Марина стояла на террасе, скрестив руки. Внутри живота все сильнее нарастало ощущение, будто там, как в аквариуме, плавала маленькая рыбка. Девушка смотрела вниз, на совершенно пустую дорогу. Вот-вот должно было подъехать такси.
Чуть дальше от дороги сонное солнце вставало над океаном. Золотисто-оранжевый восход был великолепен. Здесь по-другому быть и не могло. Вода и небо – то, что дает вдохновение для жизни на Земле. Так считала девушка, стоявшая на террасе.
Они с Викой не виделись аж с выпускного вечера в университете. Конечно, Марина понимала, что рассказ о том, что за эти восемь лет произошло в ее жизни, вряд ли будет коротким. И, скорее всего, их дружеские посиделки закончатся ближе к ночи. Она постелет подруге в одной из комнат для гостей, а сама будет дожидаться возвращения мужа. Без него она спать не ляжет. Этой ночью он прилетает из Лондона. Он знает о том, что Марина пригласила подругу погостить у них недельку. Он совершенно не против и очень ждет знакомства.
Наконец заметив белый Peugeot, подъезжающий к воротам, Марина заулыбалась и побежала вниз.
Открылась передняя дверца автомобиля, на асфальт ступили стройные ножки в розовых туфельках на каблуках. Вика вышла из машины и с визгом бросилась на шею подруге.
– Маринка!!!
– Наконец-то, ты приехала!
– Господи, ты так изменилась! Ты так похорошела! Ты такая красивая! Взрослая и счастливая!
– А сама-то!
Девушки держались за руки и прыгали как дети.
– Adios, senioras! – таксист достал чемодан из багажника, поставил его рядом с воротами и сел обратно в машину, улыбаясь.
– Grasias! – крикнула Марина вдогонку, но, кажется, ее уже не слышали.
– Ты говоришь по-испански? – Вика вскинула брови.
– Ой, конечно! Основной набор слов и ты скоро выучишь. Удивляюсь, что ты не подхватила его еще в аэропорту, – отмахнулась Марина, схватила ручку чемодана и покатила его к дому. Вика пошла рядом.
– Классный у тебя, кстати, сарафан. Надо бы и мне такой прикупить. Длинный, цветастый… Удобный, наверное… А то я все на свете прокляла, пока переодевалась в аэропорту в это платье. Короткое, неудобное, еще и помялось…
– Еще и белое, – заметила Марина.
– Я хотела выглядеть для тебя шикарно. Первая встреча спустя столько лет. Да еще и с супругом твоим знакомиться, а то скажет, что ты чучело в джинсах в гости притащила… Ой! Ого! Какой у тебя дом! Какой огромный сад… А у вас садовник всем эти чудом занимается? Или это ты сама?
– Муж увлекается в свободное время. А свободного времени у него мало… Из меня цветочница никакая, знаешь ли. Поэтому, да, периодически наведывается садовник.
– Мачо по имени Хулио? – Вика подмигнула подруге и картинно прикусила нижнюю губу.
Марина расхохоталась.
– Вообще-то, его зовут Альфредо.
– Тоже неплохо.
Девушки вошли в дом.
– О! Это же дворец! Какая гостиная!
Марина улыбалась.
– Дорогая моя, успокойся, пожалуйста, это вполне скромное испанское жилище.
– Ничего себе, «скромное»! – Вика взбежала на второй этаж так стремительно, как будто была в тапочках, а не в туфлях на пятнадцатисантиметровой шпильке.
Когда гостья набегалась по всему дому и прекратила громко восхищаться всем, что попадалось ей на пути, подруги заняли место в кухне за большим столом.
– Вопреки европейским традициям, мы едим на кухне, а не в столовой. Так что не удивляйся.
– Это шелк? – Вика водила пальцем по серой скатерти.
– Ты, наверное, голодна с дороги? – Марина решила, что отвечать на вопрос не обязательно и потянулась к холодильнику.
– Нет, нет, и еще раз нет! – Вика отчаянно замотала головой, – Только чаю. Зеленого.
– Без проблем.
– Хотя… А где твои слуги? Повариха Хуанита, например?
– Прекрати меня смешить, пожалуйста! Какие еще слуги? Пыль протереть, полы помыть и еду приготовить я и сама могу.
– Но дом ведь огромный!
– Ну и что, – Марина пожала плечами, – Это, в первую очередь, дом. Мой дом. Наш дом. Камин, который ты видела, это не просто камин, чтобы перед гостями выеживаться, это семейный очаг. И я его храню.
– Как романтично. Прямо-таки не по-испански романтично, а по-нашему, по-русски. Особенно слово «выеживаться» мне понравилось.
Марина закатила глаза.
– Как же я скучала по тебе.
Вика ничего не ответила и в очередной раз обвела восхищенным взглядом кухню. Помещение большое и светлое, стильная современная техника, приятные бело-серебристые тона. Идеальная чистота. Серые шелковые занавески с непонятным узором подергивались от слабого ветерка из приоткрытого окна. Уютно. Легко.
– Маринка, как тут все здорово! Так, ладно, хватит, шуточки и сарказм в сторону. Спасибо тебе огромное, что пригласила меня! И вообще, я так сильно рада, не представляешь! Так классно, что ты меня нашла!
– И не говори. Социальные сети творят чудеса.
– Да, это точно. Согласна с тобой абсолютно. Знаешь, я сидела на работе, уже порядком… ммм… мягко выражаясь, утомившаяся… Надоело все, сил не было уже никаких сосредоточиться ни на чем. Буквально на минутку решила отвлечься и в Интернет зайти… Почитать что-нибудь или посмотреть… И тут вижу, что ты мне пишешь. Я так обрадовалась! Серьезно, ты не представляешь, как сильно! А когда ты сообщила мне, что последние полгода живешь на Тенерифе, и к тому же всегда готова принять гостей, я прямо в ту же секунду, как дочитала твое сообщение, пошла на сайт авиакомпании бронировать билет. Очередной отпуск я вполне заслужила. Мы же так давно с тобой не виделись! Я была в шоке, когда узнала, что вы с Димкой развелись. Вы были такой прекрасной парой, так друг другу подходили. По крайней мере, всем в институте так казалось.
– Да, мы развелись через год после выпускного, примерно как-то так… Честно говоря, я думаю, выйти замуж в восемнадцать лет, на втором курсе университета, было не особо умным решением.
– Но вы ведь так долго были вместе… Еще со школы… Чуть ли не с первого класса вроде бы… Тебе не очень тяжело было? – Вика откинулась на спинку стула и сбросила туфли на пол. Ее лицо выражало искреннюю заинтересованность. Марина так любила подругу за это, за искренность. За искренний восторг, за искреннее любопытство, за искренний страх или искреннюю злость, за искренность любых эмоций. И за натуральный цвет волос.
Марина опустила глаза в пол.
– Да как бы так тебе сказать… Конечно, тяжело… Я помню день, когда ко мне пришло осознание, что пяти годам семейной жизни конец…
Марина сделала паузу, вздохнула, прикрыла глаза. Вика знала и предвкушала. Сейчас ее ждет рассказ «в стиле Марины», той ее однокурсницы, которая умудрилась на первом курсе превратить в драму доклад об итальянском математике Луке Пачоли. Над Марининой манерой рассказывать обо всем с придыханием и полузакрытыми глазами, над ее меланхоличностью и склонностью драматизировать посмеивались, но истории ее всегда слушали с интересом.
