Муж в командировке или рога на счастье.
Действующие лица:
Дима. Менеджер.
Маша. Его супруга.
Паша. Танцор в баре.
Комната в городской квартире. Слева трюмо, а справа журнальный столик накрытый скатертью. Налево – прихожая, направо – кухня, прямо – двери спальни. Полумрак. Вдруг под столиком начинается какое-то движение, потом глухие удары и чей-то голос, переходящий в крик.
Дима. Что такое?! Где я?! (Снова глухие стуки). Почему здесь так тесно? Меня кто-то закрыл в этом ящике. Эй, что вы сделали? Откройте крышку?! Что за шутки. Посмеялись и достаточно. Или это не шутки? Боже мой, неужели меня похоронили заживо, как и Гоголя?! Ей, откройте меня, я еще живой! Слышите, живой! ( И снова глухие стуки). Откройте же меня! Я не хочу умирать. Мама! Мама!
(Зажигается свет и входит Маша).
Маша. Что случилось? Чего ты тут раскричался?
Дима. (С облегчением и радостью) Маша, это ты?
Маша. А кто же еще. Чего ты кричал?
Дима. Та мне дурной сон приснился.
Маша. Пить надо меньше, тогда и сны будут нормальные.
Дима. Маша, ты снова на меня наговариваешь. Я ведь уже совсем не пью.
Маша. Конечно, не пьешь. Если бы не пил, то не спал бы под журнальным столиком.
Дима. Я хозяин в доме. Где хочу, там и сплю.
Маша. Ну, и спи, а я на кухню пошла. У меня там утка может пригореть.
(Маша выходит, а Дима вылазит из-под стола , подходит к зеркалу).
Дима. Опа. Вот это номер. А что это за рожа бродит по моей квартире. Никак, жена себе хахаля завела. Вот это новость. Никогда бы не подумал на неё. Такая скромница. Ей мужик, ты чего тут делаешь? Сейчас же мотай отсюда. Смотри он еще и рожи строит мне. Наглец. Сейчас я тебя проучу, как следует.
(Он бьет по зеркалу и трезвеет).
Дима. Ой, что это такое? Неужели это я? Не может быть! Это же надо так изменится… Ужас.
(Берет в руки свою фотографию, рассматривает её внимательно).
Дима. Нет. Совсем не похож. Это же надо так переменится. Совсем не тот фасон. Рожа-то такая. Ночью-то кто увидит, так с перепуга умрет. Глаза-то какие, слегка окостеневшие, а мешки какие под глазами. Точно всю зарплату туда сложил. Настоящая сберкасса. А нос, какой красный. Словно переспевший помидор… Видно, морковки много кушаю, надо прекращать. Хотя нет. Если бы морковки много кушал, то ушки как у зайки были бы. А они же у меня в норме. Даже можно сказать симпатичные… Я, кажется, все понял – мы водку вчера томатным соком запивали. Это Серега все придумал. Я, говорил он, всегда водку запиваю томатным соком и никогда не пьянею. У меня, видно, не такой организм, потому и получился такой казус. Нос красный, как у Деда Мороза. Да, я сейчас настоящий Дед Мороз без грима. Ужас. Как я на работу появлюсь. Что бы я еще, когда-нибудь водку запивал томатным соком… Никогда в жизни! Клянусь. Я руки себе обрубаю, если они потянутся к стакану с томатным соусом. Ха-ха. Ха-ха. Вспомнил я вчера, Серега рассказывал анекдот такой. Вот, говорил он, было сейчас бы как в старые времена – проворовался человек, то ему за это руку рубили. Тогда нашим депутатам надо было бы педали ставит для ножного голосования, ибо руки-то у них отрубили по самые локти. Ха-ха. Вот тебе и ха-ха, а как я буду в командировку ехать с такой небритой рожей. Маша, Маша, а, где моя бритва?
(Он начинает искать свою бритву, при этом напевает несложный мотив песни).
Завтра будет лучше, чем вчера.
Завтра будет лучше, чем вчера.
Дурацкая песенка. Хотел бы я посмотреть на того идиота, кто придумал такую песню.
Завтра будет лучше, чем вчера.
А почему в ней ничего не говорится о том, как будет сегодня после того, как вчера было очень хорошо, в смысле была хорошая попойка. Я знаю, что завтра будет лучше, но как дожить до завтра? Вот в чем вопрос. А тут еще эта дурацкая командировка. Позвонить, что ли шефу и сказать, что заболел? Не поверит же. Знаю я его ехидную улыбочку и вопрос: «Что, вчера было очень хорошо?..». Ой, ой (хватается за голову и беспорядочно бегает по квартире, что-то ищет). Маша, Маша, а где моя бритва. Маша, я же знаю, что ты слышишь меня. Ответь. Я спешу. Вот натура такая нехорошая. Неужели я вчера дома дебоширил, что ты на меня сердишься? Маша, у меня скоро поезд, а я не брит.
Маша. Езжай таким, как есть, пусть увидят там пропитую морду.
Дима. Маша, Маша. Шефу это не понравится, и он может снять премию, ибо менеджеры – это лицо фирмы, а лицо не может быть не бритым – говорит шеф. Однажды он даже Замайского выгнал из оперативки, и пятьдесят процентов премии лишил только за то, что Замайский пришел небритым на оперативку. Представь, кокой это удар по семейному бюджету. (Из кухни выходит Маша).
Маша. Во-первых, наш семейный бюджет уже давно дал трещину. Я до сих пор не заплатила репетитору по английскому языку, а во-вторых, твоя бритва лежит там, где и всегда она должна лежать.
Дима. Первый раз слышу, что в нашем бюджете появилась дырка.
Маша. Потому что тебя очень сложно поймать дома: то ты уже на работе, то тебя нет дома, то ты еще на работе, а можешь вообще прийти домой никакой.
Дима. Маша, зачем ты наговариваешь? Просто вчера встретил друзей. Еще в институте учились. Такая встреча, зашли в бар, выпили по сто грамм.
Маша. А потом еще.
Дима. Нет. Я не пил, я же знал, что мне в командировку.
Маша, Так, уж и не пил?
Дима. Разве им откажешь, я им так и говори, но они меня понимали. Ты же помнишь Валеру?
Маша. Не знаю.
Дима. Он у нас же на свадьбе был. С тебя туфли воровал.
Маша. Ах, этот тот наглец! От него можно было ждать всякую пакость.
Дима. Представь. Как от него отцепишься. А потом Сергей третью предлагает за любовь. Я ему отказываю, а он мне: "Ты, что супругу свою не любишь"? Маша, но как же я мог отказаться, я же тебя уважаю и люблю.
Маша. Не надо мне лапшу на уши вешать.
Дима. Маша, ты не права, ты у меня самая лучшая! Как за это не выпить. А тут еще черную икру подали, да жареных перепелов. Потом пили за мужиков, ведь говорят – во все века четвертый тост за мужика. А потом…
Маша. А потом привезли домой тебя чуть живого.
Дима. Не может быть, всего грамм по триста выпил. Посчитай
Маша. Значит, или водка была очень крепкая, или ты стал очень слабым. В любом случае тебе пора завязывать.
Дима. Хорошо, Маша. Хорошо.… С этого момента завязываю на узелок.
Маша. Узлы у тебя никуда не годятся.
Дима. Но где же моя бритва?
Маша. В комоде.
Дима. Я смотрел, там ее нет.
Маша. Плохо, значит, смотрел.
Дима. Посмотри еще ты.
(Маша открывает ящик и достает носок.)
Маша. А это что такое?
Дима. Это мой носок. Я же говорил, что бритвы там нет.
Маша. Так что носок там твой делает?
Дима. Не знаю. Я искал его. Спасибо.
Маша. Спасибо в постель не положишь.
Дима. Что за намеки?
Маша. Это не намеки, а реальность.
Дима. Извини, так получилось.
