– Что случилось, раз ты ни с того ни с сего говоришь, что не хочешь видеть меня в своей жизни? – спрашиваю надрывно.
– Так будет правильно, – отвечает сухо.
– Кому от этого будет хорошо? Тебе?
– Нет.
– Мне?
– Возможно. Со временем все пройдет. Ты… встретишь человека, который действительно тебя достоин. Я… не пара тебе, – говорит уверенно, вонзая острый клинок в самое сердце.
После каждого своего выступления мне дарили шикарные букеты, а по вечерам мы иногда переписывались с моим тайным поклонником. Но потом я узнала, кто он…
Он тот, кто выкинет меня из своей жизни, стоило мне по-настоящему его полюбить.
Выбегаю из его квартиры в разодранных чувствах. Их будто вынули, ногтями в клочья порвали и силой втиснули обратно.
На улице метель. Жуткая, с крупными хлопьями снега и сильным ветром. Ненавижу зиму, ненавижу снег.
Телефон разрывается в кармане короткой куртки. Мелодия, которую я поставила только на него, теперь навсегда будет ассоциироваться с ним. Некогда любимая песня стала мне отвратительна.
Слезы катятся по щекам, кожу щиплет. Я грубо растираю их, до царапин. Мне хочется чувствовать боль. Тогда физический дискомфорт затмевает душевный. А мне плохо, по-настоящему плохо. Как никогда в жизни.
– Зачем ты звонишь? – выкрикиваю я.
Горло мгновенно стискивают колючей, жгучей проволокой.
– Вернись, – говорит так, словно несколько минут назад не вышвырнул меня из своей жизни.
– Зачем? Я не нужна тебе. Оказалась, что не нужна.
Он молчит. Я реву, ни сколько не стесняясь. Он слышит мои рыдания и не прерывает. Просто дышит в трубку.
– Я что-то сделала не так? – заикаясь, спрашиваю.
Может, причина во мне?
– Нет.
– Объясни нормально, по-человечески. Что случилось, раз ты ни с того ни с сего говоришь, что не хочешь видеть меня в своей жизни?
– Так будет правильно.
– Кому от этого будет хорошо? Тебе?
– Нет.
– Мне?
– Возможно. Со временем все пройдет. Ты… встретишь человека, который действительно тебя достоин. Я… не пара тебе.
Опускаюсь на колени и как раненное животное начинаю выть. Протяжно. Душа выплевывается из тела, все органы прокручиваются через мясорубку. Внутри боль, дышать невозможно.
А потом наступает пустота…
– Знаешь, а ты прав…– сдавленно отвечаю, хрипло, устало.
Мы молчим, но никто не спешит бросать трубку. Это наши последние секунды вместе. Они уже ни о чем. Но прервать звонок, значит, поставить точку.
– Я пришлю тебе приглашение на свадьбу, – спустя время говорю.
– Соня…
Господи, как же ласково он произносит мое имя. Словно любит. Все-таки любит.
– Ненавижу тебя. И буду всю жизнь ненавидеть. Ты мне сердце вырвал.
– Я ненавижу себя за это…
Отрываю телефон от уха и сбрасываю вызов. Вот и все.
Поднимаюсь с колен. Они полностью промокли, и я чувствую холод, который проникает под одежду, под кожу, внутрь. Чувствую, но мне все равно.
Вызываю такси и через пятнадцать минут называю адрес родительского дома. Мы не общались с папой несколько недель. Глупая ссора, в которой он все-таки оказался прав.
Вбегаю в дом и направляюсь в его кабинет. Мне хочется по-детски уткнуться в его плечо и выреветь все, что накопилось. Сколько времени на это потребуется? Час? Два? День? Неделя? А если всю жизнь?
– Папа, я принимаю предложение Гордея. Выйду за него. Замуж, – говорю уверенно, а внутри пустота и осколки разбитого сердца.
– Молодец, дочь. Правильное решение, – обнимает крепко и целует в макушку, – а поклонник твой этот…
– Его больше нет и никогда не будет в моей жизни.
– Предупреждал ведь тебя, София. С такими, как он, связываться не стоит.
Я поднимаюсь к себе в комнату и, не снимая одежды, ложусь в кровать. Лицом утыкаюсь в подушку и засыпаю. Сны мне не снятся.
Утром моя жизнь перевернется.
Несколько месяце до…
Соня.
– А где Михаил? – опасливо спрашиваю начальника папиной службы безопасности.
Его зовут Дмитрий, и он внушал мне страх как только появился в нашем доме.
Некоторое время назад мой отец приставил ко мне ни то охранника, ни то водителя. Мне это не принципиально. Ничего предосудительного никогда не совершала и не совершаю, а раз папе так спокойнее – почему нет?
И сейчас человек, к которому я привыкла, отсутствует. Но есть Дмитрий.
– На другом объекте, – говорит и отворачивается от меня.
“На объекте”…
Вижу, ему в тягость заниматься развозом дочери его босса, а у меня нет желания садиться с ним в машину.
– Ясно, – нейтрально отвечаю и замираю у пассажирской двери.
Банальная галантность, к которой я привыкла. Михаил сообразил в первую минуту, после аккуратного моего покашливания и скромной улыбки.
“Понял. Не дурак,” – ответил он мне и открыл дверь. Мы улыбнулись друг другу, а потом разговорились в дороге. Мой охранник-водитель оказался приятным парнем, с юмором.
Дмитрий стоит и курит. На меня не обращает никакого внимания. Это несколько раздражает, даже что-то задевает внутри.
А в руках у меня, между прочим, тяжелый букет из бордовых роз. Огромной, я еле обхватываю.
Помощь, конечно же, никто не предлагает.
Откашливаюсь, надеясь, что это как-то повлияет на начальника службы безопасности.
Настроение ползет вниз. Михаила нет, помощи никто не оказывает, только тотальный игнор и недовольство. Спрашивается, чем заслужила?!
– Вы не поможете мне? – измученно спрашиваю.
Дмитрий докуривает сигарету до фильтра, отбрасывает в сторону и, не задумываясь о том, что рядом с ним молодая девушка, выпускает струю дыма в мою сторону.
Устало вздыхает. Не его уровня задачка, согласна. Но открывает передо мной дверь, ждет, пока усядусь, и громко захлопывает дверь салона. Я остаюсь в тишине и перевожу дух.
Букет кладу рядом. Каждый раз при взгляде на него гадаю, кто мой тайный поклонник. Это уже десятый букет за последние месяцы.
Цветы были разные: белые розы, нежно-розовые, целая корзинка тюльпанов (осенью-то), даже фиолетовые ирисы. И вот сейчас темно-бордовые розы со сладким, дурманящим аромат.
– Что? Опять цветы? – спрашивает Дмитрий, параллельно нажимая какие-то кнопки в машине.
Откуда он вообще знает про мои цветы? Мама растрещала?
– Да. Сегодня розы. Их так много… – взглядом снова пересчитываю.
– Количество хоть нечетное? – безразлично спрашивает и выезжает на дорогу.
Вечером жуткая слякоть на дороге, еще страшный северный ветер и легкий минус. В такие дни я рада, что добираюсь до дома не на своих двух.
– Угу, – так же безразлично отвечаю.
– А то придется Сергею Анатольевичу докладывать, что у его дочери появился неадекватный поклонник. После спектакля дарит букеты с четным количеством цветов.
–– Все в порядке.
Мне неуютно находиться в замкнутом пространстве с Дмитрием. От него веет арктическим холодом. Взгляд проникает до нутра и морозит все органы. Утепляйся как угодно – не поможет.
