1. Глава 1. Виктория
С какого момента все пошло под откос?
Я смотрела на свою побитую машину и с трудом удерживала в онемевших пальцах пакет с огромным шоколадным тортом и пачкой бумажных салфеток. Еще час назад эта серая красавица была цела. Еще утром у меня была работа. А еще вчера днем меня можно было назвать самой счастливой девушкой на всем белом свете.
Теперь же…
Все разбито вдребезги!
Я смахнула очередную слезу и быстрым шагом направилась к дому, чтобы в своей квартире встретить очередную неприятность.
Ранее…
— Викусь, открывай! — вместе с противной трелью звучал голос моей двоюродной сестры.
Я зашаркала тапочками по полу, подбежала и с улыбкой распахнула дверь. Правда, тут же пришлось отпрыгнуть, чтобы не оказаться подмятой под рухнувшее прямо передо мной тело.
— Это что?
— Не что, а кто! — важно заявила Юля и, переступив через лежавшего вниз головой мужчину, зашла в квартиру.
Сестренка поставила на тумбочку небольшой бумажный пакетик и начала неторопливо снимать пальто. Причем с таким видом, будто для нее тело на моем пороге — это нормально! Она словно забыла о нетрезвом спутнике, глянула в зеркало на свое отражение, вытерла пальцем размазанную в уголке губ помаду и зашагала в кухню.
— Может, с ним что-нибудь сделать? — спросила я, направившись за ней.
— Не спеши, он еще успеет тебе надоесть. Боже, ты бы знала, сколько я тащила его на своем горбу! — закатила Юля глаза и поставила чайник.
Я выглянула в коридор. Тело не шевелилось. Не помер хоть?
— Помоги тогда втащить внутрь, чтобы дверь закрыть.
Сестра положила конфету в рот. Она вымученно на меня посмотрела, всем своим видом давая понять, насколько не хочет этого делать. Но тем не менее выбросила обертку в мусорку и зашагала за мной.
— Знала бы ты, какой он тяжелый, — пробурчала она по пути к телу. — Может, просто ноги затолкаем? О, смотри, — сказала, подняв одну. — Дверь как раз закроется.
— Юль, это кто вообще?
— Да мой босс, — отмахнулась сестренка и тут же добавила, заметив удивление на моем лице: — Не сейчас. Я все подробно расскажу. А сперва… — она прокряхтела, подняв мужчину за ноги, — давай затащим этого мамонта в квартиру.
Спустя много коротких шажков, вздохов и передышек мы кое-как добрались до зала. Не знаю, что там насчет мамонтов, но с гориллами он мог потягаться уж точно. И если нести его сложное дело, то закинуть на диван — почти невыполнимая задача, особенно для двух щупленьких девушек.
— Раз, два… — начали мы вместе.
— Чайник! — охнула Юля и бросила ноги мужчины, тут же убежав на кухню.
Тело рухнуло на пол, а я за ним. Не успев ничего сообразить и даже вскрикнуть, врезалась носом в живот мужчины. Обреченно прикрыла глаза. Что-то история с боссом мне перестала нравиться. Я приподнялась на руках, присмотрелась к его лицу.
— Только не влюбись, — недовольно произнесла вернувшаяся сестренка. — У него таких, как ты, пруд пруди.
— Юль, не говори глупостей, — фыркнула я.
Выпрямилась, отряхнула руки и вскоре поднялась на ноги. Взгляд снова потянулся к молодому и очень красивому мужчине. Он будто сошел со страниц глянцевых журналов. Густые черные брови, тонкий нос, пухлые губы, к которым захотелось прикоснуться. Меня даже не смутила его короткая ухоженная бородка, притом что я жутко недолюбливала щетину. В такого и вправду очень просто влюбиться!
— Ну, что встала? — Юля уперла руки в бока.
Я опомнилась и подхватила незнакомца подмышки. Стало как-то неловко за свой интерес, отчего усмехнулась и наказала себе не воспринимать его как привлекательного мужчину. Пусть будет просто боссом моей сестры.
Кое-как закинув тело на диван, мы пошли на кухню пить чай. Юля как раз принесла с собой заварных пирожных.
Я быстро залила кипяток в заварник, поставила его на стол. Все же не терпелось узнать, зачем сестренка притащила ко мне своего пьяного начальника.
— Рассказывай, — дала я добро и приготовилась слушать.
— Так, с чего бы начать? — задумалась Юля, насыпая сахар в кружку. — Ладно, давай по порядку. Его зовут Роман. Ему двадцать пять. Он сын миллионера, то есть не из бедных. Живет на Рублевке, выучился на…
— А можно конкретнее? Без этих подробностей?
Сестра зашуршала оберткой шоколадной конфеты.
— Ладно, будет тебе конкретнее. Знакомься, это Рома, и Рома теперь будет жить с нами. То есть с тобой.
Я с трудом сдержалась, чтобы не выплюнуть чай обратно. Вот это заявление!
— Ты ничего не путаешь?
— Вик, мне нужна твоя помощь. О-о-очень нужна. Сегодня утром было собрание акционеров, и меня чуть не уволили из-за этого… из-за Романа Георгиевича, — с натянутой улыбкой поправила себя сестренка. — По сути, он мой босс, но на работу не ходит, на встречах с поставщиками не появляется, а проектами, которые ведет его отдел, вообще не интересуется. И мне постоянно приходится его выгораживать перед Георгием Павловичем.
— Может, пришло время сменить работу?
— Ни за что! Я лучше десять раз послушаю, какая я тупая идиотка, чем буду нянчиться с облезлыми собаками. Ты, конечно, извини, но работу тут менять нужно не мне.
Шпильку я пропустила мимо ушей. Родные не понимали мой выбор. При каждой семейной встрече кто-нибудь обязательно упоминал, что такой-то знакомый в поисках хорошего юриста и готов платить немалые деньги. Однако я делала вид, будто ничего не слышала, или же просто кивала с глупой улыбкой на лице.
— Мама говорила, что у тебя проблемы с кредитом.
Ох, вновь разговор о деньгах… Я закатила глаза, встала за тарелкой, лишь бы не смотреть в это время на Юлю.
— И у меня есть для тебя отличный способ подзаработать.
— Если этот способ связан с тем миллионером, что валяется пьяным на моем диване, то ты уже знаешь ответ, — я сложила руки на груди и с деловым видом уперлась спиной в стену.
— Вик, не руби с плеча. Я помочь хочу.
— Себе или мне?
— Нам обоим, — пояснила она и поджала губы. — Суть в чем: сегодня было собрание акционеров, Георгий Павлович разозлился на своего сына, который снова не появился, а я просто попала под горячую руку. Меня уволят, если Роман Георгиевич не остепенится и не начнет ходить на работу.
— Разве это твоя забота?
— Ну, я заступилась за своего непосредственного начальника и сказала, что еще ничего не потеряно — нужно просто его правильно направить. В общем, слово за слово — и Георгий Павлович поставил ультиматум: его сын должен…
— Богатенького сынка уже ничего не исправит, — перебила я Юлю.
— А не ты ли на мамином дне рождения хвасталась, что можно выдрессировать даже человека? Вот, докажи!
Я рассмеялась. Нет, это уже ни в какие рамки не лезло. Одно дело говорить о чем-то в качестве примера, а другое — воплощать в жизнь. К тому же люди не животные, их зачастую нельзя перевоспитать, особенно в таком возрасте, как тот миллионер. Возможно, ради чистого любопытства я попробовала бы, но явно не так!
