Леонид Амстиславский - Невольные записки

Невольные записки
Название: Невольные записки
Автор:
Жанр: Документальная литература
Серии: Нет данных
ISBN: Нет данных
Год: 2017
О чем книга "Невольные записки"

В последнее время модными стали истории, описывающие современный российский бизнес, путь изначально скромных завлабов в олигархичьи кресла. Но порой этот путь приводит и на нары. Тем не менее история тюремной России (которая далеко не всегда совпадает с историей России уголовной) волнует россиян почему-то гораздо меньше.

Амстиславский рассказывает во всех подробностях и этапах вхождение в нынешнюю тюремную среду, рассказывает о поразительных в своей абсурдности историях попадания под суд и чудовищных приговорах, возрождающих атмосферу Кафки в стране, где сталинизм (судя по тюрьмам) так никогда и не умирал. После прочтения его записок становится ясно, почему международные общества по правам человека давно уже приравнивают содержание в российских тюрьмах и следственных изоляторах к пытке. Но население России, похоже, исходит из мнения, что вся страна – это одна большая палата номер шесть в колонии строгого режима. И потому спокойно относится к этому наиболее изощренному виду издевательства над человеческим достоинством под названием «камера».

Текст Леонида Амстиславского – поразительный документ, где тюрьма 1990-х увидена изнутри, глазами заключенного. Картины тюремного быта, нравов и морали вызывают в памяти наиболее яркие образцы лагерной прозы и публицистики, от Евгении Гинзбург до Александра Солженицына. Прочтение этой книги стоило бы сделать обязательным уже в школах – по крайней мере, в тех из них, где уже начинают изучать детство пионера Вовы Путина. Может быть, заодно и родители школьников ознакомятся с этим позорящим Россию документом, и хоть у кого-то из них зародится сомнение в пользе жизни в негражданском обществе.

Валерия Новодворская

Бесплатно читать онлайн Невольные записки


© Леонид Амстиславский, 2017

© Издательство «Моя Строка», 2017

* * *

Часть I. А дальше – «Матросская тишина»

Уважаемый господин редактор!


[Письмо доставлено в редакцию журнала Индекс/Досье]


Мне известно, что Вы нашли время и возможность ознакомиться с частью материалов, предложений и записок, которые мне удалось отсюда передать. Огромное Вам за это спасибо! Не только от меня лично, но и от 116 моих сокамерников, живущих на 46-ти квадратных метрах в СИЗО 48/1. И еще от нескольких тысяч человек (точное число заключенных в этом СИЗО – тайна не только для нас, но даже и для «вертухаев» – контролеров), находящихся здесь.

Поверьте, что с каким бы мастерством и талантом ни была описана боль от «ласточки», как бы мастерски ни был описан ужас удушья «слоника», или полиэтиленового пакета на голове, реальная боль всегда «больнее», а ужас всегда «ужаснее». Почти никто из нас никогда не рассказывает на воле, через какой ад мы проходим здесь. Во-первых, мало кто поверит в реальность, в возможность всего происходящего, а, во-вторых… просто стыдно! Стыдно признаваться женам, родителям, любимым, детям в том, что тебя низводили до состояния животного. Что тебя ставили на колени, клали мордой в грязь, ковырялись в заднице в поисках несуществующей «малявы» и «торпеды»… Стыдно говорить об избиениях, при которых даже не кричишь, а воешь, о прилипающем к телу грязном белье, которое негде ни выстирать, ни высушить… Да стоит ли все перечислять… Стыдно и бессмысленно…

Я постараюсь без излишних эмоций рассказать о некоторых сторонах нашей «жизни» здесь, о «маленьких хитростях», помогающих выжить, о том, что на протяжении лет является нашим ежедневным бытом.

Заранее благодарю Вас за готовность уделить время этим запискам.

Словарь тюремных терминов

Аленка – мусорное ведро.

Баланда – тюремная ежедневная пища. Завтрак: рыбкин суп; обед: первое – кислые щи или борщ, второе – пшенка или сечка; ужин – та же сечка или пшенка. В сутки также выдается полбатона несъедобного хлеба.

Братва – наиболее уважаемая категория ЗК.

БУР – Барак Усиленного Режима.

Верблюд – человек из хоз. блока («хоз. банда»), разносящий дачки по хатам – «X».

Вертухай – надсмотрщик, охранник.

Весло – ложка.

Вонючка – жалоба.

Воспет – офицер-воспитатель, контролирует воспитательный процесс в нескольких камерах.

Гнать, погнал, гонит – погружаться в мысли, переживания, впадать в депрессию.

Голяк – отсутствие чего-либо. «Полный голяк», когда в «X» нет ни курева, ни лекарств и «X» сидит на одной баланде.

Грев – от слова «согреть» – все, что угодно: от сигареты до куска сахара.

Груз – все, что угодно: от сигарет до «грева». Посылки из «X» в «X».

Дальняк – параша – туалет в «X».

Дальнячка – туалетная бумага.

Дачка – передача с воли (может быть продуктовой или вещевой).

Делюга – уголовное дело.

Дорога – общетюремная система связи между камерами.

Дрова – жгут, скрученный из тряпок, который поджигают, чтобы вскипятить чифир в алюминиевой кружке – фаныче.

Дубок – стол.

Забить – занять очередь.

Загасить – уничтожить.

Заточка – заточенный черенок ложки для резки хлеба. Затачивается обычно о край шконки (металлический уголок, на который наварены «струны» – полосы шириной в 4 см).

Заява – заявление.

ИВС – изолятор временного содержания.

Кабан – продуктовая передача с воли.

Канатик – веревка, которая плетется из ниток распущенных свитеров и носков.

Кивалы – члены суда, «народные» заседатели.

Конь – специально сплетенный (утолщенный) канат для переправки груза из «X» в «X».

Кормушка – откидывающаяся дверца-окошко в тормозах, через которую в «X» передается баланда.

Кум – оперативник в тюрьме.

Купчик – очень крепкий чай.

Лекарство – наркотики.

Лепила – врач, фельдшер в тюрьме.

Малява – записка из камеры в камеру («X» → «X») (закручивают в целлофан или полиэтилен и запаивают горящей спичкой).

Марочка – разрисованный (расписанный) носовой платок или просто квадратный кусок белой материи от простыни с любым изображением или текстом.

Машка – матрац.

Мойка – бритва.

Накрывать поляну – подавать пищу.

Объебон – обвинительное заключение.

Парашют – полог из старых простыней и тряпок, натянутый между окном и шконкой, чтобы хоть как-то направить поток воздуха.

Погоняло – прозвище.

Приколоться – поговорить, пообщаться.

Продол – коридор на этаже, на котором расположены «X».

Пятак – кусочек относительно не занятого пространства (1,5–2 м²) в «X» перед тормозами.

Рабочка – хоз. обслуга в СИЗО. Набирается, как правило, из добровольцев-первоходов (впервые осужденных), осужденных на срок до трех лет, с отбыванием наказания в колонии общего режима.

Ракушка – раковина, умывальник.

Рамсы – споры, разборки.

Реснички – приваренные к окну под углом в 45° стальные жалюзи.

Решка – от слова «решетка». Окно в хату.

Сборка – категория камеры, в которой собирают заключенных (ЗК), прибывших из изолятора временного содержания (ИВС), а также со всего Централа для пересортировки. На сборке можно провести от нескольких часов до нескольких дней.

Семья – несколько человек, объединившихся внутри «X». Вместе питаются, получают кабаны, поддерживают друг друга.

Слоник – каменный барьерчик высотой в 1 метр, отделяющий парашу (дальняк) от «X».

Смотрящий – человек из братвы, обеспечивающий порядок в «X», гарант от беспредела.

Стакан – одноместные боксики, в которые забивают по 20–30 человек.

Телевизор – шкаф для хранение продуктов и посуды.

Телефон – разговор с другой «X» через систему отопления при помощи металлического фаныча на основе известного акустическою эффекта распространения звука.

Тормоза – дверь в «X».

Третейский судья – как правило, наиболее опытный и уважаемый человек в «X». Относительно беспристрастно разводит рамсы.

Фаныч – алюминиевая кружка.

«X» – обозначение хаты – камеры в маляве.

Хозяин – начальник СИЗО, зоны

Чифир – чисто тюремный напиток стимулирующего действия из сверхдозы чая.

Чифирбак – металлическая кружка для чая. в которой варится чифир.

Шахтер – категория ЗК, живущих под шконками.

Шконка – металлические двухъярусные нары.

Шленка – миска.

Шнифт – смотровой глазок в дверях-тормозах.

Шуба – неоштукатуренный цементный наброс на стенах в тюрьме.

Прием и «сборка»

Из ИВС нас отправляют в «Матроску». Идет погрузка в автозак. В каждой из двух клеток, рассчитанных максимум на шестерых, уже забиты человек по 15.

Нас осталось еще восемь. Из-за восьми человек никто не станет гонять автозак еще раз. Конвой начинает утрамбовку. Двоих забили в стакан. (Отдельная клетка на одного человека – особо опасного преступника, в автозаке). Лицом к лицу. Иначе не помещались. Но дверь стакана все равно не закрывается.

Конвой упирается в нее сапогами и доминает. Еще по трое в каждую клетку. Мне не повезло: восьмой – последний. Мною, используя решетку клетки, трамбуют остальных. Упираюсь лицом в чье-то пальто. Стараюсь наклонить голову, чтобы упереться лбом, а не носом. Иначе задохнусь. Конвой наваливается на решетку и навешивает замок.


С этой книгой читают
«Гуманоид с авеню U» – история из первых уст. Это произошло в Москве, около 15 лет назад, рядом с кинотеатром «Фитиль»…
После 11 сентября 2001 г. В Америке просто помешались на безопасности. А ведь для масштабного теракта совсем необязательно захватывать самолет. Чтобы многомиллионному городу грозила опасность, достаточно просто в многолюдном месте раздавить маленькую ампулу со смертоносным вирусом. «Впервые на Бродвее» – книга о планируемом теракте и нависшей угрозе социального взрыва.
Веками Палестинская Земля поливалась кровью. Египтяне, халдеи, ханаане, евреи, вавилоняне, ассирийцы, персы, греки, римляне, арабы, турки и другие народы безжалостно истребляли друг друга за право владеть этой Землёй. Туда отправлялись из Европы сначала крестоносцы, а потом и участники первых «гуманитарных интервенций» Лиги Наций.Трудно поверить, что эта неплодородная каменистая земля под жарким пустынным солнцем – то место, ради которого не века
Перед вами книга, описывающая российский флот, который мог бы быть, если бы не сотня но. Походы по морям и океанам. Управление грамотными адмиралами с должной инициативой. Корабли после боя ремонтируются, модернизируются, строятся новые и вместе идут добивать неприятеля, а в данной книге это флот Австро-Венгрии. Книга написана простым и понятным лаконичным языком. Каждый делает свое дело, на благо страны и флота. Принадлежит к новому жанру Streak
Увлекательное путешествие в мир прошлого, чтобы понять настоящее и идти в будущее. Как на машине времени вы окажетесь в разных странах в 1913 году. Только не говорите там людям, что вы из будущего. Вы окажетесь и в Америке, и в Германии, и в Турции, и в Италии, Финляндии, Швеции, Австралии, Китае, Японии.Почитаете газеты того времени и поймёте, чем и как люди жили тогда. Что их волновало, чем они интересовались и т. д. Очень интересная книга.Жду
На формирование государств влияли разнообразные внутренние и внешние факторы. В XVII веке казаки мечтали о свободной земле за морем Байкал, своего рода казачьем «Беловодье». Здесь они видели возможность создать свою страну с подлинной демократией: выборными атаманами и войсковым кругом. Десятки казачьих ватажек, возглавляемые как назначенными царём и боярами, так и выбранными самостоятельно атаманами, неудержимо продвигались встреч солнца. Так на
Кейт Аткинсон – один из самых уважаемых и популярных авторов современной Британии. Ее дебютный роман получил престижную Уитбредовскую премию, обойдя многих именитых кандидатов – например, Салмана Рушди с его «Прощальным вздохом мавра». Однако настоящая слава пришла к ней с публикацией «Преступлений прошлого» – первой книги из цикла о кембриджском частном детективе Джексоне Броуди. Роман вызвал бурю восторга и у критиков, и у коллег по цеху, и у ш
Все готово для самой пышной свадьбы сезона.Шикарное платье? Доставлено.Модный фотограф? На месте.Мужчина мечты? Ждет у алтаря.Энди Сакс, редактор преуспевающего глянцевого журнала, выходит замуж. Долгие годы она старалась держаться как можно дальше от своего бывшего босса Миранды Пристли, но от нее не так легко скрыться… Дьявол, предпочитающий марку «Prada», возвращается!
Глеб и Ася познакомились холодной весной. У него в прошлом – опыт нездоровых отношений, она только что рассталась со своим женихом. Любовь пришла к ним не вовремя. Есть ли шанс, что они сохранят ее?Содержит нецензурную брань.
Новосибирск, 2013 год, знаменитый клуб "Отдых. Там отмечался юбилей школы номер 173. Ей уже исполнилось 40 лет! Я изрядно волновался, готовясь к встрече. Ведь на самом деле после выпускного я никого фактически и не видел. А уже прошло столько лет! Как они выглядят? Кем они стали? Кем я окажусь среди них? И вот я смотрел на тех, кто смог прийти, узнал о тех, кто уже умер – от наркотиков, алкоголя, болезней, а кто и погиб в Афгане или Чечне, и поня