ГЛАВА 1
[Наташа]
– Простите, но нам не удалось сохранить ему жизнь. – произнёс врач в ответ на мой немой вопрос, когда я очнулась.
– Кому, ему? У меня же девочка!!! – удивилась я.
– Плоду. – прозвучало даже как-то безразлично.
– К-к-какому плоду? Где моя девочка? Что с моей девочкой! – я попыталась встать, но врач насильно уложил меня назад на кровать.
– Наталья Олеговна, успокойтесь. Мы не смогли спасти вашего ребёнка. Когда Вас привезли, её сердце уже практически не билось. Так бывает в жизни.
Вот и всё! Мой мир просто рухнул! Рассыпался на тысячи осколков!!! Мы шли к этой беременности с мужем несколько лет, преодолели, казалось бы, все круги ада. Но нет… есть ещё, глубже, жёстче, жарче.
Я просто уставилась в одну точку, а перед глазами замелькали картинки.
Вот я, совсем ещё молоденькая, волнуясь, стою перед зеркалом, а мама поправляет фату и что-то шепчет. Сегодня день нашей с Лёшей свадьбы – самый счастливый на свете. Я очень волнуюсь, и от этого не могу спокойно усидеть на месте. Мама ворчит и успокаивает меня. Свадьба тогда прошла на ура, а я ощущала себя невероятно взрослой и самостоятельной, впервые отправляясь ночевать не к родителям, а в нашу с мужем съёмную квартиру.
Вот мы с Лёшей рассматриваем упаковку теста на беременность. Нам так хотелось малыша, и мы искренне верили, раз был секс, и не один раз, значит я точно беременна! Со смехом читали инструкцию и опускали тест– полоску в жидкость… Но чудо обошло нас стороной. Один цикл, второй, третий… Спустя полгода я записалась к участковому гинекологу, прослушала лекцию, что для таких молодых, как мы, срок на самостоятельную беременность даётся в 12 циклов. Заодно меня просветили на тему, что беременность случается не от каждого момента интимной близости. О, как долго я потом пересказывала всё это Лёше.
Вот мы на приёме у гинеколога – эндокринолога. Со дня нашей свадьбы прошло уже два года. Сколько гадостей я выслушала от свекрови, сколько слёз пролила… Но муж всегда поддерживал меня и успокаивал. Говорил, что не лечится только смерть, а всё остальное – ерунда. И мы обследовались и лечились. У обоих нашли проблемы. И вот он приговор – самостоятельная беременность невозможна, только ЭКО.*
Мы становимся на очередь в клинику, ведь у нас “трубный фактор” * и это ужасно. Или нет? Дополнительное обследование, выбор протокола и способа его ведения, поддержка и вот в самый волнительный момент мне сообщают, что получилось восемь эмбрионов. Двоих оставляют расти, а остальных замораживают по два. У нас четыре попытки! Как же тогда я была счастлива. Верила, что теперь-то всё получится с первого раза, а значит, впереди у меня целых четыре беременности. Наивная!
Первая попытка приносит первый в нашей жизни яркий полосатый тест. Но это оказывается “хвост” *, а сами эмбриончики не крепятся. У меня тогда случилась истерика и нервный срыв. Пришлось на работе брать несколько дней за свой счёт, чтобы успеть смириться и принять ситуацию.
После протокола у меня находят миомы и приходится отложить новый до конца лечения. Но оно не помогает, и мы идём на миомэктомию *. Да, это опасно, но польза превышает риск, как сказал врач.
Второй протокол, стимуляция, подсадка, отпуск и постельный режим и вот, заветный ХГЧ в три сотни, удваивающийся за тридцать два часа.” Высока вероятность двойни” – пишет мне приложение в телефоне, а я скачу от радости. Но УЗИ в пять недель, а потом и в семь, и девять твердят – одноплодная развивающаяся беременность. Моему счастью не было предела. Всю беременность муж носился со мной, как с писаной торбой, а я летала на крыльях счастья. Меня минуло даже такое воистину стихийное бедствие, как токсикоз. И вот теперь я здесь, почему?
ЭКО* – экстракорпоральное оплодотворение
“трубный фактор” * – невозможность самостоятельной беременности, вследствие непроходимости маточных труб
“хвост” * – после подсадки эмбрионов женщина получает несколько уколов ХГЧ (хориони́ческий гонадотропи́н – гормон, в норме вырабатываемый организмом при успешной имплантации эмбриона в полость матки) с целью поддержания развития беременности
миомэктомия* – это хирургическое удаление миоматозных узлов, при котором сохраняются тело и шейка матки.
ГЛАВА 2
[Алексей]
– Алексей Сергеевич, давайте выйдем. – предлагает врач, когда Наташе вводят успокоительное и она засыпает.
Мы выходим в коридор, а затем через коридор на балкон. Врач явно нервничает. Что же он хочет мне такого сообщить?
– Слушаю Вас. – не выдерживаю я.
– Алексей Сергеевич, понимаете, тут такое дело… – врач явно с трудом подбирает слова. – Я не знаю, как сообщить это вашей жене. Надеюсь вы сможете подобрать слова. – Он выдыхает, как перед прыжком. – Ваша жена больше никогда не сможет самостоятельно родить.
– Э-э-э… – глубокомысленно выдаю я. – В смысле? Почему?
– Понимаете, такой случай… Он один на миллион. Мы просто не могли предположить, что подобное возможно. Ваш с супругой ребёнок спас мать ценой собственной жизни. Нам, к сожалению, не удалось спасти ни плод, ни матку.
– Я не понимаю. – уставился на врача. Что он такое говорит. Как это вообще возможно. – Объясните подробнее.
Врач затянулся, затем ещё раз. Видимо волнуется или не знает, с чего начать.
– Видите ли, в недавнем прошлом у Вашей жены были проблемы, ну Вы, наверное, знаете, с маткой…
– Какие проблемы? – удивляюсь я.
Если честно, несмотря на длительные попытки забеременеть со стороны Наташи, вечные обследования и тонны каких-то таблеток… ну не вникал я глубоко во всё это, а тут…
– Как? – удивляется собеседник. – Вы не знаете, что Ваша супруга перенесла неоднократное удаление миом, часть из которых были весьма крупными?
– Эээ, что-то такое припоминаю. – ответил я. – Но при чём здесь это? Ведь прошёл уже год, если не больше.
– Видите ли, после миомэктомии остаются рубцы. И чем больше был миоматозный узел, тем больше рубец. Опять же, у Натальи Олеговны оказалась предрасположенность к их образованию и не особо высокий уровень регенерации. Плюс длительность лечения…
– Не понимаю, причём тут всё это… – пробормотал я.
… Ну так вот, подобный анамнез является, конечно, безусловным фактором риска во время беременности. А плюс ещё постоянные гормональные терапии…
– Доктор, а можно проще и короче? – не выдержал объяснения, изобилующего терминологией. Ну да, это Наташка бы поняла, но не я.
– У Вашей жены больше нет матки. Она никогда не сможет выносить самостоятельно вашего ребёнка. – на выдохе заявил эскулап, а я часто заморгал.
– Как это?! Подождите… но у нас же… эмбрионы ещё… а вы говорите… – растерялся я.
Это что же получается? Наташа потеряла ребёнка и больше забеременеть не сможет? А как же я? Получается, у меня никогда не будет своего ребёнка?
