В небольшом городке развлечений было не так уж много: свадьбы редко, праздники – два раза в год. Поэтому каждая новость-сплетня обсуждалась подолгу и до мелочей.
Вот, дождались: сегодня сходка. Все приглашённые и неприглашённые наряжаются, чтобы в первую очередь показать себя, а уж потом посмотреть на других, и чинно направляются к дому Тарасихи.
В каждом городке есть своя достопримечательность. В этом – Тарасиха. Высокая, худая, всегда опрятно одетая, она знала в городке всё, всех и всё обо всех. Бабы её за это недолюбливали, между собой называли граблей, не помня, кто и за что так её прозвал.
Сходка была по поводу ссоры с соседкой, которая обозвала Тарасиху нехорошими словами и сказала, что она гулящая. Нехорошие слова она бы ещё стерпела, но то, что гулящая, – это задело её за живое!
Когда двор заполнился людьми, в центр его вышла сама Тарасиха:
– Баро тумэнгэ ромалэ спасибо, со явнэ. Тумэ ман чинэн нанэ ек бэрш, и вот мэ дочувдём кэ дава дэвэс, со кадая манушни, – и она показала пальцем на соседку, – ракирэл прэ мандэ, со мэ гулящо. Мэк ей гил тумэндэ пхенэла кацир адава лыя. Мэ лакэ ада на простинава. Мандэ ром и мэ накамам, чтобы лэстыр о мануша тэ санпэ1.
Она повернулась в сторону мужа, но того уже не было.
Надо сказать, что Тарас – мужик спокойный, непьющий, нескандальный и малоразговорчивый – всегда занят своим сапожным делом, а на активную супругу давно уже не обращает внимания. Его устраивает, что в доме чисто и опрятно, всегда приготовлена еда. Когда жена возвращается с новостями, Тарас делает вид, что слушает, но уже давно научился слушать не слыша, а чтобы не обижать супругу, время от времени произносит «да», «да уж» и «куда мир катится». И на эту сходку он идти не собирался, да жена вытащила насильно, и, когда отвлеклась, Тарас вернулся в дом. Он понимал, что все прекрасно знают, ктó она, и никто не поверит в то, что сказала соседка сгоряча, а пришли лишь для того, чтобы хоть как-то развлечься. Окна были открыты, и он слышал речь жены, а потом и соседки, которая не отказывалась от своих слов.
– Да, я сказала, что твоя свинья, которая весь забор мой попортила, такая же гулящая, как ты! Тебя же вечно дома нет, а то бы за своей свиньёй и курами приглядывала! Вот шляешься по городу – и они у тебя шляются в мой огород.
– А что Дуся – на попятную пошла? Ты же не так сказала.
– Сказала, как сказала!
Цыгане молча, украдкой посмеиваясь, ещё долго слушали перебранку, а когда надоело, то старшие, уважаемые люди вынесли свой вердикт: соседкам надо помириться. Дусе – извиниться сейчас при всех, а Тарасихе лучше приглядывать за своим хозяйством. Тарасихе не понравился такой расклад: вместо того чтобы заклеймить соседку позором, на что она рассчитывала, им велели помириться. Показав кулак вслед Дусе, она пошла на разборки к мужу.
Приглашённые расходились. Те, кто давно не виделся, встретившись здоровались, обнимались, расспрашивали друг друга о домашних, о делах:
– Петька, а дасо морэ, мимо джас и на дыкхес2?
– Ой, Коля, брат, извини, чего-то задумался. Здоров. Нэ сыр ту? Сыр о пхурома, о чаворы?3 Давненько не видались.
– Да помаленьку. Это мы с тобой, Петя, молодые часто гуляли, а теперь, морэ4, живём в одном городе и видимся редко – что правда, то правда. Нэ а тутэ сыр5?
– Да и у меня всё потихоньку: мы стареем, дети растут.
– Ну и слава богу: живы, здоровы – и то хорошо. А я тут, Петя, недавно знаешь кого видел?
– Кого? – с интересом спросил Пётр.
– Луизу.
– Так, может, к кому-то приехала?
– Да нет, вернулась в город. Смотрю – с мужем идёт. Я хотел было окрикнуть, да передумал.
– Помню, сколько она у тебя, Колюшка, кровушки попила! Это что же получается: увидел – и снова старое выплыло? – с улыбкой спросил Пётр.
– Ну о чём ты? У неё семья, дети.
– Так и у тебя тоже семья. Забыл бы ты о ней. Скоро нам с тобой внуков нянчить.
– Да забыл, только вот увидел – и что-то в сердце ёкнуло.
– Ты и тогда по ней с ума сходил. В городе ведь, Коля, не оставалось на клумбах цветов – все ей перетаскал. Пересилил бы себя – ведь не вернуть ничего. А чего приехала?
– Я спрашивал Тарасиху (она ей какая-то родня): мол, чего это Луиза в городе делает? Оказалось, что она тут живёт – дом у Малой купила.
– А чего, Малая дом продала? А сама где? Дом у неё хороший, добротный, просторный, – с интересом спросил Пётр.
– Так она вроде как к брату переехала.
– Вот ведь Малая: росточком с гнома, а хитрющая! Никому не сказала, что дом продаёт, – я бы купил. Больно мне её дом нравится! И как это умудрилась втихаря продать? – с сожалением сказал Пётр.
– Так мы, Петя, на этом конце города живём, а она на другом. А там наших – раз-два и обчёлся.
– Это ты правду говоришь! Но что Луиза с Алексеем после той истории вернутся – никогда не думал!
– Я тоже думал, что никогда не увижу их. Тебя подвезти? – спросил Николай.
– Да нет, мне тут кое к кому наведаться надо. А ты приходи с женой к нам как-нибудь – посидим, поговорим.
– Ладно, постараюсь. Давай, с Богом!
– С Богом! – Пётр завернул за угол, но всё ещё бурчал, что упустил такой дом.
Городок, в котором происходили события, делился на северный и южный районы. Он был небольшой, но чистый, красивый, ухоженный, со множеством деревьев, кустарников, клумб с цветами. Ярко украшенные витрины кафе и магазинчиков заманивали к себе посетителей. В южном районе были речка и небольшая пристань с ресторанчиками, и там проживало большинство цыганских семей. Северный же был более престижным: там находились торговый центр в четыре этажа с кинотеатрами, зоопарк, театры и музеи. Поэтому, когда было не жарко, все стремились развлечься на север, а в жару – к речке на южную сторону.
– Ещё чего-нибудь будешь? – спросил Грофо у брата.
– Нет. И чего мы так рано пришли?
– А я смотрю, тебе здесь не очень нравится?
– Не пойму: зачем мы сюда переехали? Мне и на старом месте неплохо было.
– Ничего ты, братик, не понимаешь! Во-первых, это родина наших предков.
– А во-вторых?
– А во-вторых, в таких городках знаешь какие красивые девушки живут?
– Ну, ты опять о своём!
– О своём или нет, но красивые девушки мне очень нравятся. Вот, кстати, смотри: ну не прелесть ли?
Дамир повернулся и увидел входящих в кафе девушек. Они и правда были очень хорошенькие, каждая по-своему. Им было лет по пятнадцать-шестнадцать, но они старались выглядеть старше. Особенно одна – выше среднего роста, с длинной косой, заплетённой колоском, круглолицая и очень бойкая. Она быстро усадила подружек за столик, а сама направилась к стойке – сделать заказ. Братья внимательно наблюдали за ними, Грофо что-то комментировал, посмеиваясь, но Дамир не слышал: его внимание привлекла хрупкая на вид девушка с бледным лицом, зелёными глазами и русыми волосами, спадавшими по плечам лёгкими волнами. Бойкая позвала, и две из них направились за подносами к подруге. Две оставшиеся о чём-то говорили, когда та, на которую обратил внимание Дамир, вдруг повернулась и посмотрела на него. Их взгляды встретились, и девушка смущённо отвернулась. Подождав, когда подруги закончат с пирожными и мороженым, Грофо предложил брату пойти познакомиться с ними. Дамир отказывался, но брат на правах старшего настоял – и они направились к столику.
