проснулась от ласкового урчания. Не открывая глаз, дотронулась до пушистой шёрстки:
– Дыыымка… – и попыталась вновь заснуть, потому что во сне видела что-то неясное, но такое приятное, что хотелось туда вернуться. Но тут услышала:
– Всссставай, Киррра…
Сон как рукой сняло. Распахнув глаза, уставилась на довольную морду моего фамильяра. Он спрыгнул с постели и важно зашагал в сторону кухни, где тотчас загремели кастрюли.
Его очередь сегодня заниматься завтраком. Вообще-то, Дымка мог бы избавить меня от такой заботы, но ему нравилось, как я готовлю. Особенно он обожал жареную рыбку. Хорошо хоть, что ловил её сам.
Потянувшись, сбила подушки, присела, заложив руки за голову. Мысли текли плавно и лениво… Воспоминания стали не такими болезненными, как раньше. Сквозь открытое окно лился солнечный свет. Шаловливый лучик коснулся моей щеки, словно погладил и утешил.
Я улыбнулась в ответ. Захотелось рассказать ему обо всём, что наболело. И я прошептала:
– Привет! Меня зовут Кира, я ведьма. Очень хотелось бы щегольнуть фразой «потомственная», но я с детства не признаю лжи, поэтому честно заявляю, что совсем не потомственная, а скорее новоявленная. И я вовсе не хотела получить силу, но пришлось.
Когда от этого зависит твоя жизнь, знаешь ли, не очень хочется отказываться пусть и от такого непривычного и, скажем, волшебного дара. Но всё по-порядку…
Жила в большом городе девочка Кира Измайлова. Была обыкновенной девочкой, любимицей отца, который обожал своенравную дочку, баловал её, как мог, поэтому я росла смелой, озорной и очень упрямой. На этой почве у меня были конфликтны со строгой и педантичной мамой, но отец предотвращал конфликты, представлял в лицах наши колкости, смешно изображая наши надутые физиономии. Мы с мамой недовольно фыркали, но недолго крепились и начинали хохотать.
В общем, жили мы дружно. Я не знала отказа ни в чём, будь это новый смартфон, модная одежда или поездка за границу. Я собиралась после окончания школы поступать в Гарвард, потому что с детства мечтала учиться в этом престижном университете. И пусть я не была круглой отличницей, но училась хорошо, а репетиторы упорно вбивали в мою юную голову знания, так необходимые для обучения в престижном вузе мира. Я особо не заморачивалась о том, что обучение за границей стоит довольно дорого, ведь наши финансы позволяли такое обучение, так как отец был довольно известным в стране бизнесменом.
Он занимался строительством загородных коттеджей, получив фирму в наследство от своего отца Владимира Измайлова, моего деда. Многие знакомые говорили, что Кирилл Измайлов очень удачлив, имеет чутьё, поэтому его дело постоянно на плаву при всех властях, несмотря на санкции и кризисы. Я уже подала документы, сдав SAT – специальное тестирование – и ждала приглашения на собеседование, как произошло то страшное событие…
Воспоминания приносили боль, но я научилась справляться с нею, хотя для этого пришлось пережить длительное лечение, сеансы психотерапевта и долгое пребывание в реабилитационном центре.
А случилось непоправимое – наш внедорожник взорвался, когда мы возвращались из небольшого поселения, где жила Домна Любодарова, бабушка по матери.
Родители погибли сразу, а меня удалось спасти, хотя я пролежала в коме несколько месяцев. А потом появилась бабушка. Она сидела возле моей постели часами, нашёптывая то ли молитвы, то ли заклинания. Врачи утверждали, что вывести меня из комы невозможно, но бабуля упрямо продолжала надеяться, ведь я у неё одна осталась, вот и цеплялась за надежду.
И высшие силы сжалились над ней, мне же было тогда всё равно. Когда я пришла в себя, бабуля тихо сказала:
– Слава богам! – и сделала непонятный жест, совершенно не напоминающий крест, впрочем, меня это совсем не удивило, потому что я слышала в забытьи странные слова на непонятном языке. И мне это не казалось чем-то противоестественным.
В общем, я пошла на поправку благодаря собственным силам, ведь врачи в один голос заявляли, что я не приходила в себя не потому, что была так страшно изувечена, а потому что не хотела жить, стремясь отправиться вслед за родителями.
Придя в себя, я недовольно поморщилась, не желая возвращаться из странного забытья, где рядом находились родители. Правда, они почему-то уговаривали меня проснуться, смотрели так умоляюще, что я согласилась.
Открыв глаза, увидела печальную сгорбившуюся бабулю, которую привыкла видеть всегда подтянутой, с озорным блеском в зелёных, ясных, несмотря на возраст, глазах, и поняла, что несу за неё ответственность. Я осталась у неё одна, а она уже не первой молодости, кто о ней позаботится?
Бабуля, едва я встала на ноги, увезла меня к себе. А жила она довольно далеко, за Уралом, там, где были вековые сосны и лютые морозы. Хорошо, что мы попали в летний сезон. Впрочем, погода баловала нас теплом, ведь лето было в самом разгаре.
Домну Любодаровну уважали сельчане, кликали ласково «ведунья» и просили совета по любому даже незначительному поводу, а уж лечились только у неё, совершенно не признавая докторов, которых впрочем, здесь и не было. Да и кто поехал бы в такую глушь?!
А деревенька была немалая – дворов сорок – и все добротные, сделанные как по заказу из толстых брёвен. Они казались бы одинаковыми, если бы не роспись наличников, коньков на крыше и разной формы крылечек. Каждый хозяин собственноручно вырезал наличники, а жёны и дочери расписывали яркими красками, поэтому дома все выглядели празднично и казались братьями в разноцветных одёжках.
Лето прошло быстро. Домна занималась заготовкой трав, ягод, грибов и орехов, я помогала ей. Сельчане нам не надоедали, будто сторонились «горожанки». Потом узнала, что бабуля-ведунья не разрешала им подходить ко мне, чтобы «не сглазили», ведь была ещё слаба.
Я смеялась над суевериями, но понимала, что сибиряки народ крепкий, болеть не привычны, а я, городская дева, могла от них подцепить разные микробы, что привели бы вновь на больничную койку.
Свежий лесной воздух сделал своё дело – я постепенно приходила в себя. Даже начала почитывать свои учебники, что предусмотрительная бабуля взяла с собой.
Осень пришла неожиданно, и сразу резко похолодало, пошёл снег. Скоро вся улица оказалась засыпанной первым снегом. Впрочем, я не ожидала, что он продержится долго, ведь привыкла, что осенью часто идут дожди. Но эта осень, как причитала бабуля, была особенной. Снег шёл несколько дней, поэтому мы не выходили во двор. Благоразумная бабуля заблаговременно запаслась дровами, что хранила в небольшом сарайчике. Эти небольшие чурбачки я летом складывала в поленницы во дворе, чтобы просохли, а потом переносила в нужное место. Рубить огромные стволы мы, конечно, были не в силах, но этого и не требовалось, рубили их деревенские мужики в благодарность ведунье за помощь. Несколько поленниц сделали мы и в сенях, чему я была очень рада, ведь выходить во двор зимой, когда гулял сильнейший ветер, сбивая с ног, совсем не хотелось.