Владимир Свердлов - Не говори, что время быстротечно… Лирика, размышления

Не говори, что время быстротечно… Лирика, размышления
Название: Не говори, что время быстротечно… Лирика, размышления
Автор:
Жанр: Стихи и поэзия
Серии: Нет данных
ISBN: Нет данных
Год: Не установлен
О чем книга "Не говори, что время быстротечно… Лирика, размышления"

…Он пел любовь, разлуку, грёзы,И даль, и вечность, звёздный ход,И детский смех, и девы слёзы,И трубы, что ведут в поход.И кто над строчками смеялся,С досадой пожимал плечом,А кто-то может устремлялсяЗа ним в дорогу и потом,Сидя у тёплого каминаИ руки грея у огня,Как будто помнил мечты линииЗа занавескою дождя.(«Он был поэт, хоть безызвестный».Владимир Свердлов)

Бесплатно читать онлайн Не говори, что время быстротечно… Лирика, размышления


© Владимир Свердлов, 2019


ISBN 978-5-4483-8292-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Не говори, что время быстротечно…

Что предложить тебе могу, что дать?

Снега и вьюги – в них замёрзла вечность.

А остальное – можно переждать.

Хранитель древностей

Под грузом прошлых дней мгновений

Рассохшийся стеллаж скрипит —

В забытом памяти музее

Хранитель древностей не спит

А звёзды в небе манят и блестят…

А звёзды в небе
             манят и блестят
И шепчут вздохами
             воспоминаний,
Как будто бы мне донести хотят,
Что прочитали в книгах без названий,
Смотря с высот небес на землю вниз,
Прислушиваясь к шелесту полыни,
Они мне шепчут – словно твой каприз —
О тех событьях, что когда-то были.
И вижу я сквозь время пелену
Дам на балконах, рыцарей с мечами
И с факелом, что разгоняет тьму,
Крадусь к тебе сквозь площадь в ожиданьи.
И по верёвке и в твоё окно
И с шпагами сойтись – клинки звенели…
Ах, это было в прошлом, так давно…
И вообще – мне это звёзды пели…

Хранитель древностей

Событья дней не умирают —
Лишь молча в сторону уйдут.
Снегами сердце заметают
И ночью в памяти всплывут.
Прошедшие обиды лечат,
Холст покрывают грунтом лет;
Ушедших дней былые встречи
Мазками пишут свой портрет.
В пыли картина не в проёме
Висит меж старых двух гардин —
Звук мне приснившихся гобоев
Храню я в памяти. Один.
Под грузом прошлых дней мгновений
Рассохшийся стеллаж скрипит —
В забытом памяти музее
Хранитель древностей не спит.

Тот колокол в ночи

Тот колокол в ночи,
              Глухой, далёкий, тяжкий —
Над площадью пустой
              Качнутся небеса.
И в темноте времён
              За плотною повязкой
Как будто услыхал
              Неясны голоса.
Откройте эту дверь
              За толстою решёткой —
За ставнями щелей
              Затеплится свеча.
И задрожит струною, нотою короткой,
              Бриллиантом у кольца
Забытая слеза.
Пустите меня внутрь,
              Там, где огонь камина,
Где зимних жар углей,
              Где тёплый пахнет хлеб.
Да, видно, опоздал:
              Тот колокол повинный
На площади пустой
              Не тот отмерил век.

Стихи не пишутся во фраке…

Стихи не пишутся во фраке,
Напудренный, при орденах —
В залатанном до дыр халате
И среди ночи при свечах.
Скрипит перо, летают мысли,
Свечи мерцает тусклый свет.
И словно призраки нависли
В углу, где чудится портрет…
Где тени бессловесно ходят,
Листает книгу где судьба,
Рука в волнении выводит
Ей продиктованны слова…
Наступит утро. Разметает
Обрывки из углов теней
И в мяты брюки залезает
Поэт, чтоб влиться в новый день.
Стихи не пишутся во фраке…

Коснусь губами рук, склонюсь в немом поклоне…

Коснусь губами рук,
Склонюсь в немом поклоне.
Наплечники – долой,
На шлеме – бел плюмаж.
И молча в этот круг
Вступлю и на балконе
Я вижу: над толпой
Её смеётся паж.
Приятно и легко
Они ведут беседу.
А здесь в клубах пыли
Лишь звон мечей стоял.
Они там высоко —
Паж празднует победу,
И свежие цветы
Ей под ноги бросал.
Наверх я взгляд поднял:
Она цветы держала:
Блестит бокал с вином;
И как стрела прошла —
Я в этот миг узнал,
Что хочет эта дама,
Но с вражеским мечом
Меня судьба нашла.
Коснусь губами рук.
Без силы – на коленях.
То ль рана от меча,
То ль сердца горький стон.
И, уходящи вдруг,
Мне вспомнились те тени,
Накидка на плечах
Да колокольный звон.
Наверх я взгляд поднял:
Она вино допила —
Среди своих подруг
Весёлое лицо.
Я крест нательный сжал
С оставшеюся силой:
В руке у пажа вдруг
Узнал своё кольцо.

Во времени я потерялся…

Во времени я потерялся.
Случайно не в ту дверь вошёл.
Я знаю: ведь я пел романсы
И серенады под луной.
Как будто бы средь менестрелей
Со старой лютней на ремне
В трактире нас с тобою грели
Угли в далёком декабре.
И меч тяжёлый в изголовье —
Двумя руками в полный взмах —
Кинжал предательский уронит
Разбойник, скрывшийся впотьмах,
И над обидчиком простёртым
Я руку властно протяну
В лицо в холодных каплях пота
В последний миг его взгляну.
И у костров, где пилигримы
На звёзды смотрят в тишине,
Пою о древних паладинах,
Любви, и вере, и мечте…
Во времени я потерялся.
В системе коридорных дней.
И выйти тщетно я пытался
В закрытую снаружи дверь…

Память наша ли – наше проклятье…

Память наша ли – наше проклятье,
Наша мука, немыслимый груз.
По ночам – тенью тёмного платья,
Или хохот безжалостных муз
И листает страницы былого —
И портрет на стене и глаза,
Звук когда-то забытого слова,
Чьи-то в комнате там голоса…
Тяжко давит на слабые плечи,
Грубо смотрит, скривила лицо.
И опять эти тихие речи,
И опять то блеснуло кольцо.
Память наша ли в пыльных чуланах,
Под тяжёлым замком сундуков.
Память наша – кровавая рана
С толстым слоем засохших бинтов,
Ничего чтоб: ни вздоха ни стона,
Ни строки старых, блеклых чернил…
И в безумном кручении снова
Ты боишься остаться один.
Шум пиров – чтоб ушли эти мысли,
Календарь, полон важных что дел —
Чтоб забыть, что горою нависли:
Не успел. Не сказал. Не сумел.

Цезарь. Иды Марта

Почему люди предают ближнего? Что должен чувствовать – не говорить, даже не думать – а чувствовать человек, предавший ближнего, когда остаётся один, а внутри – комок? А с другой стороны – жертва. И тут мы вспоминаем Гамлета. Мы все помним «быть иль не быть», но не этот вопрос мучает Гамлета, а тот, что идёт дальше – «Быть иль не быть – вот в чём вопрос. / Достойно ль / Смиряться под ударами судьбы, / Иль надо оказать сопротивленье».

С каймой багряной плащ в моей руке.
На что иду, что встречу – всё я знаю
Тот прорицатель нищий, мне в толпе,
Открыл Богов сегодня предсказанье:
Про след кровавый на большой луне,
Про полный диск в ночи, про Иды праздник.
Ты, нищий, думал: Цезарь в стороне,
Там спрячется, как низкий соучастник?
Уйдёт, чтоб им облегчить торжество?
Чтобы быстрей забыть им это действо?
Я Цезарь, нищий! Имя пусть моё
Останется как память о злодействе.
Вот я в сенате. В лица им гляжу.
Глаза отводят. Страшно – что ж, понятно.
Пусть я не жизнью – смертью пригвозжу
Проклятье на их души безвозвратно…
Не бойся, Брут, тебе я помогу,
Ведь спас тебя. Ведь мы друзья с тобою.
Свои глаза с лица я отведу
И повернусь к тебе своей спиною…
Спасибо, друг. Удар я твой узнал.
Помог ты мне. Ведь жить с душевной раной —
Нет, невозможно. Вот я здесь упал —
На пол сената в тунике кровавой.
Мой рваный плащ набросьте на лицо.
Не для меня – для вас, чтобы смелее.
Чтобы забыть быстрей. И чтоб кольцо
Она сняла, щеками не краснея.
Я знал на что иду, куда приду.
Я Цезарь! Мне не надо ворожеи.
Я знал, когда и где я упаду.
Я знал предателей, что выйдут из-за тени.
Остался жить я в имени своём.
Остался Брут, но так ли вы хотели?
Кровавый плащ. След на песке вдвоём.
И на щите я. А не липкой тенью1.

Гефсиманский сад

Весь мир спасти… Или разрушить —
Планеты, звёзды, облака…
Зачем с изменою мы дружим,
Зачем обманная рука
В ночи, в тиши творит коварство?

С этой книгой читают
Стихи о войне. Этим все сказано. Вчерашний школьник, пропавший в жуткой войне… Солдат, не увидевший своих детей… Воин, собирающийся в поход и прощающийся со своей женой… Последняя фотография с фронта, хранящаяся в ящике стола вместе с двумя погонами, завернутыми в белую тряпицу… Что есть Россия? Что есть мужество солдата? Уже ушло поколение поэтов-фронтовиков, которые могли бы написать про это. «Но помнят их уже седые внуки, смотря на фотокарточк
Любовь человеческая – что это? Кто пишет коды наших судеб? Что остаётся, когда уходит надежда и кавалерия не придёт? Всегда ли белые одежды – символ чистоты, а царственный пурпур – знак благородства? В фэнтезийном романе В. Свердлова мы не всегда можем распознать: кто же главный герой? Обычный программист, чей день начинается с чашки кофе, или тот, кто в ответе за всех – там, на земле, и готов на восстание и падение, чтобы в конце все фрагменты с
Я вырос в семье учёных. Поэтому естественным образом многие разговоры, которые я слышал за семейным столом и в гостях, крутились вокруг событий и людей тогдашней науки. Молодость моих родителей пришлась на шестидесятые годы – оттепель, поэты, собирающие толпы на площадях, барды, поющие в институтских аудиториях… Это было, без сомнения, время ярких личностей. У каждой эпохи свои герои…Сейчас я понимаю, что что-то из услышанного начинаю уже забыват
Почему Шекспира переложили на современный английский язык? Почему его пьесы ставят на современном английском? Если бы не это он, скорее всего, был бы забыт вместе с тем языком, на котором он писал. Но то же и с нашими поэтами давно ушедших времён. Я хотел дать современному читателю возможность познакомиться с русским поэтом XVIII века Василием Тредиаковским, как если бы он писал на том языке, на котором мы говорим теперь.
Каждая жизнь пропитана цветочным ароматом, запахом чьей-то любви. В каждом стихе есть чья-то жизнь, прожитая или только начинающаяся, каждый стих несет в себе истинную правду обо всем сбывшемся и несбывшемся…
Книга Елены Королевской – замечательный пример настоящего, глубокого патриотизма, не нарочитого, провозглашаемого на митингах и демонстрациях, а подлинного, идущего из глубины души – того, что и называется простыми словами «любовь к своей Родине». Но самое ценное – каждая строчка любого из этих стихотворений учит патриотизму юные души, маленьких граждан великой России, которые еще только постигают науку любви к Родине. В том числе и с помощью пре
Кассовый чек несет в себе информацию статистического свойства, но при этом цифры и буквы на нем упорядочены, что придает ему сходство с поэтическим произведением. Автор дополняет реальный изобразительный ряд асемическими письменами и абстрактными символами. Слова, буквы, цифры и росчерки наслаиваются друг на друга, образуя единую многосмысловую структуру. Автор выступает в роли своего рода «переводчика» с языка экономической конкретики на язык эк
Любовь снимает все Заклятья прежние, И злого колдовства закончен пир. Цветочек аленький – Подарок маленький, Но как меняет он весь этот мир.
Ронан Конолли уверен, что любовь приносит несчастье. Однако, порвав с Лорой, он не в силах расстаться с ней навсегда. А Лора мечтает о семье, о детях. Сумеют ли они найти компромисс?
Противостояние России и Запада определяет не только внешнюю политику и дипломатию, но и нашу внутреннюю, даже духовную жизнь. Однако как зародилась вражда, которая не исчезла и по сей день? Когда Россия ощутила себя осажденной крепостью, одиноким воином в кольце врагов?В своей новой книге Л. Млечин, основываясь на неизвестных широкой аудитории материалах и недавно включенных в научный оборот документах, рассказывает о забытых или вычеркнутых из и
Обычная девушка Лиза помогла таинственной незнакомке и внезапно оказывается в странном месте, древней цивилизации, где встретить могущественных богов не такая уж и редкость.
Если наследники двух империй двух разных миров возьмут в управление заброшенную таверну в третьем мире – это скорее всего обернётся катастрофой. Но если эти наследники воспитаны попаданками из России – дело может принять совсем другой оборот! Держитесь, дорогие клиенты, вас обслужат по первому классу. Главное, сразу не сбегайте!