Он поставил локоть на подлокотник, положил на нее острый подбородок и улыбнулся, не разжимая губ.
- Ну и не надо! – заметил юный кровосос, беря меня за руку. – Я пойду с мамой! Пойдем, мама! Пусть все видят, что у меня есть мама!
- Завтрак готов, - послышался голос Сморчка. – Прошу к столу. Господин Дэнфер, я подготовил вашу одежду.
Завтрак это хорошо! Завтрак я одобряю! Я даже сглотнула, представляя картофельное пюре, зеленый горошек и котлетку.
Впереди нас шел красавец – отец. Алый халат, словно змея полз за ним по полу. Я смотрела на светлые волосы, потом переводила взгляд на подчеркнуто широкие плечи и узкую талию, обернутую пояском.
Хоть и с геометрией в школе у меня было слабенько, но я испытываю слабость к мужским треугольникам и кубикам.
Меня ужасно подмывало наступить его величеству на вечно ускользающий из-под ноги хвост халата. Искушение было настолько сильным, что я едва сдерживала свои хулиганские порывы.
И тут я увидела как маленькая ножка в дорогом ботиночке, наступает на халат, а тот сползает, обнажая разлет плеч.
Молниеносное движение головы, заставило меня опомниться.
- Кто это сделал? – послышался голос, а халат снова спрятал плечи. Рядом со мной стоял самый серьезный ребенок на свете и держал меня за руку.
- Я, - вздохнула я, посмотрев на маленького домашнего тирана. – Случайно. Извини.
- Извиняю, - послышался ледяной голос. Хозяин одернул халат и направился по коридору.
Меня крепко обняли маленькие ручки, а я от удивления даже не поняла за что!
- А теперь ты, - послышался голос рядом. Мою руку сжала детская рука.
- Я? – беззвучно спросила я, округляя глаза. Смерть улыбалась мне и кивала, стуча костлявым пальцем по часам.
- Ты же мама! – послышался тихий голос. – Ладно, я наступлю!
- Хорошо, - выдохнула я, чувствуя, что рядом со мной даже дышать разучились. Я увидела ботинок, который снова наступил на алый хвост. И снова халат сполз, обнажив больше, чем в первый раз.
На меня нехорошо прищурились, глядя в полоборота.
- Просто у вас красивые плечи, - заметила я. – Захотелось взглянуть еще разочек.
Хозяин подавился и ускорил шаг, опережая нас. Он подобрал полы халата и зыркнул на меня нехорошим взглядом, словно я какая-то неотесанная маньячка.
- Ну здорово же! – заметил маленький вампир, повиснув на мне.
Когда мы вошли в столовую, я увидела горящий камин, бокалы и тарелки.
Мне с ледяной вежливостью отодвинули стул, а я присела, глядя на содержимое тарелки. Там лежало сырое мясо с кровью и вилка.
- Приятно аппетита, - пожелали мне с того конца стола, поднимая бокал, словно за мое здоровье, которое мне еще пригодится.
- Спасибо, - сдавленно буркнула я, понимая, что такими темпами я умру от голода!
Я сделала глубокий вдох, наколола мясо на вилку, со скрежетом отодвинула стул и направилась к камину. Обмотав салфеткой вилку, я слышала, как мясо начинает шипеть на огне. Пришлось сесть на ковер возле камина, чтобы было удобней. Даже сквозь салфетку чувствовалось, как нагревается вилка, которую я вертела над огнем.
Отвлекшись от мяса, я увидела две пары круглых глаз, которые смотрят на меня странно. Запах жареного мяса щекотал мне ноздри.
- Я запрещаю тебе брать маму на улицу, - послышался голос, а я увидела, как красивые губы поцеловали ободок бокала. – Она останется в замке. Я не хочу, чтобы она позорила нашу семью!
На меня смотрели, как на неандертальца. А я быстро меняла руки, дуя на пальцы и истекая слюнкой.
- Наверняка она даже не знает, что такое столовые приборы, - продолжал хозяин, а я надкусила мясо, вдыхая воздух в рот, чтобы его остудить. – Так что давай у тебя мама будет домашней?
А я ведь могу быть и дикой мамой!
- Я прекрафно жнаю, фто такое филка, ноф, лофка и дафе дефертная лофефька! – заметила я, прожевывая кусок мяса. – Просто один престарелый вампир наверняка забыл, что люди не пьют кровь.
Никогда не думала, что «престарелый вампир» вызовет такую реакцию. Стол едва не перевернулся. Тарелки подпрыгнули, а он с нечеловеческой скоростью очутился рядом со мной. Заложив руки за спину, скрипнув зубами, хозяин склонился к моему уху с какой-то хищной грацией.
- Да будет вам известно, мадам, - послышалось шипение. Моего обнаженного плеча коснулись светлые волосы. – Я не потерплю, чтобы вы называли меня престарелым вампиром!
- Хорошо, - согласилась я, понимая, что воспитывать здесь предстоит сразу двоих. – Немолодой вампир, вампир «предсоломинкового» возраста, вампир в самом расцвете немощи. Выбирайте!
Если честно, то я обиделась. Мало того, что со мной обращаются так, словно принц с нищенкой, так еще и кормить отказываются нормально!
«Знаете, мадам, почему я держу руки за спиной?», - спросил меня взгляд. – «Потому что они очень чешутся!».
«Это к деньгам!», - ответила я взглядом, кусая мясо. – «Помните, восемь лет!».
«Два года условно!», - прищурились на меня. – «Вы меня плохо знаете!»
- Хорошо, - с ласковой угрозой улыбнулись мне. – Нужно будет купить корм для мамы.
Что?! Корм для мамы?! Мама – не аквариумная рыбка. Она и укусить может! Я чувствовала, что у меня в роду были охотники на вампиров.
- Мама никуда не едет. Не хватало, чтобы она опозорила наш древний род, - вкрадчиво и негромко постановил мистер Малеволент, усаживаясь на стул.
- Ну, как бы больше опозорить семью уже не удастся, - заметил Сморчок, открывая свежую газету «Магический шепот». Мне даже отсюда было видно, что на главной странице красуется знакомый портрет. Почти в половину страницы. А сверху написан огромными буквами заголовок: «Временно отстранен от должности заместитель министра магии Рафаэль Малеволент в связи со скандалом! Он удерживает силой девушку в своем поместье! Какие чудовищные вещи он творит с бедной узницей?».
Рафаэль… Я всегда прикидываю, подходит ли имя человеку. Обычно, когда мне представлялись Эдуардом или Аристархом, а ты смотришь и понимаешь, что Козел он. Или Коля.
А тут целый Рафаэль!
Я не знала, о чем была статья, но хозяин с нежным именем Рафаэль закусил клыком губу. Его глаза сузились до двух щелок, а потом расширились до размеров блюдец. «Пс!», - прошипел Рафаэль, кусая губу.
- Так я и знал! Под меня копают, - бросил он газету в камин. Его взгляд вдруг стал холодным, а пальцы сплелись так, что он положил на них подбородок. Внезапно уголки его губ дрогнули в едва заметной улыбке, которая адресовалась явно не нам.
«Пакость задумал!», - перевела мне чуйка, когда я видела, как сужаются его глаза, в которых отплясывали языки пламени.
- Мама поедет со мной! – топнул ногой Дэнфер, бросая вилку на стол.
- Милый мой, когда сюда придут из министерства, и твой любимый папа сядет на восемь лет, ты останешься круглым сиротой, - ласково произнес «любимый папа». – Потому что перед тем, как папу повяжут, он придушит маму. И со спокойной совестью отсидит эти восемь лет, зная за что. А там и ты Академию закончишь…
