1
Приморский край 1981 год.
Было это, с уходом на очередные каникулы, с окончанием седьмого класса средней школы. Весело шутя и смеясь, уходя все дальше от школьной территории, мы шли со Светой впереди. За нами как всегда брели и о чем-то спорили Славка с Генкой. Погода стояла, ну просто изумительная. На улице не было ни ветерка.
В кронах распустившихся деревьев, щебетали какие-то птицы, мы медленно шли мимо молокозавода, огороженного забором, который мы не один раз, всегда с успехом форсировали и, проникали на территорию завода внутрь цехов. Цеха по производству сметаны, молока, творога, мороженого и других молочных продукций. Самое смешное и удивительное в том, что сторожа нас через проходную, не пропускали, но выходили мы всегда, из этого завода через проходную, безо всяких проблем, да еще нагруженные продукцией молочного типа. Так и в этот раз произошло.
– Юрик, Светка, а может быть махнем, да мороженого со сметанкой надыбаем малость, что-то есть захотелось, а домой идти пока не охота? -предложил Генка.
– Почему бы и нет, ну Юрик пойдем поедим, нам наверное опять цеховики отвалят по самые уши так, что до вечера есть не захочем! -согласилась Светка.
И при последних Светкиных словах, Славка одним махом, вырвав из моей руки мой портфель, после чего со свистом перекинул его, вместе со своим через забор. Генка увидев такой произвол, повторил то же самое со Светкиным портфелем, вырвав его у нее из рук и вместе со своим, перекинул через забор. Затем они первые полезли через него. Забор был почему-то так смоделирован, что внешняя его сторона, имела упоры, тогда как внутренняя наоборот, была совершенно гладкой. Высота забора была примерно метра два с половиной, не меньше. Раньше мы по первости, с той стороны забора всегда ставили ящики из металла, или дерева которые предназначались под молочную продукцию, чтобы в случае чего, можно было быстро перелезть назад. Когда Славка и Генка, с превеликим успехом залезли на забор и, при этом глядя сверху на нас, одновременно прыгнули, не помотрев на место приземления ну как обычно.
Пришла наша очередь и я подсадив Светку, потирая руки хотел было уже запрыгнуть сам. Когда я посмотрел вверх, услышал Славкин портовый мат и, Генкин визг сопровождающийся хрюканьем. Светка сидя на заборе, пыталась унять хохот, рвущийся из нее. При этом ее тело содрогалось в конвульсиях. Закрыв свое лицо ладонями рук, она всеми силами пыталась остановиться и не грохнуться на ту сторону. Мне ну просто до ужаса и коликов стало интересно, что там происходит за цирк. Я перепугавшись, что не успею его посмотреть, устремился наверх, стараясь не опоздать на самый пик веселья.Ругань за забором, сопровождалась с удвоенной силой и грохотом чего-то ломающегося, бьющегося и льющегося. Я заинтригованный, залез наконец на забор и сел рядом с ржущей Светкой. Тем временем Светка, уже не старалась унять свой смех, наоборот запрокинув голову вверх, она хохотала на всю территорию молочного комбината, только время от времени вытирая льющиеся из глаз от смеха слезы. Глазам моим, полным нетерпения и удивления, предстала такая картина. Перед забором, кто-то из рабочих молочного цеха, поставил два огромных металлических поддона. Величина поддонов, была примерно четыре с половиной на два метра и глубиной с метр, не меньше. Кто-то наполнил их прокисшей молочной продукцией, на поверхности которой, плавали наши портфели и куски плесени. Вокруг поддонов, жужжа летали жирные, зеленые мухи. В одном поддоне плавали портфели, ну а в другом сидел Славка и ругался на чем свет стоит, матеря летающих вокруг него мух и Генку, предложившего эту дурацкую, по его мнению затею, с этим походом на этот молочный, будь он не ладен комбинат.
Потревоженные и развеселившиеся не на шутку мухи, уже начинали долетать до нас, сидевших на заборе и ржущих с этой, по истине веселой картинки. Мы со Светкой стали потихоньку перемещаться по забору в сторону. Генка, глупо улыбаясь и отмахиваясь от летающих и жужжащих мух, стоял рядом и пытался протянуть Славке руку, при этом отворачиваясь и брезгливо морщась. Он стоял на размотанных и разбросанных повсюду катушках фольги. Рабочие в это место, постоянно выбрасывали бракованные катушки. Катушки были пять сантиметров шириной и разного диаметра. Эта фольга, шла на изготовление крышек, для молочных и кефирных бутылок. Мы ее по первости как-то брали с собой, но за ненадобностью перестали брать, она нам просто никуда не годилась. Генка ругаясь и морщась, стоял и отряхивался от брызг, которые создавал Славка, продолжающий с успехом принимать эти процедуры, вонь при этом стояла просто ужасная.
– Юрик, что будем делать и куда нам прыгать? -спросила Светка.
Так как все ящики куда-то поубирали, то мы продолжая перемещаться вдоль забора, подальше от поддонов нашли более просторное место и спрыгнули. Затем стали медленно и, глядя себе под ноги, подходить к нашей нелепой, вонючей парочке, которой вечно почему-то не везло.
– Послушайте, молочные вы наши товарищи, вы когда прыгали, могли ведь посмотреть не на нас, можно было посмотреть вниз, просто себе под ноги туда, куда прыгать собирались? -спросила сочуственно Света и, тут завопил еще плавающий Славка.
– Нет Светка, не могли, потому что всегда здесь на этом месте, была только фольга, или вообще чисто было и никаких поддонов вонючих здесь просто сроду никогда не было! -вопил и доказывал Славка.
– Да Славочка, ты точно прав, зато теперь здесь есть два наших вонючих товарища, ну и куча вонючих, разбухших и как ты, тоже плавающих портфелей!.-задумчиво кивая головой произнесла Светка.
– И между прочим кидали наши портфели не мы, а вы вдвоем, нам-то с Юриком все равно, потому как наши предки нам каждый год новые покупают, но вот вы как выкручиваться будете, я просто не знаю? -продолжала Светка. И тут понесло опять Славку.
– Да меня предки, в особенности мать, просто прибьет за этот портфель, чего теперь делать-то? -вопил Славка.
Дело в том, что несколько лет назад, его мать устроилась каким-то чудом работать на торговый флот, поварихой, вернее сказать коком на судно, выполняющее регулярные рейсы за границу. И привозила она ему оттуда каждый раз, всякие дорогие шмотки, то из Австралии, то из Японии или Сингапура. Вот и в начале этого, уже прошедшего учебного года, она с успехом привезла ему классный, кожаный портфель из Сингапура, в надежде что уж этот портфель, протянет ему на долгую, учебную жизнь уж точно. И который он только что, с таким же точно успехом утопил напрочь, в какой-то вонючей и смердящей кислятине. Тем временем улыбающийся и отряхивающийся Генка, тоже вспомнив о портфелях, вдруг резко перестав отряхиваться, тем более улыбаться и прислушавшись к разговору Светки и Славки, завизжал так, будто его собрались резать как ту свинью.
