– Милый, я дома, – говорю, переступая порог.
И сразу обо что-то спотыкаюсь. В полумраке коридора ничего не вижу. Шарю рукой по стене в поисках выключателя.
Наконец, зажигается свет.
Я замираю, не веря своим глазам.
На полу лежат чьи-то туфли. Женские. Лакированные и остроносые, с убойной металлической шпилькой.
Как в полусне стаскиваю жакет, вешаю на крючок и направляюсь к спальне, по пути подбирая чужую туфлю. Квартира однокомнатная, так что не промахнешься.
Спальня плотно закрыта. Из-за двери доносятся звуки.
Моя рука замирает над ручкой. По спине пробегает холодок.
Толик там не один? Ну, может, это его коллега в гости зашел или мама?
Ага. И они там вдвоем громко скрипят матрасом.
Решительно толкаю дверь.
Она открывается, но этого никто кроме меня не замечает. Еще двое участников сцены слишком заняты, чтобы замечать что-то, кроме себя.
Да, если это и коллега моего мужа, то они тут явно не чай пьют.
Я в полном ступоре смотрю на вакханалию, происходящую на кровати. Матрас скрипит, одеяло бугрится, мужские и женские стоны разносятся по комнате.
– Я вам тут не мешаю? – подаю голос, но на меня никто не реагирует.
По сердцу будто стеклом режут. На глазах проступаю слезы. Не могу поверить, что это все происходит со мной.
– Але! – кричу еще громче.
Туфля в ладони словно огнем печет. Швыряю ее в горб на кровати.
Горб ойкает и замирает. Из-под одеяла высовываются две головы.
Минуту назад я надеялась, что это младший брат мужа со своей девушкой или сосед. Да кто угодно, только не мой благоверный. Но это он и какая-то краля.
Толик смотрит на меня округлившимися глазами:
– Ты рано…
– Я вовремя, – язвительно кривлю губы, хотя на самом деле мне хочется плакать, – Это вы задержались.
– Марина, это не то, что ты подумала, – говорит он и накрывает одеялом свою любовницу. – Это… это случайность.
– Ей стало плохо, и ты решил сделать ей дыхание рот в рот в нашей кровати? Или это новый вид постельного массажа? – раскаляюсь я.
Никогда еще фраза “Это не то, что ты подумала” не вызвала во мне такой бури.
– Марина, ну не начинай, – Толик встает с кровати.
Он здоровый накачанный парень с идеальным телом атлета. Инструктор по фитнесу. И эта вертихвостка в его постели наверняка одна из клиенток! Подсела на его кубики в прямом и переносном смысле.
Тьфу! Даже думать об этом противно.
Я направляюсь к шкафу. На полу разбросаны женские вещи. Ботинок застревает в чужом лифчике. Я зло срываю его с ноги.
Поверить не могу, что это все мне не снится. Толик слишком спокоен для того, кто изменил в первый раз. Значит, давно уже практикует. Вот гад!
Он идет за мной.
– Марина, – касается моего плеча. – Что ты задумала?
От его прикосновения становится тошно.
Молча сбрасываю его руку, а сама достаю чемодан и начинаю активно запихивать в него вещи.
– Марин, не делай глупостей. Давай поговорим.
– Нам не о чем говорить, – закусываю губу. – Иди, разговаривай со своей кралей.
Руки дрожат. Вещи в чемодан едва влезают.
– Я серьезно, не дури. Сама виновата, что так рано вернулась, я тебя только завтра ждал.
У меня перехватывает дыхание. Почему мне никто не сказал, что это так больно? Три года брака и все впустую. А еще, дура, сюрприз ему приготовила…
Застегиваю чемодан, разворачиваюсь. Толик так и стоит передо мной в чем мать родила. Только руки на груди сложил.
– И куда ты сейчас поедешь?
– Не твоего ума дело.
– Как раз моего. Ты все-таки мне жена.
– Ой, надо же? И давно ты вспомнил об этом?
– Не язви. Ты сама виновата.
От такой наглости я на миг теряю дар речи.
Краем глаза вижу, что любовница слиняла с кровати вместе с одеялом и чуть ли не червячком ползет к двери.
– Куда? – рявкаю, загораживая ей проход. – Одеяло мое.
Хватаю и рву его на себя.
Она выпускает из рук его и смотрит на меня круглыми от страха глазами.
– Ты сама виновата, Марина, – повторяет муж, глядя, как я направляюсь к выходу.
Любовница вжимается в стеночку, будто хочет пройти сквозь нее. Нет, эта дура не виновата, что мой муж кое-что не может в штанах держать. Он ведь ей, наверное, даже не сказал, что женат.
– Вот если бы ты не ездила по своим командировкам, то не было бы здесь никого, – цедит Толик мне в спину.
– Да пошел ты, – бросаю в ответ.
Он хватает меня за руку.
– Марина, прекращай истерику. Это всего лишь ошибка. Сейчас она уйдет, и мы нормально поговорим. Как взрослые люди. Ты меня поняла?
– Да отпусти меня, – с трудом вырываюсь и выпрыгиваю за дверь.
Хорошо, что не закрыла ее на замок, а то пришлось бы возиться.
Толик за мной.
Колесики чемодана стучат по лестнице. Я несусь, чуть ли не спотыкаясь.
Как же шумно. Наверное, весь подъезд слышит.
– Марина, – летит за мной муж.
Я останавливаюсь на лестничном пролете. Лодыжка побаливает. Кажется, я ее подвернула.
Оборачиваюсь и обливаю презрением голого Толика.
– Ты так за мной и пойдешь? – небрежно киваю на его сморщенного “дружка”.
– Да.
Он опускает взгляд и заливается краской. А этажом выше кто-то уже спускается по лестнице.
– Трусы надень, – поправляю босоножку и спускаюсь дальше.
Вылетаю из подъезда. В груди сильно болит. От этой боли в глазах стоит туман.
Несусь прочь от дома. Все равно куда, лишь бы подальше. Прохожие шарахаются от меня, а я никого не вижу и не замечаю.
Как же я могла жить и не видеть, что творит эта тварь под названием муж.
Прихожу в себя только на пустой остановке. Сажусь на скамейку, и меня накрывает.
Слезы ручьем хлещут из глаз. Я кричу, чем разгоняю бомжей и стаю собак.
Больно, как же больно. И это не та боль, которую можно унять таблетками. С ней не пойдешь к врачу.
Выкричавшись и выплакавшись, открываю сумку. Достаю пачку салфеток и глянцевую папку с голубеньким самолетом. В ней два билета на отдых.
Это наша мечта с мужем – семидневный отдых на Кипр. Я два года ишачила на эту путевку. Бралась за самых трудных клиентов, закрывала сделки, которые даже начальство считало провальными! Но после сегодняшнего…
На глаза вновь набегают слезы. Всхлипываю.
Рука тянется порвать билеты, но в последний момент я ее убираю.
Черт с тобой, Толик. Ты не стоишь моих страданий.
Я хотела на отдых – и я и поеду! А с тобой потом разберусь.
