Ася
– Вера Марковна, вы не понимаете, – волнуясь, тереблю замок папки с документами. – Я очень хочу ребёнка. Почему вы не хотите мне помочь?
– Моя дорогая, – гинеколог снимает очки и кладёт их перед собой на результаты моих анализов. – Я видела в своей жизни столько женщин, которые не могут. Хотят, и «ну никак». И тогда начинается… лапароскопии, гормоны, литры крови, тонны бумажек и куча вымотанных нервов. У вас же – все идеально. И с моей стороны разрешить подобное насилие над здоровым организмом – настоящее преступление, – понижает она голос.
За моей спиной открывается дверь. Оборачиваюсь, но не успеваю рассмотреть заходившего, потому что он быстро ретируется.
– В коридоре подождите! – Рявкает Вера Марковна, стреляя в дверь грозным взглядом. – Так вот, – вздыхая, возвращается ко мне, – мой вам совет и врача, и чисто женский. Найдите себе здорового мужика и просто переспите.
– Но как это просто? – всплескиваю руками и заливаюсь краской.
– Так это просто, – фыркает она. – Ну взрослые все люди, ей Богу, такие вопросы задавать.
– А наследственность? У вас хоть в карточках все написано.
– Ну при чем тут наследственность. Вы хотя бы подождите ещё немного.
– Мне и так почти тридцать, – закусываю от досады губу.
– Двадцать семь. Вот через три года и поговорим, – Бескомпромиссно заключает она. – А пока, просто не отказывайте себе.
– Я так не могу, – с грустью качаю головой.
– Все, идите, – говорит врач, – сейчас не возьму. Я все сказала.
– Спасибо… – дрожащими пальцами собираю свои вещи и стараюсь не разрыдаться прямо в кабинете от острого, удушающего приступа разочарования. Я ведь уже все распланировала… Год академического отпуска в аспирантуре и год чтобы написать работу. И что теперь?
Просто найти мужчину? Ну вот если бы я могла, то уже давно бы так сделала. Шесть лет…
Просто этот чертов Царицын что-то во мне сломал. После него ни один мужчина мне не нравится. Не тот запах, не так целует, не то говорит, недостаточно глубоки, недостаточно властны! Список «не то» можно продолжить до бесконечности. Однолюбка махровая. Бабушка говорила, что это особенность всех женщин нашего рода. А по мне, так это самое настоящее проклятие!
– До свидания, – жму ручку двери, делаю шаг за порог и совершенно неожиданно врезаюсь в мужчину. Бумажки сыпятся из моих рук.
– Извините… – он приседает, пытаясь их собрать, а я чувствую, как пол под моими ногами начинает качаться.
Царицын… Собственной персоной, как говорится, без примесей, консервантов и красителей.
– Вот, возьми…те, – он поднимается и тоже замирает.
Я за долю секунды собираю в себе все ресурсы выдержки и бесстрастности, выдёргивая у него из рук свои документы.
Все мои фантазии о встрече с бывшим, которые хоть раз в жизни лелеет каждая женщина, разбиваются о прозаичность момента. Потому что в мечтах я была красивой и независимой, а на деле – стою в бахилах после приёма гинеколога в растянутом свитере и джинсах.
– Спасибо, – коротко киваю и, делая вид, что совершенно его не узнала, ухожу дальше по коридору.
«Дура, дура, дура!» – мысленно ругаюсь на себя. – «Это же абсурд! Не узнать человека, с которым проводил вместе круглые сутки!»
Ну почему же?
Гордо распрямляю плечи. А если у меня мужчин этих миллион было за пять лет? Разве всех упомнишь? К тому же Царицын бородатый теперь, а раньше всегда брился. И вообще… Что он здесь делает?
Так, не плакать, Настасья Ивановна. Держать лицо.
Выхожу из центра репродукции и сажусь в машину.
Опускаю солнечный козырёк с зеркалом и смотрю в глаза своему отражению, готовому разрыдаться в любой момент.
Он предал тебя, Ася, если ты забыла. Бросил тогда, когда тебе было страшно и одиноко. Вспомнила? Прониклась?
Так. Пострадали и хватит. Зачёт по русской литературе у первого курса никто не отменял.
Хлопаю себя по щекам, поворачиваю ключ в зажигании и срываю машину с места.
Макс
– Нелли, убери это! – с едва сдерживаемым раздражением стреляю глазами на пудру в руках жены. Я обещал себе сегодня спокойно сожрать все, что она выкинет. Но это уже просто не возможно!
– Ты хоть понимаешь, что здесь кабинет врача? – цежу сквозь зубы.
– Самого дорого врача, – ехидно тянет она, подводя блеском губы. – Ну я же не виновата, что мы так долго ждём результаты анализов. А у меня через пол часа важная встреча. К тому же, – нарочито громко чмокает воздух, посылая мне воздушный поцелуй. – Эта справка нужна тебе, а не мне.
– Да, Нелли, нужна! – Взрываюсь я. – Мне осточертел фарс, который именуется нашим браком. И ты прекрасно знаешь, что главным пунктом брачного договора является наследник по прошествии пяти лет брака. Ты же сделала все, чтобы ребёнка не было…
Я обрываю фразу на полуслове, потому что в кабинет входит наш врач. Ни к чему ей знать все подробности.
– Извините, в лаборатории сегодня аврал, – она присаживается за стол перед нами, надевает очки и перебирает бумажки.
– Вера Марковна, – осторожно обращаюсь к ней я. – Мы бы хотели получить заключение в письменном виде.
– Хм… – она поднимает на нас серьезный взгляд. – Ну порадовать то мне вас нечем, господа. Нелли Юрьевна, – смотрит на жену поверх очков. – Если в ближайшее время вы не наберёте вес, то будет иметь место говорить о бесплодии. Пока что, на сегодняшнем этапе мы имеем гормональный дисбаланс и уже явную невозможность выносить плод мужского пола без поддержки женским. Попросту говоря, мальчик у вас получится только в составе двойни.
– О, ребята, это вы тут развлекайтесь без меня, – ухмыляется Нелли, вальяжно откидываясь на спинку стула. – Меня все устраивает.
Вера Марковна едва заметно поджимает губы и кладёт на стол результаты анализов.
– Тогда что, собственно, господа, вы хотите от меня?
– Мы хотим письменное подтверждение того, что рождение ребёнка в нашем браке не возможно, – отвечаю, испытывая странное чувство неловкости.
Да, на самом деле, это отвратительно и стремно для мужика. Признавать, что жена не хочет от него детей. Но, честно говоря, с таким послужным списком проблем, как у Нелли, я даже рад этому.
Глупая угода родителям, обернулась для нас пятью годами бесконечных боев с обоюдными потерями.
– Ну хорошо… – равнодушно пожимает плечами врач.
Достаёт из стола какой-то бланк и начинает его заполнять.
В моем кармане начинает настойчиво вибрировать телефон. Достаю его и понимаю, что этот звонок перенести никак не получится. Крупный проект гостиничной застройки, в который мы заходим, как партнёры. Домбай. Дикая природа, горы…
Извинившись, выхожу из кабинета и пытаюсь найти место потише. Но ничего не выходит. Везде по коридорам стоит перманентный гул голосов.
Запахиваю пальто, сдергиваю с ног бахилы и выхожу на крыльцо клиники.
