ГЛАВА 1
– Шеф, за что?!
Я шокировано смотрела на предписание и не могла понять – за что?! Что и озвучила на весь кабинет.
Граф Антон фон Кравиц, глава королевской службы безопасности и мой непосредственный начальник, делал вид, что крайне занят изучением документов и возмутительно спокойно проигнорировал мой вопль, продолжая листать досье и что-то подчеркивая в нем. Вопль, между прочим, шел из самой глубины души и игнорировать его я бы не позволила. В моих профессиональных способностях так давно не сомневались, что я просто не могла прийти в себя!
– Ше-е-еф, – провыла я, потрясая кулаком с зажатой в нем бумагой. Вторым кулаком потрясала для симметрии и привлечения внимания.
– Дарина, в чем дело? – граф отложил самописное перо и с укоризной воззрился на меня, любимую.
– В этом! – я развернула предписание и шлепнула его поверх всех бумаг, припечатав раскрытой ладонью.
– Дарина, я понимаю, ты только что вернулась из Затонии и хотела бы отдохнуть, но…
– Не в этом дело, – я непочтительно прервала начальство и порывисто вздохнула, приводя в порядок мысли и подбирая аргументы. – Шеф, вы меня знаете – я много чего могу сделать, многим пренебречь, и вообще падшая и непорядочная женщина, раз работаю на вас.
Брови графа совершили мастерский кульбит на лбу и сошлись в одну суровую монобровь, выражая негодование и возмущение. Обожаю брови своего шефа! Они словно своей собственной жизнью живут, выдавая его покруче всего остального. Подчиненным достаточно посмотреть на верхнюю часть лица начальника, и все сразу ясно.
– Но на это даже я пойти не могу!
Мне даже трагизма добавлять в голос не пришлось – он как-то сам возник, как и ужас.
– Если хотите избавиться от меня, то просто отправьте в отставку, я – клянусь! – уеду и буду жить так тихо, что даже мышка по сравнению со мной покажется гигантом топота и шебуршания! Но не так!
Шеф вздохнул и потер висок. Я с надеждой воззрилась на начальство. Кажется, мне удалось-таки донести свою мысль. Шеф вздохнул, откашлялся, вновь потер висок – словом, проделал все те манипуляции, что совершаются в нежелании давать четкий и ясный ответ. Но потом сдался.
– Дарина, пока тебя не было, произошло много… Много всего. И присядь ты, наконец!
Цапнув с начальственного стола предписание, я с готовностью плюхнулась в кресло для посетителей и уставилась на шефа.
Тот тоскливо покосился за окно (да-да, я знаю, весна, птички поют, небо голубеет, а мы тут в кабинете сидим, вместо того, чтобы на охоту поехать), на потолок (лепнина с прошлого посещения не изменилась) и перевел взгляд поверх моей головы. Прямо за спиной (на расстоянии десяти шагов) располагалась дверь в приемную. Но начальственное внимание было обращено не на нее, а на стенку выше. Я с трудом удержалась от того, чтобы обернуться (следилку или глушилку новую повесили, что ли?), продолжая верноподданически буравить взглядом шефа. И тут он заговорил.
– Помолвка между её величеством и герцогом Войтским так и не была заключена. Три года обсуждений…
Вообще-то, почти шесть лет, но прерывать начальника ради такой малости я не стала. Но ошибку (намеренную или нет?) запомнила.
– …завершились кхм… Крупной размолвкой между её величеством и герцогом Войтским.
Ой-ой-ой, это он зряяя… У нашей королевы не только память отличная, но и специальная записная книжечка с золотым обрезом, на странички которой лучше не попадать. Золото в данном случае олицетворяет не монаршую милость, а эквивалент пословицы «Молчание – золото». То есть все записанные там вскорости замолкают. Некоторые – навеки.
– В результате герцог Войтский объявил о своей предстоящей женитьбе.
Уже даже не «ой-ой-ой», ой-ё-ёй! Её величество не просто так запоминает и в книжечку записывает…
– Но так как нашлось слишком много претенденток на роль будущей супруги, то он решил устроить отбор.
Шеф замолк. Видимо, подумал, что всё сказал. Я продолжила выжидательно смотреть, с трудом сдерживаясь от многозначительного «Иии?» для подстегивания начальственного красноречия. То ли мое баранье упрямство победило, то ли шеф решил расщедриться и выдать еще часть секретной информации, но речь продолжилась.
– Дарина, тебя никто не планирует увольнять. Просто сделаем вид, что ты впала в немилость, и все.
– В очередную немилость? – я скептически поджала губы. – Никто ж не поверит.
– Поверят, – шеф тяжело вздохнул. – Ты провалила задание в Зимовнице.
– Где? – я глупо заморгала, потеряв нить рассуждений.
– В Зимовнице. Именно туда ездил твой двойник.
– А! – я мгновенно расслабилась и успокоилась.
Шеф у нас параноик. Имена секретных агентов тщательно скрываются, конечно, но случаи бывают разные, так что у каждого хорошего специалиста есть собственный двойник. Пока спец выполняет настоящее задание, двойник, официально или «секретно» работающий на королевскую службу безопасности или другую государственную структуру, выполняет фальшивое.
Я, например, Дарина фон Лейбиц, безземельная дворянка, которой после окончания пансиона грозило стать приживалкой, официально работала на какой-то мелкой должности. Кажется, переписчиком и вдобавок возила корреспонденцию. Не секретную, но такую, что почтой не пошлешь. Так что имела низкий ранг допуска ко всяким тайнам, но и могла быть вызвана к начальству. Как сейчас, например.
– И что я сделала?
– Залила все письма чернилами.
Я поперхнулась. Да… Безопасные ручки уже давно изобрели, так что нужно было постараться, чтобы испортить корреспонденцию государственной важности.
– Хорошо, – кивнула я. – Я провалила задание, вы сейчас на меня наорете и уволите. Положим, все поверят, и в герцогстве Войтском меня сразу не убьют.
А там могут. Государство в государстве, потому её величество и вела переговоры о свадьбе с герцогом.
– Но – невеста?! Шеф, меня же королева самолично, своими руками потом придушит!
– Дарина, её величество сама приказала послать тебя туда.
Слова упали камнем в воду. И не просто камнем, а камнем, на котором завязан один кусок веревки, а второй – у меня на шее.
– Ты, главное, не пытайся геройствовать. Если обнаружишь что подозрительное – сразу сообщай. Но если не углядишь, и с невестами случится что-то, что бросит тень на её величество – сама понимаешь.
Я понимала. Разгладила смятое предписание и уныло вздохнула. Ничего не остается, только тонуть. Ну или плыть вслед за камнем, чтобы на дне избавиться от него и вынырнуть на поверхность. В конце концов, и не из такой передряги выбиралась. Или нет. Посмотрим.
ГЛАВА 2
– Дари, я не просто чувствую, я знаю – дело нечисто.
Я отпивала чай маленькими глоточками и наблюдала, как Элеонора, обычно спокойная и прохладная, как вечный лед на горной вершине, меряет шагами будуар. В остальном ничто не выдавало её волнение – белокурые волосы уложены волосок к волоску, лицо как фарфоровая маска, редкого, фиолетового оттенка глаза ничуть не потускнели (говорят, из-за слез бывает, не знаю, не доводилось рыдать до такой степени). Как и всегда, Элен походила на хорошенькую куколку, несмотря на свои двадцать девять лет. Однако все, кто полагал, что этой «куколкой» можно управлять или манипулировать, оказывались глубоко разочарованы. Иногда – смертельно.
