобы не запнуться и не упасть. Под ногами мелькали пустые бутылки, полиэтиленовые упаковки, остатки еды. Хрустнул и раскрошился под тяжестью подошвы шприц. Перепуганные крысы в панике разбегались в стороны. Крепко держащий меня старик сильно пыхтел и отдувался, но не отпускал. Через пару десятков шагов мы свернули налево и начали спускаться по расколотым в бетонное крошево ступеням в подвал. Скрипнула дверь, в лицо ударило затхлым, спертым воздухом, и я потерял сознание.
***
– Эй, парень, очнись. На, выпей. Поможет.
Открыв глаза, я увидел старика, держащего на вытянутой руке металлическую помятую кружку. Я подумал, что хуже уже не будет точно, а если и будет, то по большому счету все равно. В любом случае, пить хотелось сильно, а если бы новоиспеченный знакомый и хотел меня убить или ограбить, то давно бы уже это сделал, пока я валялся без сознания.
Перехватив кружку трясущейся рукой, я сделал пару неуверенных глотков. Синтетический травяной отвар растекся по телу, согревая и одновременно проясняя мысли. Словно зажгли свет в темной комнате, и мир вокруг расцвел красками, собираясь в кучу как хаотично разбросанный пазл.
– Ну как? Полегчало? Я же говорил, что станет легче, да… – старик уже сидел напротив меня на колченогом табурете, улыбаясь в седую спутанную бороду. Морщинки у краешка его глаза говорили о том, что улыбка искренняя. По крайней мере мне так показалось. Или хотелось, чтобы это было так. Второй глаз, точнее то место, где он должен быть, закрывала черная повязка.
