Философские течения современности [Продолжение]
" В Австрии Майнонг достиг примерно такого же значения, как Гуссерль в Германии. Он тоже основал новую дисциплину, не ориентированную на установление реальных фактов в мире, которую назвал теорией предметов. Основная идея схожа с идеей Гуссерля. Как признает Мейнонг, наука не всегда имеет дело только с реальным, но иногда и с нереальным, даже с невозможным: например, когда логика имеет дело с невозможными предметами, такими как деревянный утюг, и описывает такие противоречивые вещи как невозможные. Предрассудки в пользу реального должны быть преодолены. В самом деле, все, что представляется только в мыслях, может стать объектом вдумчивого исследования. Так возникает идея теории объектов вообще, в которой под объектом понимается все возможное содержание мысли. Процедура носит чисто априорный характер. Особое развитие теория объектов получила в математике".
Второе крупное эпистемологическое течение современности – позитивистско-эмпириокритицистское – также относится к концу XIX века. Его цель – как можно более чистая проработка опыта, освобождение его от пут метафизических идей, – цель, на лбу которой написано ее происхождение из натуралистической эпохи. Конечно, это движение не равно по значимости неокантианству, по крайней мере, по влиянию в рамках собственно философии; наибольшее влияние оно оказало в кругах точных наук, которым оно рекомендовалось в силу своего интеллектуального происхождения. Его основатель – австрийский физик Эрнст Мах (1838-1901), совершенно независимый от Авенариуса (1843-1896), влияние которого на современность столь незначительно, что он не может быть рассмотрен здесь, несмотря на тесную связь их идей. Мах и его последователи также отвергают вещь-в-себе. Но, в отличие от неокантианства, они делают акцент исключительно на стороне восприятия, от упущения важности которого Мах также был защищен своей физической практикой. В результате устранения метафизического балласта эта школа приходит к пониманию того, что вся реальность состоит исключительно из ощущений. Все, что в сознании предстает как нечувственное, Mах без лишних слов описывает как просто еще недостаточно проанализированное. Предположение о наличии субстанции, стоящей за ощущениями, совершенно излишне, как и гипотеза причинности в смысле внутренней конкатенации процессов, ненужный ментальный компонент. Это понятие причинности должно быть заменено свободным от метафизики математическим понятием функции, которое просто выражает фактическую зависимость величин. Поскольку все реальное состоит из ощущений, то с этой точки зрения различие между физикой и психологией заключается уже не в объекте, а только в способе его рассмотрения, так как все чувства, мысли и волевые акты также целиком состоят из ощущений. Если их рассматривать в зависимости от определенного комплекса ощущений, который мы называем нашим организмом, то возникает психология. Если же их рассматривать только в их отношениях друг к другу, полностью игнорируя эту зависимость, то возникает физика. Если старый позитивизм в лице физика Кирхгофа считал задачей науки полное описание мира, то новый позитивизм рассматривает ее с биологической точки зрения и видит в ней средство самосохранения индивида в борьбе за жизнь. Тем самым он демонстрирует решающее влияние дарвинизма. Польза науки теперь заключается в экономии опыта, поскольку каждый закон природы позволяет предвидеть бесчисленные процессы в природе, так что нет необходимости сначала делать соответствующие опыты. Кроме того, мышлению не нужно блуждать между бесчисленными возможностями, а сразу же находится нужная ("экономия мышления"). МАХ оказал влияние на философские круги, особенно в Австрии, например на Вахле, Штохера, Г. Гомперца, а в Германии – на Корнелиуса.
В современной Германии наиболее ярким представителем эмпиризма является Теодор Циген, мыслитель, обладающий огромными знаниями и большой проницательностью, но, тем не менее, не свободный от натуралистических предрассудков и непонимания некоторых принципиальных вопросов. Он также стремился максимально освободить теорию науки от метафизических компонентов и, как и Мах, считал, что всю реальность можно разложить только на ощущения и идеи. Они должны быть классифицированы во всей своей полноте и описаны без гипотез. В результате одни изменения, происходящие в ощущениях, могут быть подведены под законы естествознания, другие – нет, но последние оказываются зависимыми от первых. В ходе исследований, однако, выяснилось, что даже первую часть ощущений, которую мы обычно называем "объективной", приходится все больше и больше редуцировать. Лишь с определенными моментами объективная часть ощущений все еще входит в научную картину природы. Даже объективное пространство и объективное время не являются непосредственно тождественными эмпирическому пространству и эмпирическому времени. Даже эти редуцированные ощущения все равно остаются интрапсихическими, даже если нельзя остановиться на содержании сознания индивида. Слабые стороны превосходной в некоторых отношениях теории познания Цихена заключаются прежде всего в его сенсуализме, который не позволяет ему признать ничего, кроме сенсорных явлений, не позволяет ему признать многообразие и своеобразие других психических переживаний. Кстати, изложение этой теории познания (неоправданно) осложнено множеством новых терминов и буквенных обозначений.
