1. Глава 1. Предсказание и его исполнение
- Твоя истинная будет иномирянкой.
Ворожбит произнёс эту фразу сосредоточенно, даже с каким-то напряжением. Ясин отметил, каким исхудалым, нет - изможденным выглядит лицо колдуна-предсказателя, его давнего должника.
- Ещё сведения будут? – осведомился Ясин с насмешкой.
Предсказатель отвел взгляд от мистических карт, составленных для Ясина. Теперь его лицо выглядело ещё и недовольным.
- Есть прок от моих трудов? Ты ведь не веришь в мистические писания и составленные на их основе предсказания. Почто я маюсь? Короли соседних государств присылают мне заказы на пророчества и ждут! Пока сизый дракон, Ясин Бонмарито, потешается над великим учением!
- Да я глубоко поражен твоим талантом! – голос Ясина обрёл серьёзный тон, но губ не покидала снисходительная усмешка, - где бы ещё мне нагадали в истинную пару иномирную женщину? Я буду приходить к тебе чаще, друг мой.
«Послушаю сказки» - едва не закатил глаза Ясин. Он уже сам не понимал, зачем пришел к прорицателю Гуэрино. Не иначе как поддался уговорам Адельвен и её восторгу перед предсказанной ей великой «неземной» любовью.
Адель, помощница Ясина и его правая рука, так упрашивала хозяина завернуть к предсказателю – им ведь по дороге, всего верста! – что он пошел на уступку для неё. А когда Адель услышала, что будет озарена божественной любовью, восприняла слова Гуэрино за чистую монету, и в благодарность за доброе прорицание отдала ему свою обсидиановую подвеску.
Великий ворожбит, презирающий все мирское, от драгоценного подарка не отказался.
- Многие проходят путь, подобный твоему, сизый дракон, - спокойно произнес предсказатель, - отрицание, познание, смирение… Ты встретишь истинную при дворе короля Дитхарда, Ясин. И ты сразу поймешь, что это она. Её волосы будут полыхать огнём и жечь воздух; гибкое тело прикует твой взгляд навеки. Голос, подобные самой нежной музыке, зачарует тебя, и ты пойдешь у неё на поводу даже во владения самого Князя Тьмы. Тогда ты меня вспомнишь!
Во взгляде Гуэрино блеснуло что-то фанатичное. Он верил, искренне верил в то, что говорил. Ясин порадовался, что Адельвен не слышит этого предсказания.
Они попрощались. Пружинистой походкой молодой дракон покинул усадьбу Гуэрино. Старый Джеронимо, живущий на «благодарности» от желающих услышать предсказания, отстроил имение не хуже тех, что могли себе позволить королевские служащие.
«Я делаю предсказания не ради горстки монет!» - качал головой Гуэрино, и раз за разом принимал подарки вроде того, что оставила ему Адельвен.
- Старый пройдоха! – высказался Ясин, помогая Адель забраться в экипаж, - его предсказания не стоят ржавого медяка!
- Вы недовольны, магистр? – когда помощница называла его магистром, это было явным признаком того, что стоило сбавить тон.
- Можно и так сказать, - Ясин поцеловал ладонь Адельвен, - но мой тон был груб.
- Что вы, магистр! – защебетала Адель, невольно поглаживая тыльную сторону ладони, которой только что касались губы Ясина. Она влюбленно смотрела на хозяина, который тут же закрыл дверцу экипажа и отошел от неё на несколько шагов.
- Возвращаемся, - скомандовал он вознице, с легкостью запрыгивая на лошадь.
- Возвращаемся? – коротко переспросил тот, - в Равальд?
- Да, - хмуро подтвердил Ясин, - ко двору короля Дитхарда.
***
- Сожалею, - равнодушно произнесла врач-гинеколог.
У Жени внутри всё сжалось. Она предвидела слова, которые сейчас услышит, но всем сердцем надеялась, что ошибается.
- Но у меня задержка уже больше десяти дней! По утрам меня тошнит, а когда я слышу запах парфюма мужа, то еле сдерживаюсь, чтобы меня не вывернуло!
- Попросите мужа поменять парфюм, - сострила гинеколог, - вас тошнит от этого конкретного запаха, а не оттого, что вы носите ребёнка.
- Но задержка…
- Это на нервной почве, - непоколебимым тоном ответила врач, - ультразвуковое обследование показало, что плодное яйцо отсутствует. Мне очень жаль, - снова повторила она, но Женя видела, что ей все равно.
Дальше последовало то, что и обычно: Иванна Владимировна, её гинеколог, назначила кучу дополнительных анализов (которые Женя сдавала уже по сотому кругу); несколько новых препаратов (очередных); и как же без…
- Витамины! – важно произнесла Иванна Владимировна, - вы, Евгения, скорее всего, пили плохие витамины. Не стоит недооценивать их важность! Я вот вам выпишу, хорошие… Египетские!
Женя, которая уже два года пила именно те витамины, что ей прописывала Иванна Владимировна, безропотно приняла из её рук новый рецепт. Взгляд скользнул на список анализов, и девушка едва сдержала унылый стон. На них уйдет несколько зарплат, но… Будущий результат того стоил.
Она попрощалась с врачом, и вышла из больницы. На улице воцарилась осень – не та ранняя, золотая осень, а глубокая, уже ушедшая во вторую половину ноября. Моросил дождь, солнца не было видно из-за сгустившихся туч – сама погода была против того, чтобы Женя вышла из поликлиники с хорошим настроением.
«Может, стоит поменять врача?» - размышляла девушка, шлепая по лужам, - «Что-то за два года лечения у Иванны Владимировны сдвигов совсем нет… Того и гляди, Саша начнет кипятится… Снова скажет, что часики тикают…»
Нет, ребенка она хотела и сама – даром, что знаменитую фразу про часики муж повторял от заката до рассвета. Её это бесило, но Женя старалась не поддаваться раздражению. Это была деструктивная эмоция, которая её разрушала.
«Я выше раздражения» - повторяла она себе. Уже виднелся их дом, Женя подошла к подъезду, - «Саша так говорит просто потому, что хочет подержать на руках нашего с ним малыша. Это знак большой любви!»
Женя мечтала о ребёнке, наверное, лет с шестнадцати. Эта мечта пронзила её внезапно, когда маленькая девочка, играющая в песочнице, подбежала к Жене и взяла её за руку. Это была Алёна, дочь соседей Жениных родителей, которую девушка часто нянчила. Комок невообразимых чувств любви, спокойствия и какой-то иррациональной радости сплелся в её груди, а потом… взорвался. Она хотела ребенка так невыносимо, что еле дождалась, когда выйдет замуж.
У них с Сашей была крепкая семья – Жене завидовали все коллеги. Она никогда не могла поддержать разговоры, в которых мужья коллег уничтожались как личности, и вообще как люди. Она не могла сказать о Саше ничего плохого. Не напивается, не буянит, по дому помогает. Любит её! О ребенке, как она, мечтает. И также, как и она, расстраивается, что она не может забеременеть.
«Это всё из-за большой любви, огромной любви!» - как мантру повторяла Женя, шагая вверх по ступенькам. Отругала себя, когда заметила, что, приближаясь к их этажу, шагает медленнее.
