1. Глава 1. Лилея
Глава 1
Со стоном поворачиваюсь на другой бок. Кровать кажется жесткой и слишком твердой, а поза, в которой сплю, – неудобной. Такое чувство, что только опустила голову на подушку и сразу кому-то нужна. Кто-то тормошит за плечо. Инстинктивно напрягаюсь и, только когда распознаю тембр, расслабляюсь.
– Лили, вставай. Альфа хочет с тобой поговорить, – мама ласково зовет.
Но ее голос сейчас отдает молоточками в больной голове, ухудшая мое самочувствие. Накрываю голову одеялом и закрываюсь в своеобразный кокон. Меня ни для кого нет. Меня не существует. Предсказуемо мантра действует только на меня саму, а мама не испаряется и не исчезает.
– Лили, вставай. Отец и так в плохом расположении духа.
Только любимого папочки не хватает с утра пораньше. Скидываю одеяло и открываю один глаз, а потом второй. Сажусь и пытаюсь справиться с накатывающей тошнотой. Она одолевает волнами, не дает воспринимать действительность, порабощает и не отпускает.
– Мама, отец в плохом расположении духа, наверное, уже как год. Чем он может меня удивить на этот раз? – скептически смотрю на родительницу, приподнимая одну бровь.
Беглого взгляда хватает, чтобы оценить степень нервозности и обеспокоенности. Это заставляет сконцентрироваться и проникнуться ситуацией.
– Хорошо, уже встаю. Дай мне десять минут и буду у него в кабинете, – безжизненным голосом оповещаю.
– Поторопись.
На этом наш семейный диалог себя исчерпывает, а я иду в душ.
Что могло произойти, что отец захотел увидеть непутевую дочь?
Еще и с самого утра?
Хотя утром с натяжкой можно назвать послеобеденное время, но у меня свое мнение по этому поводу. И была весомая причина пропадать в баре до самого утра. Тирания отца не имеет границ, и сейчас она нацелена на единственную дочь. Он четко знает, что я должна делать, а чего ни в коей мере не должна. Учеба в прерогативу моей свободы не входит. Выбор парня тоже. Он чутко следит за моим окружением, а в последнее время даже за пределы стаи выбраться – уже роскошь.
Посты охраны усилены, оборотни нервные, а родитель свирепствует которую неделю подряд. Братьям моим повезло гораздо больше. Они имеют статус в нашем обществе и авторитет в стае. А я так, неугомонная сестренка, которая не может пробудить свою волчицу. И голова моя забита ненужной шелухой, по их мнению. А вот я хочу вздохнуть свободной грудью, хочу сама распоряжаться своей жизнью.
Меня кто-то слушал, когда выбрала себе университет?
Нет.
Когда подружилась с ведьмами, потому что оборотни не воспринимают меня как равную.
Что я услышала? "Моя дочь не будет общаться с этим отребьем. Ты дочка альфы и должна придерживаться наших законов."
Вот это я слушала на протяжении всей жизни. И отца не смущает, что мы живем в современном мире, где давно общаются, сотрудничают и даже женятся между собой оборотни и ведьмы. Его взгляды устарели, а он вцепился в них, как в самое сокровенное и дорогое. Надоело это все. Надоели контроль и опека.
Привожу себя в порядок и отправляюсь в кабинет к отцу. Готовлюсь к худшему. Ничего хорошего услышать, увы, не суждено. Он только поучает и отчитывает. Скорее всего, и сейчас повторится наш своеобразный ритуал. Даже когда я приходила и делилась с ним своими достижениями, он списывал это на случайность. В детстве плакала, а после перестала к нему приходить. Безумно обидно и горько, но он такой, какой есть.
Стучусь и вхожу в кабинет. Все выглядит как обычно. В кабинете идеальный порядок, все строго на своих местах. Складывается такое ощущение, что и мы, его дети, в строго продуманной последовательности живем по его указке и заранее разработанному плану. Как марионетки, не имеющие своего мнения, желаний, стремлений…
Все подчинено отцу. Только мама иногда вступается за своих детей, когда он в очередной раз перегибает палку. В доме, полном людей ,чувствую себя одинокой и ненужной. А когда получается хапнуть глоток свободы, мне сразу показывают на мое место. Сидеть тихо и не отсвечивать.
Далеко мои мысли летают от этого кабинета и разговора. Послушно сажусь в кресло и жду очередную порцию нравоучений. Отец строго осматривает мой внешний вид. Это еще один пунктик. Всегда должна выглядеть подобающим образом.
– Лилея, ты уже достаточно взрослая, чтобы понять и принять мое решение, – властным голосом начинает и делает паузу.
Вот не нравится мне начало, сразу хочется уйти и не слушать продолжение. Ничем особо хорошим для меня не заканчивалось ни одно его решение. Только новыми лишениями и придирками. Ладно, стерплю и эти, а потом пойду зализывать душевные раны.
– Наше положение шаткое. В Совете волнения. И нашей стае нужно упрочить позиции. Ты знакома с Адином?
Конечно знакома. Что за глупый вопрос? Хотя отец никогда не говорит просто так, всегда есть скрытый мотив.
При одном воспоминании об этом оборотне мороз идет по коже, а сделать полный вдох грудью – весьма затруднительное занятие. Упоминание о нем водит меня практически в ужас, но стойко молчу.
Вспоминаю наше знакомство с Адином. В тот вечер в нашей стае было множество гостей, и среди них был тот самый оборотень. Он альфа соседней стаи волков и уважаем в обществе. Отец позвал его отпраздновать, уже даже не помню, что мы отмечали. Это казалось мне такой мелочью по сравнению с тем, что произошло дальше.
Я никогда не одевалась развратно и вызывающе.
Так вот к чему я клоню. Когда гости уже изрядно выпили и отметили событие, все разбредались кто куда. Кто-то спать, кто-то подышать свежим воздухом. Вот и мне надоело находиться в душном помещении, и я вышла подышать, прогуляться. Во мне не проснулась волчица, поэтому слухом и обонянием уступаю оборотням. Если бы моя вторая половинка была со мной, то точно заметила, что за мной по пятам кто-то следует. В полном неведении остановилась под кронами деревьев и дышала прохладным ночным воздухом, ничего не подозревая.
Вот тогда он и показал себя во всей красе, почему-то решивший, что ушла я специально для того, чтобы уединиться с ним. В нашем саду, под кронами деревьев, под которыми я гуляла еще маленькой, и произошла первая моя близость с мужчиной.
Передать всю горечь и отчаяние положения, в котором оказалась, была не в силах. Не передать никакими словами всю степень омерзения и безнадежности, наверно, не смогу и сейчас. Ни о каком согласии и речи не шло. Он просто взял то, что ему приглянулось. Властно и бесповоротно изменив мою жизнь. На До и После.
Не стало больше той тихой и доверчивой девушки. Верящей в любовь и счастье. Он отнял это у меня забрал и растоптал. Никому не призналась, не пожаловалась. Уверена, что отец расценил бы это как обоюдное согласие. Или что сама вертела хвостом перед взрослым мужчиной. А мне было восемнадцать лет. Всю ту боль я переживала наедине сама с собой, глубоко внутри. С тех времен прошло три года, но воспоминания останутся со мной навсегда. Та ситуация изменила мое отношение к мужчинам бесповоротно.
