1. Глава 1 Эрик
Книга является художественным произведением. Все имена, персонажи, места и события, описанные в романе, вымышленные или используются условно.
Район Тьювхольмен, Осло, наше время.
Воздух просто сочился адреналином.
Полицейские машины окружили вход в здание из белого мрамора с деревянной отделкой, которое выделялось на фоне более низких строений и как бы ставило заключительный аккорд в графичном ансамбле фешенебельного района. Здание принадлежало компании "Хансен-индастриал", верхний этаж его занимал роскошный пентхаус.
Констебли стояли, задрав головы и смотрели на окна, откуда в эту минуту доносилась громкая музыка и крики. Яркие вспышки света сопровождались радостными воплями, а от мощных басов закладывало уши.
Репортеры лезли сквозь кордон, чтобы сделать эффектное фото для журналов. И было понятно, почему.
Одно из окон пентхауса, откуда открывался великолепный вид на Осло-фьёрд, было распахнуто настежь. На подоконнике стоял высокий полуголый блондин в рваных джинсах, который, казалось, даже не замечал того, что происходит вокруг. Он дергался под оглушающую музыку, каждую секунду рискуя свалиться вниз.
- Метров пятнадцать, - резюмировал один из констеблей, лет двадцати пяти, вытирая вспотевшую шею.
- Похоже, у этого Хансена мозги напрочь отбиты, - сказал второй, постарше, качая головой. – Да, деньги реально портят…
- Хотелось бы мне немного испортиться… - пробурчал в ответ напарник.
- Не в той ты семье родился, Ярве. О!.. Смотри!
Вскинув ногу, парень в окне качнулся и едва не выронил микрофон, который был зажат в его руке. Наблюдавшие внизу ахнули. Парень согнулся, ухватившись за раму. Его вырвало, и содержимое желудка вскоре оказалось на забетонированной площадке.
- Приказываю вам плодить печаль и боль посредством блуда!.. – хрипло проорал он, вытирая рот.
- О чем это он? Я не расслышал, – спросил младший констебль.
- Какая разница, - хмыкнул второй. – Ничего такого, что было бы прилично написать на могиле.
- А чего мы ждем, почему не поднимаемся?
- Ждем приказа, - пожал плечами тот, что постарше. – К Хансенам без приглашения не пройдешь.
- Тогда он точно свалится…
- Ну, тогда нам не придется покупать утреннюю газету. Главная новость сейчас у тебя перед глазами.
- И чего ему нормально не живется? - Ярве сунул руки в карманы и поежился.
Старший лишь хмыкнул и поднес зашипевшую рацию к уху.
- Переходим к последнему акту, - выслушав приказ, он обернулся и сделал знак стоявшим в ограждении. – Что бы ни случилось, Хансену придется прилично раскошелиться за очередную выходку его отпрыска. Но у папочки денег хватит. Ему придется платить хотя бы до того момента, пока его сына не соскребут с тротуара.
Со стороны проспекта послышался вой сирен. Три автомобиля вереницей двигались в самое сердце Тьювхольмен. Две полицейских машины вели черный «мерседес». Поравнявшись со зданием, кортеж остановился. Из «мерседеса» вышел первый охранник, следом за ним – худощавый светловолосый мужчина в темном костюме. Второй охранник замкнул процессию.
Репортеры тут же кинулись в их сторону, но были оттеснены полицейскими. От вспышек камер рябило в глазах.
- Герр Хансен, что вы можете сказать о том, что сейчас происходит?
- Ваш сын вернулся, чтобы помогать в бизнесе?
- Влияет ли поведение вашего сына на котировку акций «Хансен индастриал»?
- Планируете ли вы ввести Эрика в совет директоров компании?
- Как вы относитесь к музыкальному творчеству Эрика?..
... Ари Хансен, сжав зубы, остановился около лифта и вытащил магнитную карту.
- Мы хотели войти, но решили дождаться вашего приезда, - заместитель начальника полицейского управления топтался рядом, стараясь не смотреть на Хансена. – Жители стали звонить и жаловаться, когда в окна полетели бутылки. К тому же крики, громкая музыка… Журналисты тут же пронюхали, кое-кто оказался здесь раньше нас. Запретить фотографировать мы не можем, так что…
Ари коротко кивнул и сунул карточку в паз. Когда двери открылись, все, кто стоял внизу, увидели испачканный испражнениями некогда сверкающий пол.
Желваки на лице Хансена заходили ходуном.
- Мы здесь минут пятнадцать. Вниз никто не спускался, - крякнул заместитель управления. – Возможно, среди тех, кто сейчас в гостях у вашего сына, затесались люди другого… э… уровня… - начал он, но тут же смолк под тяжелым взглядом Хансена.
- Поднимемся через пожарный ход, - велел Ари, брезгливо поджав бледные, с сиреневой каемкой, губы.
В огромном пентхаусе творилось невообразимое. Совершенно одуревшие от выпитого парни и девушки шныряли по комнатам, круша все на своем пути. Облеванные диваны, прожженные картины, разбитые вазы и сломанная мебель теперь заполнили пространство, еще несколько часов назад имевшее более чем презентабельный вид. Воздух пропитался спиртными парами настолько, что, казалось, стоит зажечь спичку, как все здесь заполыхает на радость хозяину и его гостям.
Ари шел по осколкам и зловонным лужам, расталкивая беснующуюся молодежь. У окна он остановился, разглядывая кривлявшегося Эрика.
- Эй, вы, лизоблюды! Что вы понимаете в настоящей музыке? Вы жрете свой хлеб и боитесь всего на свете! Отращиваете ляжки… - орал Эрик в микрофон.
В бешенстве Ари выдернул шнур из усилителя.
- … мир создан для секса!.. – хрипло крикнул Эрик, но эту фразу услышали лишь те, кто был в метре от него. – Что за… - он развернулся и уставился мутным взглядом на Ари. – О… Герр Хансен… Какая неожиданная встреча!.. – Светлые волосы его прилипли к вискам, красивый рот дергался словно у марионетки. Расширенные зрачки почти скрыли серо-голубую радужку. – Зачем ты сюда припер…
Двумя руками Ари вцепился в джинсы Эрика и дернул его на себя.
- Скотина… - процедил он сквозь зубы и сам едва удержался на ногах, когда Эрик кулем повалился на пол.
Один из охранников попытался придержать падение вдрызг пьяного Эрика, но тот все же с грохотом упал у ног отца, уткнувшись носом в его ботинки. Ари посмотрел на испачканную слюной глянцевую кожу, прижал кулак к своей груди и помассировал ее.
- Очистите здесь все, - он убрал ногу. – А это… - вобрал в себя побольше воздуха, - в машину.
***
… Эрик с трудом сфокусировал взгляд и уставился на серый потолок. Голова раскалывалась, словно переспелый арбуз. Дернув рукой, он заскрежетал зубами - в вене торчала игла, соединенная трубкой с капельницей.
Сознание превратилось в вязкий кисель, из которого не хотелось выбираться. И все же этот благословенный вакуум через пару минут был вновь нарушен - шаги за дверью впились в виски острыми гвоздями и вызвали новую вспышку боли.
В комнату вошла женщина средних лет в голубом форменном платье. Она проверила систему, вытащила из кармана баночку и высыпала на салфетку пару пилюль. Затем сделала пометку в тетради, лежавшей на столике рядом с кроватью.
