Нарисованный мир VS реальный
Они сидели на лавочке перед каналом грустные и уставшие. Девушка курила. Огромная бабочка над ее головой размахивала крыльями разгоняя дым. Из канала показалась голова русала
– Слушай, спиртного не подкинешь?
– Сколько тебе?
– Сколько не жалко.
Девушка подошла к дереву, насобирала бутылок и кинула их в воду. Последнюю большую сказала, чтоб Нептуну отнесли.
Русал поблагодарил и предложил покупаться в канале.
– Только трусики сними – попросил он.
– Не до этого – отмахнулась она. Ей пришлось вернуться на скамейку. Прикурив от старой сигареты и, скормив дереву окурок, она уставилась на немого собеседника.
– И что будем делать?
– Не знаю.
Мимо пролетал патруль на ковре.
– А вас комендантский час не касается? Ой, извините – сказал молодой пацан, узнав начальство.
– Сколько сегодня?
– 28
– Много.
– Они все прут и прут, не знаем, чего делать.
– Мы тоже. Счастливо.
Патруль улетел.
– Может быть нам тоже по бутылочке?
– Может быть – ответила девушка и уставилась на руки. Мужчина пошел к дереву. Надо заметить, что девушка была не совсем девушка – у нее были лисьи ушки. А мужчина всегда ходил в высоких сапогах – ноги заканчивались копытами. И жили он в своем мире, если бы не…
Мужчина принес выпить.
– Пан, ты бы семье позвонил, сказал, что опять не придешь.
– Я думаю, они и так поняли.
– Если завтра, вернее уже сегодня будет не так жарко – забеги, хоть детей проверь.
– А ты как?
– Да никак. Наш мир сползает в пропасть, и мы вместе с ним. Нужно думать и побыстрее. Нужна информация, нужен переход, проводник, и хрен его знает чего.
– Лив, может пойдем поспим пару часов.
– Из которых полчаса уйдут на секс. Пошли.
Он взбежали на второй этаж и вошли в квартиру Лив. Там было всё необходимое для жизни.
Пан не стал снимать даже джинсы, просто опустил их до колен, через 10 минут, когда всё закончилось, они спали. Прозвенел будильник. Быстро приведя себя в порядок, они побежали в мэрию, там уже собирался народ. У дверей стояла охрана – Гоблины. В зале было полно другой хм… нечисти, если не сказать, что это были жильцы маленького города.
Слово взял мэр, очень похожий на хряка. И попросил доклада ночной охраны.
– Всего было 36 прорывов. Большинство удалось перехватить и отправить обратно, остальные разбуянились. Лавки поломали, несколько деревьев.
– Прорыв в одном и том же месте или в разных? – спросила Лив.
– Пока, Слава Всевышнему, в одном, там, где широкая площадь, но дальше – кто знает. Народу не хватает облетать всё.
– Птиц набирай. Не пойдут добровольно, скажи на пашет пущу – проворчала Лив. Отсидеться никому не удастся.
– Откуда они берутся?
– Я думаю, из другой вселенной – сказал Пан, она как-то соприкасается с нашей и там всё другое, мы не можем даже поговорить с ними.
– Почему?
– Потому что они другие. Рокко вернулся со стрелой в боку, сейчас заживает. А Лето… Лето больше нет. Он смахнул слезы. Маленькие люди полили ее чем-то, а потом подожгли. Это был худший кошмар в моей жизни. Вообще, вся их жизнь – один сплошной кошмар, но цвета обалденные. Вонючие машины, продукты непонятно сколько лежавшие, от людей воняет, грохот, все куда-то бегут, никто никого не слушает. Если ты не такой как все, ты изгой. А как объяснить, что такое цвет, я не знаю, это надо видеть. Может удастся с собой прихватить что-нибудь. Если переход действует в одну сторону, то по идее должен и в другую.
– А что для этого нужно?
– Я не знаю. А по слухам, они что-то курят и попадают в другой мир. Но почему-то этот мир – наш. Они считают, что это грёзы, поэтому и ведут себя как… ну не знаю, как перепивший гоблин, к примеру, извините, ну нет у меня эквивалента.
Мэр тихо раздавал указания – деревья вылечить и подкормить, а заодно накормить участников заседания. Несколько девушек, похожих на эльфиек вышли на улицу и нарвали с деревьев булочек, круассанов и бутербродов, один из орков срывал бутылочки в корзину.
Лив жевала бутерброд с колбасой, запивая кофе. Потом мрачно сказала
– Нам нужен язык.
– В смысле – не поняло окружение.
– Ну нам нужен человек с их стороны, с которым можно поговорить и как-то объясниться, я не знаю уж про договориться. Но нужно что-то делать пока не поздно. Мы постепенно вымираем, сокращается разнообразие видов, ресурсов хватит, но они же вандалы (вспомнилось слово давно ученое в школе) и алхимиков напрячь.
– Они и так работают на пределе.
– Значит помощников выделить.
– Может пойдем на слияние?
– Нет – отрезала Лив. Это делается один раз и неизвестно чем может кончится. Что у нас по другую сторону от площади?
– Магазинчики разные, сувениры, игры для детей.
– Надо посмотреть. Есть идея, но нужно как следует продумать.
– Меня не берешь? – спросил Пан
– Иди к жене и детям. Это только проба. Гоблин, у тебя кто лучшие боевики?
– Орки, конечно.
– Выбери двоих, чтоб верил, как мне и пошли осматривать территорию.
Они пришли на площадь, смотрели на магазинчики. Лив ходила долго, пока не нашла проход между домами.
– Значит вы будете стоять здесь. Должна быть тень. Я хватаю их человека, гоблин хватает меня или нас обоих, как получится, а орки втягивают нас в наш мир. Потом человека в подвал под мэрию. И не пугайте его своими мордами. Алхимики должны объяснить, что делать. Лучше, конечно, выйти через уже пробитую дыру – наверняка у них стража стоит или как их соглядатаи, кто-то пойдет за мной, его-то и возьмем, а потом вернем, чтоб передал послание своим. А потом, не знаю, что будет, но мы пробьем еще одну дыру, которую придется охранять. Волков и шакалов можно поставить. Эти покажут им сладкие грезы… Потом они пошли к алхимикам. Те выдали перчатки и склянки с вонючей жидкостью.
– Пока на руках перчатки – объяснили они – ты невидима, только твоя тень. Захочешь проявиться – сними их, только не потеряй. Захочешь домой – разбей склянку под ногами.
– И будет лишняя дыра?
– Ну что ж поделаешь.
– А заделать дыры нельзя?
– Видишь, ли девочка, наш мир, придумал когда-то художник Шардинский. Он давно умер, но рисунки остались. Кто их видел, тот не забудет, и они черно-белые, в основном, ну немного серого.
– Получается, если изъять из того мира его рисунки, нас оставят в покое или мы исчезнем?
– Мы не исчезнем. Мы были всегда, это он первый побывал у нас, он наполнил нас жизнью.
– Тогда почему мы такие… бесцветные?
Старый алхимик хихикнул
– Потому что Шардинский был дальтоник и различал только 2 цвета, это не мешало ему рисовать и придумывать миры. Это такая болезнь, если не знаешь.
– Нет. И чего делать?
– Как ты и говорила – изъять рисунки, но не уничтожать, а просто пусть лежат себе на хранении где-нибудь.
