Сергей Самылин - Мотивация веры

© Сергей Павлович Самылин, 2024

ISBN 978-5-0064-4587-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Вступление

В час, когда находит уныние и кажется, что вся моя жизнь нелепая и бессмысленная борьба за существование, не имеющая ни малейшего смысла. Я начинаю пролистывать «книгу» своей памяти. И часто нахожу в ней интересные и не объяснимые, человеческим сознанием, «страницы». Эти события, наполняют мою жизнь смыслом. Они вдохновляют, на будущие проекты, которых со временем становится всё больше.

Кто-то не поверит. Кто-то скажет случайность или совпадение, судите сами. Ручаюсь в одном, что всё написанное в этой книге – правда.

Это исповедь. Написать её, меня заставляет желание передать моим детям, внукам и всем близким, личный мистический опыт общения с Богом и миром сокровенным – не видимым. Показать влияние духовного мира на нашу жизнь, и неразрывную взаимосвязь материального и духовного миров. Так же и опыт моих предков и родственников по плоти и духу. От всей души, не желая повторения моих личных жизненных промахов.

Глава I. Чудом живые и чудом рождённые.

Чудом является уже тот факт, что мои родители, и я появились на этой земле в образе человеческом. Оба моих деда Михаил Павлович Долгошов и Григорий Павлович Самылин по всем материальным законам должны были остаться на той Великой и далёкой войне. Вечно молодыми и досрочно забытыми.

И вот почему. Предлагаю вашему вниманию рассказы моих дедов о произошедших с ними случаях, во время «Великой Отечественной Войны» после которых они должны были прекратить своё земное существование.

На защиту Отечества Самылин Григорий Павлович был призван в январе 1942 года. Служил в составе Калининского фронта 357 Стрелковой дивизии 1192 Стрелкового полка. При наступлении в районе г. Великие Луки 24 ноября 1942 года и произошёл этот интересный случай. Вот его рассказ, – «На войне я был командиром орудия.

Перед наступлением моё сорока пяти миллиметровое, лёгкое орудие передали пехотному подразделению на усиление, вместе с расчётом. Утром началась артиллерийская подготовка. Били долго из тяжёлых орудий, утюжили позиции немцев «Катюшами». Казалось, там не должно было остаться ни чего живого. С криками – «Ура» пошла пехота. Но руины, где находились немецкие позиции, ожили, и пулемётные очереди начали косить наших бойцов. Орудие находилось на расстоянии 300 – 500 метров за нашими цепями, а до немцев 1000—1500 метров. И куда вести огонь, с такого расстояния было не понятно. Пехота залегла и окопалась. Я со своим наводчиком, побежал на передний край, чтобы выявить огневые точки противника. Подбежав как можно ближе, мы залегли в овраг, с помощью бинокля выявили две пулемётных точки противника. Сразу побежали обратно к орудию. Но у нас на пути, как из-под земли, выросла фигура офицера СМЕРШевца, который передёрнув затвор автомата, намеревался нас расстрелять, приняв за дезертиров. Мы глядя в ствол автомата доложили по форме, что производим разведку боем и торопимся к орудию, проверив документы, сотрудник СМЕРШа нас отпустил.

Добежав до своей пушки, мы сразу стали стрелять по пулемётным точкам. На каждую хватило по два снаряда, пулемёты замолчали. Пехота встала и пошла, в наступление. Спокойно вздохнув, мы с наводчиком вытащили по папироске и закурили. В этот момент недалеко от нас взорвался первый, тяжёлый миномётный снаряд. Подхватив пушку, я за левую станину, наводчик за правую, мы побежали по высотке. Хотели спрятать орудие и себя с открытого места. Но мины ложились всё ближе, и ближе. Пока одна не взорвалась радом с моей ногой. Меня подбросило, крупный осколок попал под мышку, перерубив плечевую кость по палам. Левая рука держалась на обрывках шинели и сухожилиях. Меня наскоро перевязали товарищи, примотав руку к туловищу. Из всего расчёта остались живыми, только я и наводчик.

Затем с другими ранеными меня погрузили в машину и повезли в медицинский санитарный батальон. С рукой я мысленно уже попрощался, перевязав в санитарном батальоне, нас повезли в госпиталь. В госпиталь меня привезли только на третьи сутки. И тут произошло чудо. Вместо того чтобы ране загноиться, и начаться гангрене и отмиранию конечности, она срослась. Рука совершенно приросла на своё место, кости срослись и вместо того чтобы удалять руку, хирургам пришлось доставать из неё мелкие осколки, грязь и клочки вросшей в мясо шинели».

Этот факт был задокументирован врачами и копия медицинского заключения с мешочком, в котором находились осколки и клочки шинели, долго хранились в родительском доме. После этого случая, левая рука Григория Павловича, была вполне дееспособна. Но на 7 сантиметров меньше правой руки.

На этом его война закончилась. После долгого лечения в госпитале Григорий Павлович вернулся в родное село. Его назначили главным зоотехником колхоза. Женился на молодой и скромной девушке Татьяне Шамаевой, моей бабушке. У них родилось четверо детей, вторым был мой отец Павел. Всю жизнь, мой дед проработал в колхозе села «Боьшие Ари» Горьковской области. Главным зоотехником.

Командиром Такого орудия был мой дедушка Гриша.

А вот, что рассказал о своей встрече со смертью мой дедушка Михаил Павлович Долгошов.

Дед Миша ушёл на Великую Отечественную войну добровольцем, в 1943 году ему исполнилось 16 лет. Он подделал свои документы и ушёл на фронт. Дедушка Миша очень боялся, что война закончится без него. На фронте он попал в авто-бат. Подвозил к передовой боеприпасы, отвозил раненых. Однажды в 1944 году, в Прибалтике, когда он на своей полуторке подвозил к передовой снаряды, его машину атаковал пикирующий немецкий бомбардировщик. Но приказ Сталина гласил, что если боец красной армии покинет свою технику в боевой обстановке то ему грозит трибунал. В лучшем случае ДИСБАТ в худшем расстрел. Машина заглохла. Сопровождающий офицер прыгнул, из машины в овраг, а молодой шофёр, растерявшись, залез под машину и закрыл голову руками. Бомба попала прямо в кузов с артиллерийскими снарядами. После взрыва на месте автомобиля осталась огромная воронка. Как остался жив мой дед одному Богу известно. Его нашли метрах в ста от взрыва, на ветках деревьев. Что удивительно у него не было ни одного перелома и осколочного ранения. Но тяжелейшая контузия давала знать о себе до последнего дня его жизни, мучительными головными болями. Что интересно, политрук который спрятался в овраге был убит силою того чудовищного взрыва который произошёл, из-за детонации снарядов.

В госпитале Михаил Павлович Долгошов пробыл не долго, и меньше чем через месяц вернулся в свою часть. Не много позднее, участвовал в штурме Берлина и расписался на стенах Рейхстага. Про войну рассказывать не любил. Говорил лишь, что войну мы выиграли благодаря Сталину и простому Вани пехотинцу. Что техника у немцев была на несколько порядков лучше. Американцы – союзники воевать не умели и боялись, и занимались ковровыми бомбардировками голой местности, после чего подтягивалась их пехота и техника.